Во власти страха

Но сейчас Билли не думал так много об этой ужасной вести, не думал о несправедливости случившегося, хотя случившееся было несправедливо.

Он не думал о жестокости, хотя случившееся было жестоко. Нет, сейчас, едва закончив татуировать Хлою, Билли думал, что находится на пути к концу страданий. Модификация набирала ход. Сидя за шатким столом в кухонном углу подвальной комнаты, Билли вынул из кармана рубашки листы из книги, которую он нашел этим утром.

Он узнал о существовании этой книги несколько недель назад и понял, что она нужна для завершения его планов Модификации. Книга была распродана, хотя он нашел несколько экземпляров, которые мог бы купить через Интернет у букинистов. Билли не мог заказать ее по кредитной карточке с доставкой на дом, поэтому искал ее в магазинах подержанных книг и в библиотеках. Два экземпляра были в Нью-Йоркской публичной библиотеке, но их не оказалось там, где им полагалось бы находиться, – на стеллажах среднеманхэттенского отделения или отделения в Куинсе.

Сегодня он сделал еще одну попытку, снова зайдя в библиотеку на Пятой авеню. Книга была там – стояла на полке. Билли взял ее и бегло просмотрел, спрятавшись в укромном месте.

Скверное издание, заметил он. Нелепая кричащая обложка в черном, белом и красном цветах. Однако текст и иллюстрации помогли понять, почему она была распродана. Но что в ней содержалось? Именно то, что ему и было нужно, – инструкции, как заполнять плоскими или круглыми иглами пространство между контурами татуировки.

Билли боялся выносить книгу из библиотеки – взять ее по абонементу он, разумеется, не мог. И возле фотокопировальных устройств стояли видеокамеры. В конце концов он решил вырезать нужные листы лезвием бритвы. Резал он глубоко, старательно, потом спрятал книгу так, чтобы никто не мог ее найти. Он знал, что в корешке книги находится чип, и на выходе могла сработать сигнализация, если попытаться вынести ее целиком. И просмотрел все украденные листы один за другим – нет ли второго чипа. Второго не оказалось, и он вышел из библиотеки, не подняв тревоги.

Теперь Билли хотелось проштудировать эти страницы, которые помогут завершить план Модификации. Однако, разложив их перед собой, он нахмурился. Что это? Первый лист поврежден, уголок оторван. Но он был уверен, что вынимал их из корешка целыми, ничего не порвав. Потом посмотрел на нагрудный карман рубашки и увидел, что он тоже разорван. Вспомнил, что Хлоя разорвала его комбинезон, когда отбивалась. Вот что произошло. Она разорвала одежду и лист.

Однако повреждение было незначительным – оторвана лишь небольшая часть. Он стал внимательно читать. Прочитал раз, другой. На третий сделал заметки и вставил их в заповеди. Полезно. Отлично. Очень полезно. Отложив листы, Билли ответил на несколько текстовых сообщений – необходимо поддерживать контакт с окружающим миром.

Теперь настало время наводить чистоту. Никто не опасается микробов, бактерий, вирусов больше, чем татуировщик. Билли нисколько не боялся вызвать у своих жертв заражения крови – собственно, в этом и была суть Модификации, – но очень боялся попадания в свою кровь того, что вводил клиентам, особенно тех замечательных веществ, которые использовал вместо краски.

Он подошел к раковине и расстегнул рюкзак. Натянув толстые перчатки, разобрал тату-машинку «Америкэн игл». Вылил из трубок жидкость и промыл их в двух ведрах воды, несколько раз ополоснул и высушил феном. Воду вылил в отверстие, прорезанное в полу, и дал ей впитаться в землю под зданием. Спускать ее в канализацию он не хотел. Пусть незначительная, но улика.

Однако промывка была только началом. Он протер каждую деталь машинки спиртом (спирт только очищает, не стерилизует). Положил их в ультразвуковую ванну с обеззараживающими средствами. Потом запечатал их в пакеты и положил в автоклав – стерилизующую печь. Обычно иглы выбрасывают, но эти особенные, их было очень трудно достать. Их он стерилизовал тоже.

Разумеется, Билли обеззараживал детали не только для того, чтобы защититься от ядов и инфекций. Существовала и другая причина: самый надежный способ уничтожить всякую связь между ним и жертвами – это сжечь ее при температуре 130 градусов Цельсия.

Месье Локар, вы не думаете, что так можно уничтожить даже вашу теорию «пыли»?

Глава 8

Линкольн Райм ждал с нетерпением. Наконец он спросил Тома:

– Как Амелия?

Помощник положил трубку городского телефона.

– Никак не могу дозвониться.

– Как это не можешь? В какой она больнице?

– В «Манхэттен дженерэл».

– Позвони туда еще раз.

– Только что звонил. Не могу пробиться к коммутатору. Там какая-то проблема.

– Не может быть. Это больница. Звони девять-один-один.

– Нельзя звонить в службу спасения, чтобы справиться о состоянии пациента.

– Я позвоню.

Но тут раздался звонок у парадной двери. Райм приказал Тому ответить и через минуту услышал шаги в переднем коридоре.

Двое полицейских, помогавших Сакс в бутике «Шез Норд», вошли в гостиную, держа в руках большие ящики, заполненные бумажными и пластиковыми пакетами для улик. Райм узнал женщину, детектива Джин Иглстон, она приветственно кивнула ему, он тоже ответил кивком. Другой полицейский, рослый, крепко сложенный блюститель порядка, произнес:

– Капитан Райм, работать с вами большая честь.

– Капитан в отставке, – пробормотал Райм. Он заметил, что погода, видимо, ухудшилась – куртки полицейских были в ледяной крупе и снегу. Обратил внимание, что они обернули ящики с уликами целлофаном. Молодцы.

– Как Амелия? – спросила Иглстон.

– Пока не знаем, – буркнул Райм.

– Мы сделаем все, что сможем, – сказал ее дюжий партнер, – только позвоните. Куда их? – Подбородком он указал на ящики.

– Отдайте Мелу. – Райм имел в виду последнего члена команды, который только что появился.

Худощавый, скромный детектив полицейского управления Нью-Йорка Мел Купер был известным экспертом. Райм давил на все руководство, и мэра в том числе, чтобы Купера направляли к нему, особенно для такого дела, как это, где яд представлялся специально выбранным орудием убийства. Купер, обладатель дипломов по математике, физике и органической химии, был незаменим для этого расследования.

Эксперт кивнул, приветствуя Иглстон и ее партнера, принимавшего, как и он, участие в большой операции на месте преступления в Куинсе. Несмотря на отвратительную погоду и холод в гостиной, Купер был одет в белую рубашку с короткими рукавами и неглаженые черные брюки, придающие ему вид старейшины мормонов или школьного учителя. На ногах – туфли «хаш паппис». Люди обычно не удивлялись, узнав, что он живет вместе с матерью; удивление наступало, когда они знакомились с его рослой красивой любовницей-шведкой, профессором Колумбийского университета. Они были чемпионами по бальным танцам.

Купер в лабораторном халате, латексных перчатках, защитных очках и маске указал на пустой стол для осмотра улик. Его коллеги поставили на него ящики, кивнули на прощание и снова вышли в метель.

– Ты тоже, новичок. Давай посмотрим, что у нас есть.

Рон Пуласки надел такую же защитную одежду, как у Купера, и подошел к столу, чтобы помочь.

– Осторожнее, – сказал Райм, но в его предостережении не было необходимости: Пуласки делал это около ста раз и был как никто осторожен с уликами.

Но криминалист продолжал беспокоиться, его мысли снова обратились к Амелии Сакс. Почему она не звонит? Он вспомнил, как порошок сыпался на линзы видеокамеры и одновременно ей в лицо. Вспомнил, как она задыхалась.

Повернулся ключ в двери, послышался шум ветра, и кто-то кашлянул, прочищая горло.

– Ну что? – окликнул Райм.

Амелия Сакс появилась из-за угла, на ходу снимая куртку. Пауза. Она снова откашлялась.

– Ну что? – повторил он. – У тебя все в порядке?

Ответом было бульканье воды из бутылки, которую протянул ей Том.

– Спасибо, – поблагодарила Сакс молодого человека, потом повернулась к Райму. – Да. – Ее низкий, волнующий голос стал еще более низким и волнующим, чем обычно. – Более-менее.