Страница 52 из 77
Подобных выдержек из речей выступавших можно было бы привести много, очень много.
По окончании выступлений были оглашены телеграммы и письма, поступившие от наших соотечественников на имя Власова и КОНРа. Поздравления были одиночные и коллективные. Наиболее трогательным было поздравление (радиограмма) от бывшего батальона Русской Народной Национальной армии, сидевшей в то время в окруженной американцами французской крепости Лориан.
По окончании церемонии все, стоя, пропели хором «Коль славен…» и председательствовавший закрыл заседание. Публика расходилась, как после большого праздника, веселая и шумная. Долго еще по улицам, примыкавшим к Ангальтскому вокзалу, слышна была русская речь.
20 ноября в воскресенье Владыко Анастасий в сослужении с митрополитом Серафимом в берлинском кафедральном соборе отслужил молебен с провозглашением «Многая лета» вождю Освободительного движения Андрею и воинству его. А перед молебном Владыко сказал прочувствованную проповедь, упомянув, что, согласно русской традиции, каждое большое дело надо начать с молебна. На этом молебне Власов был лишен возможности присутствовать. Его представлял генерал Жиленков в сопровождении полковника Меандрова и пишущего эти строки.
Весть об обнародовании Манифеста с быстротой молнии облетела всю Германию, лагеря военнопленных и рабочих и подняла всех русских на ноги. С раннего утра и до поздней ночи улицы, примыкавшие к штабам и канцелярии КОНРа, были полны народом. Все искали приема или справки об интересующем их вопросе. Приходили не только свои, русские, но и немцы, испанцы, болгары, югославы, венгры, приезжали дипломаты, журналисты и корреспонденты газет, включительно до «Фелькишер Беобахтер» (орган Геббельса). Особенно трудно приходилось Военному управлению, которое одновременно формировало не только дивизии, но все подведомственные ему подотделы. Нелегко было и в личной канцелярии Власова, куда тянулись нити со всех сторон. Не могу умолчать и о той, весьма тяжелой и трудной работе, которую развернуло Гражданское управление в связи с заботами и нуждами рабочих с Востока и военнопленных. К 1 марта 1945 года оно добилось полного уравнения рабочих с Востока с остальными рабочими, но это было уже поздно.
Вообще я бы сказал, что со времени приглашения Власова Гиммлером положение его в германских официальных кругах сильно укрепилось. 11 ноября его пригласил на прием министр иностранных дел фон Риббентроп, а потом пригласили на прием Геринг, Геббельс и Лей. Первые трое были очень любезны и внимательны к его высказываниям, но зато Лей был очень груб и невежлив, и Власов поднялся, чтобы уйти. Тогда тот опомнился, переменил тон и предложил гостю изложить свою идею. Разговор кончился общими фразами. Еще более отрицательные взаимоотношения продолжали оставаться между Власовым и Розенбергом. Власов слышать о нем не мог, но тот продолжал гадить Власову, пока его не отстранили отдел. А в общем, Далем превратился тогда в русский политический центр, с которым одни вынуждены были считаться, а другие смотрели на него, как на последнюю свою надежду. Власова рвали на куски, он физически не мог принимать всех, кто хотел его видеть, и он дал мне право во всех случаях, когда решение дела выходило бы за рамки моих возможностей, пользоваться его именем, но потом ставить его в известность.
Одновременно довольно успешную работу развернуло Пропагандное управление. Помимо газеты Дабендорфской школы «Заря», теперь стали выходить орган КОНРа «Воля народа», военный орган «За Родину» и орган военно-воздушных сил «Наши крылья». Помимо печатных органов, пущена была в ход и радиостанция КОНР на русском языке.
Конечно, при таком положении приходили люди, работавшие на фабриках и заводах, и тогда мы вступали в конфликт с Главным управлением СС (СС-Хауптамт)[44]. И тем не менее вопросы разрешались в нашу пользу. Таковы были требования времени, и немцы редко когда отказывали нам в наших просьбах. В этих вопросах положительную роль играл полковник СС Крегер, который заменил при Власове нашего дорогого Штрик-Штрикфельдта. В это время из кругов немецкого военного командования мало кто вмешивался в наши дела, если не считать генерал-полковника Гудериана, начальника Генерального штаба немецкой армии, который в теплых словах поздравил Власова после обнародования Манифеста.
Параллельно с посещаемостью штабов стали поступать и пожертвования как от местного русского населения, так и от рабочих и пленных с Востока. Жертвовали деньгами, старыми золотыми монетами, золотыми крестами и обручальными кольцами и разными другими ценными вещами. Кто-то пожертвовал две дюжины часов, а один принес Власову официальный документ, подписанный Петром Великим. Особенно трогательны бывали сборы, совершаемые в лагерях между рабочими, которые доставлялись Власову через делегации рабочих. Пожертвования продолжали поступать все время, пока наши части находились в Берлине. Когда наши части покинули Берлин, а я должен был остаться, чтобы эвакуировать наших отставших людей (эвакуация Берлина была запрещена Геббельсом, и ослушников карали смертью), ко мне поступили последние 43 тысячи марок. Удивительнее всего то, что к тому времени фронт подошел вплотную к Берлину и по ночам слышна была далекая канонада, а люди не только продолжали жертвовать, но КОНР, 50 членов которого подписали Манифест, разросся до 102 членов, а Научный совет — до 100 членов.
Как-то пришел на прием к Власову старик рабочий с Востока. Он работал на фабрике с двумя сыновьями, и они сэкономили три тысячи марок, которые он и его сыновья жертвуют Освободительному движению. Андрей Андреевич попробовал убедить старика оставить деньги на нужды своей семьи, но тот обиделся, и пришлось принять пожертвование.
Итак, в повседневной беготне, в заботах и хлопотах дни протекали быстро. Незаметно подошли рождественские праздники. На Новый год КОНР решил устроить новогодний вечер с приглашением сотрудников всех своих отделов, а генерал Власов поздравил всех наших соотечественников в «Воле народа» нижеследующим обращением:
Дорогие друзья!
Поздравляю всех соотечественников
с Новым Годом.
Доблестным солдатам и офицерам Освободительных Армий,
трудящимся, временно оторванным от родной земли и на чужбине своим трудом способствующим Освободительной борьбе против большевизма.
Братьям и сестрам, томящимся под гнетом сталинской тирании,
всем, кто борется и трудится во имя свободы и процветания своей Родины и своего Народа.
От всей души желаю в наступающем году успеха, победы над врагом, Освобождения Народов России от ненавистного большевизма и возвращения на свободную, счастливую Родину.
На этом вечере встретились все наши сотрудники, многие из которых друг друга не знали. И, несмотря на то что в начале 1945 года судьбоносные дни наши были не за горами, вечер прошел довольно удачно, все чувствовали себя непринужденно и весело. А самое главное — люди перезнакомились между собою и создалась атмосфера одной большой семьи, что в другой обстановке достичь было трудно.
Помню, как после этой новогодней встречи наши офицеры из Красной Армии, захлебываясь, рассказывали, как хорошо было на вечере и что никогда раньше они так Нового года не встречали. Однако их заявление меня нисколько не удивило после того, как еще в 1942 году в РННА два наших майора попросили меня освободить их от участия на обеде, где должны были обедать все наши старшие офицеры, во главе с начальником штаба командующего Средним участком[45] фронта, лишь только потому, что они никогда раньше на таких обедах не присутствовали.
17 января 1945 года председатель КОНРа генерал-лейтенант Власов подписал договор с немецким правительством о финансировании Освободительного движения в необходимых рамках, и кредит этот должен был быть погашен будущим правительством освобожденной России. Требование первой суммы в 5,5 миллиона марок было подготовлено в личной канцелярии генерала за его подписью, скрепленной подписью начальника канцелярии. Только после получения этой суммы КОНР мог платить жалованье своим сотрудникам (см. приложение).
44
Вероятно, автор путает Главное управление СС с Главным административно-хозяйственным управлением СС, в ведении которого действительно находились различные фабрики и заводы.
45
Правильно — начальник штаба группы армий «Центр».