Страница 27 из 92
— То есть как поделиться? — Начальник управления вскочил со стула.
— Очень просто. — Взгляд желтоватых прохоровских глаз стал жестким. — Безотлагательно подберите начальника этой группы и ему в помощь несколько техников и чертежников. Они по всем статьям должны быть годными для службы в армии.
— Что, на нашем управлении свет клином сошелся? Мы и так бедны! Поищите людей в другом месте, — взмолился Рыбников. — Ну, хотя бы в Москве…
— Нет свободных людей ни в Москве, ни в других управлениях, — хмуро произнес Прохоров. — Специалисты, прибывшие из армии, и те, что еще прибудут, — давно распределены по первоочередным объектам. К тому же это в основном производственники, полевики. Камеральщиков приходится изыскивать на месте.
— Нет у нас свободных специалистов!
— Товарищ Рыбников! — властно перебил Дубровин. — Давайте без мелодрам. Людей вам придется выделить. Несмотря ни на что. Это окончательное решение. Приказ, если хотите!
— Песчанка — наиважнейший объект, — сурово подтвердил Кардаш. — Для ускорения работ на этом объекте средства и люди будут изыматься отовсюду. Так что вам остается лишь принять эту установку к исполнению. Кстати, в ваше управление недавно прибыла группа геологов, эвакуированных с Кольского полуострова. Разве не так?
Рыбников поглядел на пасмурные лица нежданных гостей и, очевидно, понял — спорить бесполезно. Вздохнул, вяло опустился на стул, охватил красивую голову широкими ладонями:
— Ну кого и откуда я сниму?!
— Отличным начальником камеральной группы может стать Шевелева. А уж нужных работников она себе сама подберет.
— Почему именно Шевелева? — встрепенулся Рыбников.
— Она несколько лет работала ведущим геологом, долго руководила камеральными работами в Западно-Кольской экспедиции. Так что опыта не занимать. — На скуластом лице Прохорова вспухли упрямые желваки, он начал сердиться. — К тому же она уже освоилась в вашем управлении. Подберет себе специалистов так, чтобы уход их сказался на производственных делах наиболее безболезненно.
— Вот именно, — безрадостно хмыкнул начальник управления. — Настолько безболезненно подберет, что останутся нам рожки да ножки. Ей палец в рот не клади! Начисто отцапает.
— Вы хорошо знаете ее? — поинтересовался Кардаш.
— Еще как! — Рыбников озабоченно сморщился. — Вместе на Севере работали. К тому же задушевная подружка моей жены. Вместе они в институте учились… Попробуй такую на вожжи взять…
— Вот как! — удивился Прохоров. — Ну, тем лучше. Быстрее договоритесь. Значит, кандидатура согласована?
— Нет. Не пойдет Шевелева к Селивестрову. У нее мать больная на руках.
— Пойдет! — уверенно сказал Прохоров. — С удовольствием пойдет!
— Почему вы так уверены? — удивился Рыбников.
— Пойдет! — упрямо повторил Прохоров. — Пригласите ее сюда.
— Хм… — Начальник управления потянулся было к внутреннему телефону, но передумал, поворошил густой каштановый чуб, решил внезапно: — Ладно. Сам за ней схожу.
— Почему вы остановили свой выбор именно на Шевелевой? — спросил Дубровин, когда Рыбников вышел.
— Я уже объяснил почему. Она в самом деле очень знающий специалист.
— М-да… Но откуда такая уверенность, что она согласится надеть военную форму?
— Уверен. Наденет. — Прохоров улыбнулся какой-то неожиданной веселой мысли.
— Но Селивестрова-то об этом не спросили. Он может отвергнуть вашу кандидатуру. Все-таки производитель работ он, а не вы! — не унимался Дубровин.
— Не отвергнет! — с беззаботной веселостью отмахнулся Прохоров. — Еще спасибо скажет.
— Хм… — Профессор с сомнением поглядел на повеселевшего геолога. Мне тут не все понятно. Вы что-то не договариваете…
— В самом деле, откуда у вас такая уверенность? — поддержал его Кардаш.
— Потому что Шевелева с Селивестровым будут рады встретиться, а еще больше будут рады возможности работать вместе.
— Почему?
— Потому что они любят друг друга.
— Что? — Дубровин изумленно сдвинул очки на лоб, близоруко заморгал.
Кардаш поперхнулся табачным дымом:
— Как это понимать?
— Буквально. В свое время они были женихом и невестой и не соединили жизни лишь из-за дурацкого стечения обстоятельств. Можно сказать, по собственной глупости не соединили…
— Тэк-с… — Кардаш ткнул папиросу в пепельницу. — Дела… А не обернется эта затея во вред делу? Амуры, семейственность и всякое такое…
— Ну как вы могли так подумать? — упрекнул Прохоров. — Неужели до сих пор не заметили, что Селивестров не такой человек, чтобы допустить что-либо подобное!
— Пожалуй, — согласился профессор.
— Будет большой удачей, если Шевелева согласится. Она полностью освободит Селивестрова от бумажной волокиты! — с неожиданным темпераментом взмахнул волосатыми кулаками Прохоров. — Смею уверить, оказавшись рядом, они будут работать с тройной отдачей.
— М-да… Если так… — Дубровин вернул очки на переносицу. — Если так, то не имею ничего против такого союза. Не знаком с этой дамой, но майор мне весьма симпатичен… У таких бессребреников обычно нелады с личной жизнью. Им часто нужна чья-то помощь…
— Да-да! — охотно поддакнул Кардаш. — Если так, то надо уговорить Шевелеву, надо помочь с устройством матери…
— А не разубедит ее этот хитрец Рыбников? — спохватился Дубровин. — Ведь неспроста он не стал звонить, а пошел за ней сам.
— Не разубедит! — заверил Прохоров.
— Вам не кажется, товарищи, что мы похожи на старых сводников, а? — вдруг лукаво сощурился Кардаш.
— В самом деле похожи! — согласился профессор и захохотал первым, схватившись за большой колышущийся живот.
Вернувшись от начальника управления, Софья Петровна заперла дверь кабинета на ключ, пощупала виски, подошла к окну и прижалась лбом к холодному стеклу. Ей все еще не верилось, что совершенно внезапно свершилось то, во что она давно перестала верить.
Рыбников сам пришел за ней, сказал, что ее хотят забрать из управления (куда и кто — не объяснил), просил не соглашаться. Софья Петровна успокоила его — уходить она не собиралась, даже если бы ей предложили значительное служебное повышение. После долгах эвакуационных мытарств ей в самом деле не хотелось покидать Зауральск, где ее полностью устраивало все: и работа, и жилье, и люди, с которыми трудилась бок о бок… Потому, следуя за Рыбниковым в его кабинет, Софья Петровна ничуть не волновалась и лишь с холодным любопытством гадала: что ей предложат?
А потом все рухнуло. Разлетелось вдребезги ее внутреннее спокойствие, она разом забыла имя-отчество сурового, властного старика и подтянутого седого генерала с усталыми рыжими глазами, с которыми ее только-только познакомил начальник управления. Очень знакомый некрасивый желтоглазый человек с еще более знакомой фамилией (сразу подумала: «Прохоров… Прохоров… Слыхала. Где же мы встречались?») вдруг сразу, без обиняков, предложил ей подать заявление в военкомат с тем, чтобы ее можно было направить начальником камеральной группы в подразделение Селивестрова.
— Да-да. Согласна! — сразу выпалила она, не дождавшись последовавших объяснений, чем повергла добряка Рыбникова в величайшее изумление.
Прохоров и генерал что-то говорили, но Софья Петровна не слушала, зная одно — что бы там ни было, что бы они ни сказали, она повторит еще раз: «Да, да. Согласна». Из этого состояния оглушенности ее вывел сердитый голос оправившегося от шока Рыбникова:
— Подумайте, товарищ Шевелева, что вы обещаете! А ваша мать? Она же… Как она будет без вас?
— Почему без меня? — вздрогнула Софья Петровна.
— Насколько я в курсе дела, для товарища Шевелевой и ее матери найдется квартира на базе Селивестрова, — полупредположил-полуспросил генерала старик, искоса разглядывая Софью Петровну.
— Да. Товарищ Шевелева может не беспокоиться. Бытовые вопросы будут решены незамедлительно.
— Я и не беспокоюсь, — произнесла Софья Петровна, несколько смущаясь от того, что забыла, как звать собеседников.