Страница 20 из 21
Тем не менее весь его организм был потрясен до основания. Как!.. Он, Слуга Общественной Безопасности, и вдруг ведет мужчину, заведомо женатого, к женщине, «которая должна стать его женой».
За все время пути, пока они втроем, отдельной группой, стояли на двигающейся улице, Слуга Общественной Безопасности не проронил ни слова… Временами, от избытка волнующих его противоречий, он чувствовал слабость в ногах… Прибыв на место, они увидели, что их уже ждали. Женщина, «которая должна стать его женой», была вполне подготовлена к встрече с мужчиной, «который должен стать ее мужем». Ее даже предупредили о преждевременном женатом запахе ее жениха. Но она совсем не была подготовлена к тому, что ее жених явится к ней со своей женой… А между тем не нужно было никаких контрольных аппаратов, чтобы убедиться, что Джери и Дони счастливейшие из молодоженов.
Женщина, «которая должна была стать его женой», залилась слезами, так как хотя она и была женщиной XLVI века, но все-таки в ней, во-первых, уцелел еще инстинкт женщины, а во-вторых, не было окончательно изжито чувство собственности… Поэтому она плакала…
Когда она перестала, Джери в четких, ясных выражениях изложил отдельные моменты в истории его любви.
Все присутствующие, в том числе женщина, «которая должна была стать его женой», были тронуты. Им даже казалось, что Совет Мирового Разума должен их непременно простить, применив к их детям все научные достижения последнего тысячелетия для устранения последствий досадной несхожести потенциалов родителей.
Джери, обратившись к Слуге Общественной Безопасности, просил обо всем случившемся довести до сведения Совета Мирового Разума с просьбой о помиловании…
Слуга Общественной Безопасности чувствовал в своем организме преступную неуравновешенность — настолько он был потрясен.
Но он решил до конца остаться на своем посту. Поэтому он сказал Джери и Дони:
— До дальнейших распоряжений Совета Мирового Разума Вам придется изолироваться на берегу моря. Для этого Вам будет предоставлен летательный аппарат близкого направления. Ваша просьба о помиловании будет передана Совету Мирового Разума. Идемте!
Затем, полчаса спустя, отправив Джери и Дони к месту их уединения, он передал Совету Мирового Разума обо всем случившемся. Свой доклад он закончил просьбой о своей отставке, мотивируя ее желанием отдохнуть и полечиться в Психолечебном Заводе Человечества. Его просьба была уважена… Так кончил свою карьеру Слуга Общественной Безопасности 6C-D Российской Низменности, силой обстоятельств потерявший уверенность в непогрешимости Совета Мирового Разума.
Глава шестая
В XLVI веке все прибрежные полосы земного шара были превращены в чудные тропические сады. Благодаря искусственно направленным теплым водяным и воздушным течениям, здесь удалось привить небывалую по роскоши красок и размеров флору. В продолжение шести нерабочих дней недели, люди XLV1 века в разумных удовольствиях проводили тут свое время, не будучи связаны чем-либо с городскою жизнью… На седьмой день все спешили обыкновенно в город, во-первых, для того, чтобы своей часовой работой обеспечить благосостояние человечества, во-вторых же, чтобы выявлением своих мыслей перед Рамсовским аппаратом дать отчет за истекшую неделю. Таким образом, сады побережья в этот день становились совершенно пустынными. И так как Джери и Дони попали сюда именно на седьмой день, то они могли вполне насладиться прелестью уединения.
Нельзя сказать, чтобы это им было неприятно.
Наоборот, поглощенные всецело своим чувством друг к другу, они находили необыкновенное наслаждение, гулял по сказочно прекрасному саду, так гармонично сливающемуся с их чудными переживаниями… Бродя по дорожкам золотистого гравия, под сенью гигантских цветов, образующих над их головами колыхающийся ковер красок, опьяненные друг другом и ароматом окружающей воздушной пелены, они, казалось, забыли обо всем, что не имело смысла в их настоящем… Перебрасываясь порой несколькими, ничего не значащими словами, они находили в интонациях голоса говорящего всю полноту переживаемого ими счастья…
Один только раз они увидели в конце аллеи тень человека, который при шорохе их шагов немедленно скрылся. Но это обстоятельство отрезвило их до такой степени, что они вспомнили о суточной порции пищевых калорий. Подойдя к ближайшему цветочному столу, они достали оттуда по одной таблетке и молча проглотили. После этого им почти одновременно пришла в голову одна и та же мысль. Им казалось, что проглоченные таблетки как бы вносят какой-то диссонанс в мир счастья, куда они попали, заведенные любовью… И почти тотчас же оба почувствовали на себе недремлющее око Совета Мирового Разума: это уже становилось неприятным и создавало какие-то неизбежные перспективы в будущем… Дони была женщина сама по себе уравновешенная, но под влиянием всего происшедшего в ней обострилась чуткость восприятия, издревле свойственной всем женщинам. Поэтому она первая напала на мысль о смерти… Одна лишь смерть может их соединить навеки… Никакой Совет Мирового Разума не сможет тогда расторгнуть их брак… Джери, подумав немного, вполне согласился с мнением Дони, находя его вполне логичным.
Таким образом, они пришли к решению умереть. Но умереть в XLVI веке, без ведома Совета Мирового Разума, было не так-то просто.
Одни за другими им приходилось отбрасывать предполагаемые способы самоумерщвления. Кроме того, они постоянно должны были считаться с фактом своего пребывании в Прибрежных Садах Отдыха, где совершенно отсутствовали орудия самоистребления.
Вдруг Джери, случайно взглянув на море, напал на мысль, заведомо нелепую, но которую Дони в ослеплении супружеского послушания нашла превосходной… Они решили утопиться.
Взобравшись на довольно высокий холм, господствующий над морем, они слили свои уста в «вечном поцелуе смерти», после чего Джери сделал легкий прыжок вперед и, сжимая в своих объятиях Дони, ринулся вниз навстречу Желанной смерти…
Однако ничего ужасного не произошло… Вода, точно жидкое желе, мягко приняла их тела, а затем, выпружинившись, предоставила им на своей поверхности кончать «вечный поцелуй смерти».
Подчиняясь закону о переменности земных явлений, Джери принужден был в конце концов оторваться от Дониных губ. Он чувствовал себя ужасным идиотом в самом древнем смысле этого слова.
Как мог он забыть, что вода во всех прибрежных полосах была искусственно уплотнена введением уплотняющих гелей… во имя Общественной Безопасности!.. Подмокшие, но совершенно невредимые, они выбрались на берег.
Оба были сконфужены своей неудачей. Желание смерти приняло у обоих кошмарные формы.
Они — свободные люди XLVI века — чувствовали себя рабами законов Неизбежности!..
Поглядев виновато друг другу в глаза, они решили на суше повторить начатый «поцелуй смерти». Поцелуй длился необыкновенно долго, но все-таки не мог принести с собой желанной смерти.
Тогда Дони, в которой, по-видимому, просыпалась женщина прежних времен, обрела неожиданно недвусмысленное лукавство. Наклонившись к уху Джери, она поделилась с ним своим планом. Джери этот план сперва показался чудовищной изменой, но потом, поразмыслив нас много, он пришел к выводу, что это лишь «Великая Жертва Любви». План был необыкновенно прост и заключался в том, чтобы изменить с кем-либо друг другу и, таким образом, заслужить смерть от Совета Мирового Разума. При существующих законах строго разумного единобрачия наказание смертью за такой проступок было неминуемо.
Джери и Дони соединили свои уста в последнем прощальном поцелуе и, мужественно глотая подступающий слезы, крепко, по-древнему, пожали друг другу руки. А затем, повернувшись друг к другу спиной, они зашагали вдоль берега в противоположных направлениях.
Вдруг страшный порыв ветра сшиб обоих с ног и распростер на земле. У обоих было при этом такое чувству точно их прихлопнули сверху чем-то тяжелым. Едва они смогли встать на ноги, как в порыве жгучего беспокойств бросились навстречу друг к другу.