Убить демиурга!

— Некая тварь получила доступ к секретной информации, касающейся семьи и государства.

— Убить? — снова повторил рацпредложение Пепел, и никто из братьев не мог определить, то ли он серьезно, то ли таким нехитрым способом решил повеселить расстроенную мать.

— Позже — непременно, — согласилась Ана столь жестко, что степень вины предполагаемого преступника стала для родственников очевидна.

— Кто? — уточнил Лед по существу.

— Глеану, Эльсор, Инзор, — обратилась к сыновьям владычица по именам, вместо привычных прозвищ (Лед, Пепел, Искра), ведущих начало от нрава братьев. Значит, предстоящий разговор можно было расценивать как инструкцию к заданию государственной важности. — Я не знаю. Виторо отправлялся на встречу с осведомителем по империи Узар в один из нейтральных миров. То, что произошло после встречи, было либо чистой случайностью, либо мастерски срежиссированной провокацией.

Тонкие, унизанные перстнями пальцы владычицы коснулись висков в тщетной попытке изгнать начинающуюся после эмоционального взрыва мигрень, и Ана продолжила:

— Местная жительница продала ему книгу под названием «Владычица Альрахана, или Страсти по ведьме» авторства некой Вероники Соколовой.

— Совпадение имен, издевательство или кто-то сливает информацию? — задался вопросом Глеану-Лед.

— Для случайного сходства в книге слишком многое совпадает, — мрачно ответила владычица Гилиана, превращая в труху взятый из вазы орех. — Провокация? Возможно. Но если так, я не понимаю, зачем было затевать ее именно на Терроне, куда почти не заглядывают ни наши друзья, ни враги. Есть масса куда более подходящих мест, где подобные сведения вызвали бы огромный резонанс. Не потребовалось бы и специального соуса.

— А эта книга… она у тебя? — осторожно, опасаясь непредсказуемой реакции Аны, уточнил Инзор.

— Вот, — владычица простерла руку ладонью вниз, и на густо-изумрудный ковер у дивана хлопнулся подгорелый по краям томик в прежде броской обложке, на которой дама в обширном декольте призывно улыбалась сразу двум кавалерам, а на периферии красовалось некое подобие замка, спроектированного кондитером-любителем.

— Был еще первый том, Виторо купил… — с едва заметной неловкостью прибавила Ана.

— Был? — Искра приподнял брови, пока Пепел, не побрезговав, подобрал и изучал обложку подгорелого образчика бульварной литературы.

— Сгорел. Целиком. Я слишком разгневалась, — пояснила владычица, капризно надув губки.

Пепел пролистнул несколько десятков страниц, нахмурил брови, присвистнул и передал Искре, тот только глянул и вынес вердикт:

— Слив. Нужно искать крысюка. Срочно. Такие подробности не должны выходить за пределы алькова. За государственную измену кара одна — смерть на эшафоте.

— Все настолько серьезно? — Глеану доверял суждениям братьев настолько, чтобы сдержать любопытство и не марать руки о пострадавшую от материнского негодования книгу.

— Более чем, — вытирая салфеткой измазанные в саже руки, суховато отметил Эльсор и полуприкрыл серые глаза. — Я только что узнал имя своего настоящего отца. Полномочный посланец Ставрии, лорд-демон разрушений Ксеор.

— Грех было упускать такие подходящие гены, лорд-консорт Шеолар идеально подходил в качестве ширмы, — без тени смущения, даже чуть мечтательно улыбнулась Гилиана и тут же посерьезнела. — Но этой информации не место в открытом доступе. Найдите мне крысюка, дети, я могу послать только вас.

— А Виторо? — уточнил Инзор, немного тревожась за одного из своих — незаметных и незаменимых агентов Тайного Покрова. Почему с книгами агент отправился на аудиенцию к ее величеству, минуя шефа, альсор понимал прекрасно и не держал зла на действия через голову. Такие тайны не предназначались для его ушей, и, проведай драгоценная матушка, какие занимательные книжечки решили почитать за ее спиной, несладко пришлось бы обоим любителям секретов государственной важности.

— Цел твой любимчик. Он всего лишь позабыл кое-какие мелочи, — невинно улыбнулась владычица, пошевелив пальчиками. Между аккуратных розовых ноготков с расписным маникюром проскользнуло с пяток синих искр.

— Спасибо, — вполне искренне поблагодарил царственную родительницу Инзор, признательный за то, что сдержала гнев и не покарала бедолагу, принесшего недобрые вести.

— Пустяки, — отмахнулась Гилиана и тут же, сменив любезный тон на жестко-приказной, велела, сузив гневно сияющие глаза: — Отправляйтесь на Террон. Тянуть за ниточку крысюка нужно там. Даю вам карт-бланш, не скупитесь на траты, но найдите мне его.

Ни один из трех альсоров не стал возражать или рассыпаться в любезно-пустых обещаниях найти и обезвредить врагов Альрахана в рекордные сроки, не щадя живота своего. Любой цветастой болтовне владычица предпочитала весомые результаты. Лести в ее жизни хватало и без сыновей.

Мужчины встали и отвесили владычице три синхронных полупоклона. Ана коротко распорядилась:

— Жду вас у врат через полчаса. Глеану, за себя оставишь Неата и Келиру.

Трое еще раз поклонились матери и удалились. Времени на то, чтобы передать дела заместителям, собрать вещи и выбрать из гардеробов подходящую одежду грозная властительница дала в обрез. Хорошо еще Искра на Терроне бывал неоднократно, да и донесения Виторо получал, потому помог братьям сориентироваться.

Недоигранная партия в огаэ так и осталась на треугольном столе. Ее величество поднялась с дивана, оправила длинную юбку и, постояв минутку над доской, мимолетно улыбнулась, оценивая расстановку фигур. Потом протянула пальчик к аметистовому человечку с факелом и толкнула его. Фигурка покатилась по доске и, наткнувшись на плоскую пластинку постамента нефритового всадника, неожиданно подпрыгнула и снова встала, оказавшись между фиолетовым палачом и хрустальным вельможей.

Улыбочка вылиняла с уст Аны, сменившись глубокой задумчивостью, даже тонкая морщинка на миг тронула девственный алебастр лба. Партия, похоже, складывалась не настолько простой, как представлялось владычице.

Глава 1. Утро архивариуса

«Поэт в России больше, чем поэт, он не только архивариус, повар, уборщица, но и специалист по городскому экстриму, — с трудом выныривая из битком набитой маршрутки, мысленно ворчала Ника и утешала себя: — Ничего, вот станет осень попрохладнее, надену кожанку. Она скользит лучше, вылетать буду, как пробка из шампанского. Все равно на то, что по четвертому маршруту пустят десяток дополнительных машин, рассчитывать не приходится.

А ходить пешком на работу можно, но жалко: во-первых, драгоценный час утреннего сна, во-вторых (и даже больше, чем сон), одежду и обувь. Они, бедняжки, от такого спортивного решения хозяйки пострадают в первую очередь, потому что гордым словом тротуары в городе именуется любое место, по которому не ездят машины и может попробовать пройти пешеход. Почему-то для проезжей части существует ГОСТ на ямы, а для тротуара ничего подобного до сих пор не придумано, или держится в столь же глубоком секрете, как код к ядерной кнопке. Неужели ремонтировать машину дороже и сложнее, чем лечить вывихнутые ноги или иные человеческие травмы? Или тот, кто принимает законы, давно уже не ходит пешком нигде, кроме центральных проспектов?»

Ника живо представила пузатого важного чиновника, пытающегося короткими перебежками и дикими скачками пробраться по битому, как после бомбежки тротуару той же Заречной улицы, где даже в жару не просыхали особо глубокие лужи, а пласты грязи высились заградительными бастионами, и захихикала. Богатое воображение сослужило добрую службу. Настроение ощутимо улучшилось.

В дверь районного архива, притулившегося в третьем подъезде некогда красивого, а ныне среднеобшарпанного здания из красного кирпича, времен сталинской постройки, Ника вошла с улыбкой на губах. Увидев красное пальто на вешалке у входа, радостно закричала:

— Доброе утро, Марина Владимировна!

Ее единственная коллега и напарница откликнулась со второго этажа богатым, почти оперным сопрано: