История сербов

Отсутствие единства во взгляде на то, каковы критерии отличия сербов от других народов, также одна из проблем исторического наследия. В то время как Сербская православная церковь доказывала, что сербами можно считать только приверженцев православия, светские политики, политические движения и партии боролись за то, чтобы включить в их число и «сербов-католиков», и мусульман — как «сербов-магометан». Большая часть католиков и мусульман так и не интегрировалась в сербскую нацию. Мало того, последующие исторические события, особенно после 1944 г., показали, что немалое число сербов могли быть и атеистами.

Если взглянуть на события 1918 г. с позиций сегодняшнего дня, то становится очевидным, что сербы, оказавшись вместе в одном государстве, тем не менее не были в достаточной степени консолидированы как нация. Тогдашняя политическая и культурная элита не осознавала, насколько необходимо продолжать интеграционные процессы среди самих сербов. Вместо этого была выбрана ориентация на интеграцию сербов, хорватов и словенцев, на создание единой южнославянской нации. В то время, как у других югославянских народов этот проект поддерживало меньшинство интеллектуалов, среди сербов создание единой нации являлось высшей целью государственной политики, чему сопротивлялось лишь меньшинство интеллектуалов. Но «южнославянского синтеза» не получилось, противоречия между нациями усилились, а среди сербов вновь произошло разделение на сторонников югославизма и на охранителей сербских традиций. Как следует из заключительных глав данной книги, это разделение останется актуальным до самого последнего времени.

1. Античное наследие

Римские провинции

Сербские племена частично оказались среди тех славян, которые, двигаясь на юг, перешли границы Римской империи, и на ее территории начался новый цикл в их развитии. Во времена переселений славян вдоль пограничной линии империи тянулся долго строившийся лимес (limes)— оборонная линия, состоявшая из крепостей с размещенными в них гарнизонами, перед которыми стояла задача одновременно предотвращать нападения варваров и наблюдать за соседними территориями. Оборонную мощь лимеса усиливала пойма Дуная, огромного естественного препятствия, вдоль которого были расположены римские укрепления.

Со строительством лимеса завершился долгий процесс установления римской власти на Балканах. Римляне расширяли свою власть постепенно, начиная с запада и прибрежных областей Адриатики и заканчивая континентальной частью полуострова. Переломным моментом в установлении римской власти над Балканами явилось подавление Иллирийского восстания в начале I в. н.э., а завершением — установление единообразного провинциального порядка.

Перешедшие лимес славяне были подвержены постоянному влиянию различных факторов, сложившихся на данной территории в течение нескольких предшествующих столетий римского правления. Заселенные ими территории были испещрены остатками римских городов, изрезаны римскими дорогами, все вокруг хранило следы прежнего быта, усилий человека по обустройству окружавшей его среды. Сербы вместе с представителями других славянских племен в корне изменили свою жизненную среду: из зоны слабой заселенности, эфемерного и нестабильного политического устройства без устоявшихся названий и постоянных границ они перешли в зону структурированную и стабильную, где помимо материальных фрагментов быта они обнаружили и названия поселений, провинций, областей, которые хранила память поредевшего и обедневшего провинциального населения.

Некоторые из этих названий напоминали о племенах, которые оказались подчинены власти римлян. В названии Иллирик, обширной провинции, которая сначала охватывала все завоеванные римлянами территории от Адриатического побережья до Паннонской низменности, сохранилось общее название многочисленных этнических групп иллирийцев, живших в центральных и западных частях Балканского полуострова. В I в. н.э. Иллирик был разделен на две провинции: Далмацию и Паннонию, которые своими названиями также напоминают о древних этносах — далматах и паннонцах. Эти провинции разделяла пограничная линия, тянувшаяся параллельно течению Савы и проходившая в 50–60 километрах южнее реки. По названию паннонского племени меза получила свое название провинция Мезия, разделенная около 86 г. н.э. на Верхнюю Мезию (территория в сегодняшнем Поморавье) и Нижнюю Мезию (на территории современной Болгарии). Позже из Мезии была выделена Дардания, находившаяся между Западной и Южной Моравой, Ибаром и Северной Македонией; в этом топониме сохранилось название дарданцев, племени, о принадлежности которого к фракийской или иллирийской группе племен до сих пор ведутся споры. Нет единого мнения и по поводу происхождения трибалов, когда-то населявших Мезию, на борьбу против которых Александр Великий посылал свои военные отряды.

Появившиеся на этих территориях славяне не имели контактов с упомянутыми племенами. Они могли встретиться лишь с их далекими потомками, сильно изменившимися под влияниям пятисотлетнего римского правления и римской цивилизации. И тем не менее эти названия, известные из топонимов и произведений античных писателей, переносились на сербов и связывались позднее именно с сербами, которые в текстах византийских писателей чаще всего именуются трибалами, а иногда далматами. Имя «иллирийцы» вплоть до XIX в. приписывалось и западной части южных славян, хотя со Средневековья оно преимущественно служило для обозначения албанцев. Искусственно созданный с помощью топонимов и поддерживаемый в византийских ученых кругах взгляд на преемственность сербов по отношению к племенам, жившим на этих землях до эпохи римского господства, как и во время его, не учитывал ни исторических преданий самих сербов, ни их мнения о своем происхождении.

Территория Балкан до римского завоевания была заселена неравномерно, но почти во всех частях полуострова существовало множество укрепленных поселений племенных вождей (oppidiит, teichisma), из которых они управляли окрестными областями. И под властью римлян эти укрепления оставались административными центрами, из которых велось управление племенными сообществами. Нередко эти исконные поселения туземцев превращались в очаги романизации — в римские города, располагавшие всеми достижениями римской цивилизации и обладавшие большими экономическими возможностями.

Далмация и другие балканские провинции, а тем более области внутри полуострова не были серьезно колонизированы переселенцами из Италии. Здесь, как и в других частях Империи, селились отслужившие свой срок солдаты (ветераны), которые получали землю и привилегии. Процесс римской урбанизации протекал спонтанно и в значительной мере зависел от природных условий, экономического потенциала и развития коммуникаций. Очевидно, что он шел медленнее, чем в центральных областях Империи, набирая обороты постепенно, но зато продолжился и тогда, когда другие ее части были охвачены кризисом.

Все три провинции, о которых идет речь, — Далмация, Верхняя Мезия и Дардания — славились богатыми залежами руды, так что производство благородных и других металлов играло важную роль в их экономике, способствуя возникновению на данных территориях городских поселений. Города, в которых добывали золото, серебро, медь или железо, росли вместе с увеличением численности населения. Горняки, жившие в этих городах, устанавливали тесные связи с близлежащими областями, которые снабжали их всем необходимым; опосредованно это влияло и на рост уже существующих поселений городского типа. Города, занимавшиеся горными разработками и добычей руды, в римской системе управления имели особенности в местном административном устройстве — в них присутствовали представители императорской власти, они отличались большей централизацией; все это впоследствии привело к появлению районов с местными деньгами и ценами, усиленным таможенным надзором и др.