Страница 21 из 45
Обратный поход Гранд Флита потребовал напряженной бдительности; все эскадры беспрерывно подвергались подводным атакам неприятеля. Подводные лодки противника были, по-видимому, расставлены вдоль всего восточного берега Шотландии. Главнокомандующий после возвращения в базу донес Адмиралтейству, что Гранд Флит попал в настоящую западню подлодок. Сообщения о виденных подлодках поступали не только с лёгких крейсеров, образовавших завесу Гранд Флита, но и с линейных крейсеров и линкоров. Несмотря, однако, на многочисленные попытки атак, противнику не удалось добиться попаданий, если не считать лёгкие крейсера «Nottingham» и «Falmouth» В 6 ч. вечера коммодор Тирвит, начальник Гарвичской разведывательной группы, донёс по радио, что он следует за неприятельским флотом. В 7ч. 30 м. он опять доносил, что принужден из-за цеппелинов прекратить соприкосновение с противником и вернуться со своим отрядом лёгких крейсеров в Гарвич. Это сообщение носило несколько странный характер. Цеппелины могли действовать только бомбами, которые едва ли были опасны ночью.
Из последних донесений о противнике можно было заключить, что он повернул к своим базам и находится приблизительно в широте 54° N и долготе 3° Ost. С наступлением темноты донесения о подлодках прекратились, и ночь прошла спокойно. В 5 ч. дня наша эскадра уже входила в Инвергордон. Достойно упоминания, что большинство командиров и адмиралов, с которыми мне приходилось беседовать по поводу этой операции, столь же мало, как и я, могли объяснить её задачи. В штабе флота говорили, что поход был предпринят на основании неправильных сведений, полученных от Адмиралтейства: немецкое морское командование будто бы замышляло набег на восточный берег Англии и бомбардировку, наподобие прежних крейсерских рейдов. С английской стороны были также посланы подводные лодки к неприятельским берегам, правда, в небольшом числе. Рассказывалось потом, что подлодка Е 23 дважды атаковала немецкий линкор «Вестфален» на обратном пути немецкого флота в Гельголанд и будто бы в конце концов утопила его. Эти слухи получили впоследствии частичное подтверждение. Немецкое морское командование признавалось, что один линкор 19- го августа получил попадание торпедой, но дошел без посторонней помощи до гавани.
Повреждения, полученные «Warspite» в предыдущем столкновении – с линкором «Barham» в декабре 1915 г.
Значение доков.
Нам пришлось оставаться в Кромарти еще две недели, чтобы закончить работы по установке добавочной броневой защиты. 24-го августа в Скапа-Флоу произошло столкновение линкоров «Warspite» и «Valiant». Один из них как раз снялся с якоря, чтобы идти на ночную стрельбу, а другой возвращался со стрельбы на рейд. Корабли шли без огней и слишком поздно заметили друг друга. К счастью, скорость хода была небольшая, и они успели в последнюю минуту дать задний ход и тем ослабить удар. Все же оба получили подводные пробоины и нуждались в доке; «Valiant» был через несколько дней поднят на плавучий док в Кромарти. Этот док был только недавно приведен с юга и пришел, надо сказать, вовремя. Но даже двух таких доков не хватило бы для обслуживания громадного числа судов, сосредоточенных в главной базе флота.
Недостаток в доках в северной Шотландии причинял много забот морскому командованию. Отправка судов в порты южной Англии была сопряжена с потерей времени и требовала каждый раз для эскорта по крайней мере два эскадренных миноносца, число которых было и без того ограничено. Если судно имело повреждения и не могло развить полного хода, то переход был связан для него с немалой опасностью, так как, начиная с 1916 года, весь восточный берег Англии был под угрозой подводных лодок противника. В течение мировой войны недостаток в доках становился все более ощутительным для Англии; имевшиеся доки не соответствовали все возрастающему тоннажу вновь выстроенных линейных кораблей.
С началом постройки дредноутов в 1906 году размеры больших судов сильно увеличились не только в длину, но и в ширину. Вследствие этого вопрос о доках стал особенно острым; их расширение требовало сложных работ и прежде всего больших затрат. Большинство наличных доков, которые до сих пор удовлетворяли потребностям военного и торгового флота, для новых типов судов были слишком узки и не могли им служить. Постройка новых доков наталкивалась в парламенте и в общественном мнении на гораздо большее противодействие оппозиционных партий, чем постройка новых военных кораблей. Из- за недостающих каких-нибудь нескольких фут в ширину и длину приходилось бросать недавно еще построенные и вполне исправные доки!
Под гнетом этих затруднений Адмиралтейство должно было пойти на компромисс и отказаться от первоначально проектированной ширины новых кораблей. Это вредно отозвалось на системе и конструкции продольных переборок – от них приходилось или вовсе отказываться, или располагать их слишком близко к наружному борту. От этого страдала, конечно, остойчивость и непотопляемость. Немецкие суда того же года постройки имели в этом отношении определенное преимущество. Их ширина была значительно больше, они были защищены более толстой бортовой броней и имели особые противоминные переборки. Незадолго до войны ясно осознали допущенную ошибку, но было слишком поздно; постройка сухих доков требовала больше времени, чем постройка новых кораблей. Последние линейные корабли «Queen Elisabeth» и «Royal Oak» были построены более широкими, чем предыдущие типы, но могли зато входить только в немногие доки Англии. В течение войны пытались выйти из этого затруднения путем сооружения плавучих доков для наиболее крупных линейных кораблей.
В связи с этим Инвергордон получил в 1916 году уже второй плавучий док. В составе Гранд Флита имелось свыше 30 больших кораблей шириной не менее 27 метров (88,6 фута) и с осадкой свыше 28 фут. Во всей Англии было всего пять доков для таких судов. Когда один из этих кораблей приходилось вводить в док вне очереди, то Адмиралтейство испытывало большие затруднения. В случае же решительного боя нужно было ожидать крупных повреждений большого числа судов, и тогда не было бы возможности в течение краткого времени вновь привести английский флот в боевое состояние.
У немцев морская техника и организация в этом отношении, как и во многих других, стояла выше. Одна из многочисленных заслуг адмирала Тирпица и заключалась в том, что он заранее принял в расчет повышенные требования кораблестроения. Благодаря этому, всегда была возможность и вне очереди ввести корабль в док. Ярким доказательством явился Ютландский бой, в котором целый ряд судов немецкого флота получил тяжелые повреждения. Числа наличных доков хватило для ввода всех поврежденных кораблей. Английский флот справился в короткий срок с ремонтом своих судов только потому, что у него число погибших больших кораблей превышало число поврежденных, т. е. как раз обратное тому, что случилось в немецком флоте. Только один «Marlborough» получил подводную пробоину.
Подводная война.
Командующий флотом обратился к флоту с циркуляром, прося содействовать изобретению новых средств борьбы с подлодками. Германия уже давно угрожала неограниченной блокадой английского побережья; эта угроза встревожила общественное мнение Англии, и общественное беспокойство носило признаки недоверия к имеющимся средствам защиты против подлодок. Я спрашивал себя: ограничатся ли и теперь постройкой новых судов-ловушек (decoy-ships), сторожевых судов и других оборонительных средств этого рода? По моему мнению, нужно было положить начало более активной наступательной стратегии. Только она была бы в состоянии сократить бесконечно длящуюся войну. Мне было вполне ясно, что для успешной борьбы с подлодками нужно отказаться от дальней блокады; она всё более и более сводилась к бездеятельному ожиданию врага и прозябанию у своих собственных берегов. Необходимо было перейти к ближней блокаде неприятельских портов и морских опорных пунктов. Но ближняя блокада была необходимо связана с активной стратегией. Такая стратегия была вполне естественна, если принять во внимание несравненное превосходство морских сил союзников. И я задался целью обосновать это мнение статистическими данными о потерях, причиненных до сего времени подводными лодками.