Страница 296 из 312
В отношении минно-трального вооружения адмирал запланировал оснащение тральщиков телевизионными искателями мин – необитаемыми малогабаритными подводными аппаратами с дистанционным управлением, удлинёнными шнуровыми зарядами для быстрой расчистки фарватеров, улучшение гидроакустических станций поиска мин, для придания им возможности искать мины, погрузившиеся в ил, постройку малогабаритных катеров с магнитными и акустическими буксируемыми тралами, а также строительство тральщиков со стеклопластиковым немагнитным корпусом, оснащённых системой комплексного поиска мин.
Такой тральщик просматривал дно при помощи ГАС миноискания. При обнаружении подозрительного предмета выпускался малогабаритный дистанционно управляемый подводный аппарат с телекамерой. С его помощью оператор мог осмотреть предмет под водой. Если это была мина или похожий на мину объект, подводный аппарат сбрасывал на него подрывной заряд точечного действия. Также тральщик мог уложить удлинённый шнуровой заряд разминирования.
Подобная система уже была включена в отменённую в 1955 году программу судостроения, теперь Кузнецов настоял на её реанимации, апеллируя к факту обнаружения в 1955 г 17 необнаруженных ранее донных мин в Севастопольской бухте.
ГАС миноискания МГ-59 «Олень» также уже создавалась (принята на вооружение в 1960 г, в 1966 заменена на МГ-69 с улучшенными массогабаритными характеристиками http://www.
Записка адмирала была рассмотрена и обсуждена на заседании НТС СССР. На основе её положений была сформулирована Программа развития морского подводного оружия, определены исполнители по каждой тематике, сроки работ и выделено соответствующее финансирование.
5 декабря 1957 года был спущен на воду первый в мире атомный ледокол «Ленин». Теперь предстояла его достройка, рассчитанная примерно на 2 года. Его проектировало ЦКБ-15, главным конструктором ледокола проекта 92 был доктор технических наук Василий Иванович Неганов, конструктором атомной силовой установки – доктор технических наук Игорь Иванович Африкантов.
Ещё при обсуждении проекта (решение о строительстве атомного ледокола принималось Советом министров СССР 20 ноября 1953 г.) Хрущёв изучил вопрос, выявил по «документам 2012» основные конструктивные недостатки ледокола, и на совещании, где обсуждался проект, начал задавать каверзные вопросы:
– А скажите мне, Василий Иванович, – с хитрым прищуром спросил Первый секретарь. – Вот есть у нас хороший ледокол «Ермак», что ещё адмирал Макаров, Степан Осипович, строил. (Ледокол «Ермак» спущен на воду в 1898 г, выведен из эксплуатации в 1963-м) Я не специалист, конечно, но слышал такие рассказы, что когда его льдом сжимало, «Ермак» за счёт обводов корпуса наверх выдавливало. А ваш ледокол так же будет устойчив к ледовому сжатию? А как его обводы будут влиять на проходимость во льдах?
– У нас в 1955 году должен войти в эксплуатацию испытательный ледовый бассейн в Арктическом и антарктическом научно-исследовательского институте. Может быть, вам, совместно с ЦНИИ имени Крылова, ещё раз проработать этот вопрос? А мы с Иваном Александровичем, – он оглянулся на Серова, – постараемся вам подобрать последнюю научно-техническую информацию, полученную по каналам разведки, относительно наивыгоднейших форм и углов корпуса.
Когда такие вопросы задаёт один из руководителей государства, на них было принято отвечать утвердительно и соглашаться. Василий Иванович так и поступил:
– Будет сделано, товарищ Хрущёв. Всё ещё раз проверим на моделях до закладки судна. Если надо – внесём изменения в проект.
– Надо, Василий Иванович, надо. Задницей, извините, чую, что надо, – сказал Хрущёв. – И заодно, тогда уж, предусмотрите покрытие ледового пояса стальными листами, плакированными нержавеющей сталью, конечно, с электрохимической катодной защитой остального корпуса. Вы же знаете, что чем глаже у ледокола корпус, тем меньше облипание льдом.
– Так точно, товарищ Хрущёв, сделаем, – ответил Неганов, внутренне изумляясь, откуда эта «говорящая партийная жопа» знает такие интимные подробности из жизни ледоколов.
– А ты, Иван Александрович, пробей по своим каналам вопрос разработки ледостойких покрытий на эпоксидной основе – в каком он сейчас состоянии на Западе, можно ли такую краску купить, сколько стоит, – сразу же поручил Серову Никита Сергеевич. – А заодно – нельзя ли кого из разработчиков таких покрытий к нам переманить, или хотя бы рецептуру и технологию изготовления у них… скажем так, раздобыть. Финны вроде как в этом направлении работают.
Серов кивнул и пометил у себя в блокноте.
– Теперь вопрос к вам обоим, – Хрущёв обвёл взглядом и Неганова и Африкантова. – Паровую обмывку корпуса в проекте не вижу. Почему?
– Паровой обмыв, – машинально поправил Африкантов. – Потому что он может до 10 процентов мощности отнимать у энергетической установки...
– М-да? А сколько, по-вашему, будет стоить час простоя атомного ледокола, когда его льдом зажмёт в Карском море, и будет он стоять часов шесть, тарахтеть на месте и винтами лёд размывать?
– Э-э-м... – Игорь Иванович замялся.
– Не знаете? А вы посчитайте. А заодно убытки прикиньте, если за это время, пока ледокол стоит, один из пароходов, что он проводить будет, льдом раздавит.
Иван Александрович Серов, внимательно прислушивавшийся к разговору, посмотрел на Африкантова таким взглядом, будто уже представлял его без поясного ремня и в наручниках. (Время описываемых событий – 1954 год). Затем снова сделал отметку в блокноте.
– Теперь по атомной силовой установке. У вас тут три реактора запланировано, я смотрю. А может быть, поставить два, но более мощных? Ведь все эти три реактора обслуживать надо, – продолжал Хрущёв. – Стержни в них менять, а дело это опасное, атом всё-таки. Так, давайте-ка вот что. Я не специалист, поэтому соберём комиссию, поставим во главе, скажем, Анатолия Петровича Александрова. Пусть комиссия изучит проект в части соответствия атомной силовой установки всем требованиям и даст свои рекомендации. Григорий Трофимыч, запиши, – он кивнул Шуйскому, ведущему официальный протокол совещания.
– Дальше смотрим. А вот, к примеру, ледовые ящики – они у вас обогреваемые?
– Нет, товарищ Хрущёв, мы пришли к выводу, что это лишний расход мощности.
– А когда у вас входные решётки битым льдом да шугой забьются, и реакторы перегреваться начнут, поможет вам эта мощность? – спросил Никита Сергеевич. – Сделайте нормальные ледовые ящики с обогревом и не экономьте на спичках там, где можно весь дом потерять. (Ледовый ящик – емкость, образованная выгородками внутри корпуса судна ледового плавания, служащая для приема и хранения забортной охлаждающей воды. Основное назначение — обеспечение рециркуляции охлаждающей воды в случае забивания льдом приемных решеток систем охлаждения. http://www.korabel.ru/dictionary/detail/714.html)
Он развернул лист чертежа, где была показана планировка паротурбинной установки ледокола.
– Что-то я тут ничего не разберу, у вас тут чёрт ногу сломит, – проворчал Хрущёв. – Сколько у вас пароприводных механизмов по проекту?
– 37 в семи помещениях, – доложил Африкантов.