Страница 289 из 312
– ЭВМ? Посылку? Откуда? – Кузнецов ошалело разглядывал лежащий перед ним прибор.
Он несколько раз видел ЭВМ – огромные ряды шкафов с лампочками, занимающие целые залы. И вдруг ему показывают какую-то плоскую хрень с картинкой под стеклом...
– Пальцем нажмите на значок с надписью «Энциклопедия», – сказал Никита Сергеевич.
Кузнецов нажал. Экран почернел, появилась горизонтальная полоска и кнопки с буквами, почти как на клавиатуре пишущей машинки. Хрущёв взял эту невероятную ЭВМ, что-то понажимал, положил перед адмиралом.
– Кузнецов Николай Герасимович, адмирал флота... годы службы 1919 – 1956?? Сейчас же уже 57-й! Дата смерти... 6 декабря 1974 года??? Какого чёрта?! Что это? Откуда?
– Из 2012 года, – коротко ответил Первый секретарь.
– ЧТО-О??? Вы меня разыгрываете, товарищ Хрущёв?
– Иван Александрович, отвези Николая Герасимовича в Информационно-аналитический центр, пусть ему Селин малую подборку покажет, – попросил Хрущёв.
– Погодите, погодите... Из 2012-го?? Это что? Это из будущего, что ли, посылка была?
– Да. Как это ни удивительно.
– Невероятно... – Адмирал был потрясён. – И что там, Никита Сергеич? Коммунизм построили?
– Вот, я же тебе говорил, – усмехнулся Хрущёв, глядя на Серова. – Нет, Николай Герасимович. Не построили. Хуже того – ухитрились просрать всё, что успели построить мы с вами. Один из Генеральных секретарей ЦК оказался предателем. Произошла реставрация капитализма.
– Не может быть... – Кузнецов почувствовал, как холодные мурашки пробежали по спине. – Когда?
– В 1991 году. Мы с вами не доживём. Но детей, внуков жалко, их-то за что?
– Бл...ди... – по-морскому крепко припечатал адмирал. – Что делать будем, Никита Сергеич?
– Будем строить коммунизм. Сами. Сейчас, – ответил Хрущёв. – Если хочешь сделать хорошо – сделай это сам. Поможете, Николай Герасимович?
– Всё, что смогу. Жизнь отдам, если потребуется! – ответил Кузнецов. – Можете на меня рассчитывать.
Хрущёв протянул ему руку, и адмирал пожал её, не задумываясь.
В сентябре 1957 года Дмитрий Фёдорович Устинов предложил Никите Сергеевичу съездить в Дубну, в ОКБ-155-1.
– Там Александр Яковлевич Березняк в инициативном порядке разрабатывает несколько проектов новых крылатых ракет, – сказал Устинов. – Получаются очень интересные результаты, надо бы посмотреть.
Хрущёв немедленно согласился, и уже через пару дней они с Устиновым приехали в ОКБ. Березняк, предупреждённый Устиновым, подготовился к визиту. В актовом зале ОКБ была организована настоящая мини-выставка. На стенах зала были развешаны плакаты и схемы, а посередине, на ложементах были выложены готовые изделия.
– Мы взяли за основу наработки по универсальной КР, которые успели сделать в 1954-55 году – сказал Березняк, когда Хрущёв и Устинов остановились перед изделиями.
– Я же тогда распорядился работы остановить? – удивился Хрущев.
– Да жалко было бросать перспективное изделие, Никита Сергеич! Ракета ведь уже летала... В общем, сначала мы хотели сделать ее модульной. Основа конструкции – фюзеляж диаметром 500 мм, с узлом складывания крыла и топливным баком. Спереди к нему подстыковывается отсек БЧ и отсек управления. Сзади – хвостовой отсек с двигателем и оперением, а к нему крепится твердотопливный ускоритель. Вот в этих-то сменных модулях и заключается самое интересное.
– То есть, можно части ракет отвинчивать и между собой менять? – спросил Никита Сергеевич.
– Не совсем. Когда всё как следует просчитали, вышло, что модульность не получается, – признался Александр Яковлевич, – Слишком разные нагрузки действуют на изделие на сверхзвуковой и на дозвуковой скорости. В общем, у нас выходят два изделия, похожие внешне, объединённые одной концепцией применения и инфраструктурой пуска и хранения, но конструктивно совершенно разные. Да и в одном диаметре сделать обе ракеты пока не выходит.
– Так-так, интересно. Рассказывайте, – одобрил Хрущёв.
– На этой ракете, – Березняк указал на одно из изделий, лежавших на ложементах посреди зала, – в хвостовом отсеке стоит прямоточный реактивный двигатель конструкции товарища Бондарюка. Воздух поступает через вот эти четыре выдвижных воздухозаборника ковшового типа. Дальность полета по профилю «большая высота – малая высота» получается около 250 км, скорость – сверхзвуковая, приблизительно М 2,5. Ракета может запускаться с кораблей, самолетов, в том числе со стратегических Ту-16, Ту-95 и 3М, наземных ПУ и с подлодок через торпедные аппараты.
– Что, из-под воды? – изумился Никита Сергеевич.
– Пока нет. Сейчас лодка подвсплывает с дифферентом на корму, высовывает нос из воды под некоторым углом вверх и производит пуск, после чего сразу ныряет.
– Гм... А моряки что сказали насчет этого цирка?
– Вначале были недовольны. С вашего разрешения, их первые отзывы я цитировать не буду. Но после первых пробных пусков их мнение сильно изменилось, –усмехнулся Березняк. – Такой способ старта мы использовали только для испытаний. В серии ракета будет стартовать из контейнера, выстреливаемого через торпедный аппарат.
Хрущёв улыбнулся:
– Ну и хорошо. А БЧ у неё какая?
– Для ПКР – ядерная на 15 килотонн либо фугасная на 400 килограммов.
– Никита Сергеич, – сказал Устинов. – На Ту-95 таких ПКР можно будет подвесить не одну и не две. От 6 в нормальном до 16 в перегрузочном варианте.
– Ого! Вот это дело! – Первый секретарь ЦК одобрительно покивал головой. – А вторая ракета?
– Вторая ракета – это пока прототип. Она будет оснащена винтовентиляторным двигателем с толкающим винтом в кольцевом канале на хвосте – так называемым импеллером, – ответил Березняк. – Ее скорость заметно меньше – рассчитываем на 750 километров в час, зато расчётная дальность ожидается – 2500-3000 километров в зависимости от расхода топлива. Но вот двигателя для неё пока нет.
– Ого! – удивился Хрущёв. – 3000 километров – это за счёт винтовентилятора?
– Да, с ним получается очень экономично по расходу топлива. Но всё упирается в отсутствие двигателя. На испытаниях, когда отрабатывали систему управления, мы использовали пульсирующий воздушно-реактивный двигатель от немецкой Фау-1, с ним дальность получалась под 500 километров, но в торпедный аппарат, даже 650-миллиметровый, ракета из-за двигателя не лезла. В перспективе, надеюсь, мы получим ТРДД достаточно малого размера, и сможем установить его на ракету, но пока придётся обходиться тем, что есть. Теоретически даже с ПуВРД можно запускать эту ракету с бомбардировщиков, но реально – нужен более современный двигатель.
– А что Туманский? – Никита Сергеевич повернулся к Устинову. – Он же у нас с 54-го года пилит малоразмерный двухконтурный двигатель?
– Там проблема, Никита Сергеич, – ответил Устинов. – Сделать ТРДД оказалось не так-то просто, вон, Николай Дмитрич Кузнецов с НК-6 до сих пор не закончил. А маленький ТРДД, как оказалось, сделать куда сложнее, чем большой. Думаю, ранее 1960 года Туманский его на государственные испытания не предъявит. (И это ещё очень оптимистичный прогноз)
– М-да... С двигателем постараемся вам помочь, – сказал Хрущёв. – Дмитрий Фёдорович, посоветуйся с Серовым и Шалиным, может, на западе удастся что-нибудь раздобыть, как образец? Пусть прошерстят все фирмы, все перспективные разработки, ну, не мне тебя учить, где искать.
Хрущёв намекал на поиск в «документах 2012», и Устинов понял его правильно.
– Сделаем, – заверил Устинов. – А наведение на цели как организовали?
– Для ПКР использовали ту же систему наведения, что и для П-15. Для стратегической версии использовали инерциальную систему наведения, но она на большой дальности даёт слишком низкую точность, как известно. Поэтому мы сделали дополнительную систему наведения по радиомаякам. Кстати, на ПКР такая система тоже установлена.