Страница 131 из 135
Японцы, кажется, и здесь не видят изменений в отношении к японской политике, которые произошли с 1931–1932 годов в сознании даже простого китайца. Однако можно впасть в противоположную ошибку, если при оценке внутриполитического положения оставлять без внимания имеющиеся противоречия и трения между правящими группировками Китая.
Сегодня слабейший пункт в единстве Кантона нужно усматривать, пожалуй, в том недоверии, которое существует между верховным главнокомандующим провинциальной армии и политическими руководителями провинции Гуандун и Кантона. Это недоверие приводит не только к частым интригам, но и к очень опасным экспериментам. Так, например, очень широко осуществленное в провинции Гуандун вооружение крестьян, создание из них локальной гражданской милиции было ускоренно проведено большей частью с прицелом на то, чтобы смочь предотвратить последствия ненадежности военного руководства, которая может принять опасные размеры с помощью независимых вооруженных сил. Однако в истории Китая крестьяне часто применяли оружие ради целей, которые не всегда целиком отвечали намерениям сиюминутных владык.
Страх китайцев перед высадкой японцев на юге в последние месяцы уменьшился, хотя и не прошел полностью. Частые обстрелы китайского побережья, попытки высадок морской пехоты на многочисленные прибрежные острова держат Кантон в постоянном напряжении. Ибо не первый месяц опасаются, что все эти японские акции следует рассматривать только как подготовительные мероприятия к широко организованной высадке на юге, целью которой будет уничтожение единственной коммуникации, связывающей Кантон с заграницей, то есть с Гонконгом, и оккупацию самого Гонконга. По поводу пунктов, в которых могут высадиться японцы, в общем и целом существует известная ясность. В качестве особо подходящих для этого мест рассматриваются бухта Байэс и район к северо-западу от Гонконга. Успешная высадка тотчас поставила бы под угрозу с двух сторон железную дорогу Коулун-Кантон, причем для этого не понадобилось бы вторгаться на британскую территорию.
Естественно, китайцы предприняли широкие контрмеры; различные пункты сосредоточения войск связаны с прибрежными районами, находящимися под угрозой вторжения, автомобильными дорогами. В Кантоне приведены в готовность особые колонны грузовиков, дабы в случае нужды на предельной скорости перебросить в пункты, подвергнутые угрозе, дополнительные войска. Уверенность китайцев в том, что они смогут защитить свое побережье, постепенно растет. Во всяком случае, пожалуй, правильно считать, что с каждой неделей промедления должно возрастать число дивизий, которые надобны японцам для успешного проведения десантного маневра.
Дать какую-либо оценку кантонским войскам трудно. Многие иностранцы считают, что они лучше, чем солдаты центральной армии, и ссылаются на пример 1932 года, когда китайцы с юга сумели одни на протяжении недель сдерживать атаки японцев на Шанхай. Говорят так же о том, что южнокитайские дивизии неплохо показали себя в последнее время в Центральном Китае. Внешнее впечатление от солдат на улицах Кантона хорошее; о южнокитайских военно-воздушных силах не удалось узнать ничего. Видимо, они были уничтожены еще в первые недели конфликта.
Юго-западные провинции
Роль Кантона не стала бы такой большой, если бы не произошли значительные изменения во всех провинциях Юго-Западного Китая. К юго-западным провинциям, кроме провинции Гуандун, относятся провинции Гуанси, Юньнань и Гуйчжоу. Становится заметным широкое перемещение хозяйственных и особенно военно-хозяйственных предприятий из провинций, которые война подвергла угрозе или которые уже оккупированы. Многие арсеналы переведены из зоны военных действий в провинцию Гуанси, труднодоступную для японской авиации. Новые аэродромы, построенные в провинциях Гуанси, Юньнань, Гуйчжоу взамен кантонских, разрушенных в результате бомбежек, могут быть использованы в любое время и для воздушного сообщения с Гонконгом. Оборудованы даже заводы по сборке самолетов и ремонтные мастерские для переправляемых через Гонконг иностранных машин, сборка которых не производится на английской территории и которые так же не имеют права перелетать оттуда в Китай в качестве боевых самолетов, предназначенных для формирования центральной армии. Кроме того, в этих провинциях идет оживленная разработка источников сырья на экспорт. Эта эвакуация и развертывание новых предприятий, важных в военном отношении, требует в качестве предпосылки создания густой транспортной сети в этих провинциях. И одним из значительнейших достижений центрального правительства вкупе с администрацией провинций остается пример удивительного размаха, преподанный при строительстве шоссейных и железных дорог национального значения в особо тяжелых условиях военного времени. Большая автомагистраль Гонконг-Кантон-Ханькоу не единственная коммуникация, связывающая юг страны с Центральным Китаем. Юньнань-фу, столица одноименной провинции, уже давно соединена с Ханькоу автомагистралью, которая имеет выход к индокитайской железнодорожной сети французских владений. В качестве третьего и новейшего достижения к этому добавилось шоссе, которое идет от бирманско-индийской границы — с подключением к британско-индийской железнодорожной сети — в провинцию Сычуань, обеспечивая на заключительном этапе связь с Ханькоу на Янцзы. Несомненно, здесь говорится не об автострадах в нашем смысле. Они большей частью не имеют твердой подушки, и сообщение едва ли может регулярно поддерживаться при всех погодных условиях. И все же значение этих дорог едва ли можно недооценивать при трудновообразимых огромных расстояниях и былой обособленности всех этих областей от международных коммуникаций и транспортной сети на Янцзы в Центральном Китае.
Однако дело не ограничивается строительством шоссейных дорог на скорую руку. Параллельно шоссе Гонконг — Ханькоу идет уже вступившая в строй действующих железная дорога. А перечисленные новые магистрали рассматриваются лишь как предшественники уже строящихся железнодорожных линий, которые должны обеспечить лучшую и более быструю связь Индокитая и Британской Индии с Центральным Китаем. Отдельные участки этих железных дорог даже уже действуют. Важные поперечные связи между этими тремя названными главными транспортными линиями, каждая из которых выходит к иностранным линиям сообщения, имеются в большом количестве и делают возможным быстрое сообщение между важнейшими городами юго-западных провинций и с Кантоном. Этим объясняется и удивительный факт, что экспорт вольфрама, свинца и цинка вовсе не пострадал из-за войны и даже осуществляется китайской стороной в увеличенном объеме. Естественно, было бы трудно получить ясный ответ на вопрос, откуда поступают материалы для сооружения этих новых железных дорог. Напрашивается мысль, что английские и французские заинтересованные круги предоставили для этого в распоряжение центрального правительства товарные кредиты большого объема.
Таким образом, пока в Северном и Центральном Китае бушует японо-китайская борьба, внутри Китая имеют место весьма заметные транспортно-политические и хозяйственные преобразования. Юго-Запад Китая успешно осуществляет попытку заменить коммуникации, попавшие в руки японцев, и важные международные торговые центры. Эти считавшиеся обычно столь отдаленными провинции, которыми и нанкинское правительство сильно пренебрегало, предпочитая им провинции Чжецзян и Цзянсу, стали отныне важными ключевыми провинциями, с помощью которых вообще только и можно организовать дальнейшее сопротивление Японии. И можно со значительной гарантией полагать, что это новое значение Юго-Запада сохранится большей частью и на период после окончания военных действий и возобновления сообщения по Янцзы.
Такое развитие, естественно, было бы невозможным, если бы Англия с помощью своей королевской колонии Гонконг и Франция с ее индокитайской колонией не осознали тотчас хозяйственное и транспортно-политическое значение Юго-Запада и не взяли его под энергичнейшую опеку.
Их готовность в этом направлении, которая уже гарантирует значительные торговые прибыли, а в будущем и политические выгоды, является предпосылкой роста значения юго-западных провинций в пределах китайской территории, еще не оккупированной японскими войсками. Соответственно превосходят пределы уже достигнутого объема финансовые связи Гонконга — Англии с Юго-Западом и тем самым с китайским центральным правительством. И без того существовавшее желание Франции и Англии увидеть Японию ослабленной в результате борьбы с Китаем приобретает благодаря увеличению финансовых и торговых интересов более сильное материальное основание. Сегодня Франция, а в особенности Англия больше, чем когда-либо, заинтересованы в сохранении Центрального и Южного Китая, не входящего в сферу японского господства, и ищут здесь достаточную замену Северному Китаю, считаемому потерянным, и району Шанхая, международное значение которого уменьшилось. И для немецких торговых интересов, которым в Шанхае нанесен ущерб, здесь, на юге, открывается широкое поле деятельности.