Страница 3 из 32
Мао Цзэ-дун познакомил нас со своей женой. Цзян Цин тоненькая, подвижная, с умными карими глазами, рядом со своим мужем совсем хрупкая. Она очень нежна с ним, старается ему угодить.
Между тем Кан Шэн стал рассказывать, как в Яньани не удались покушения на Мао Цзэ-дуна. Оказывается, стоило Мао Цзэ-дуну взглянуть на злоумышленника, как тот сам добровольно во всем признавался. Отмечено три подобных случая...
Мао Цзэ-дун молчаливо внимал рассказу Кан Шэна.
От выпитого джина Мао Цзэ-дун раскраснелся, лицо увлажнилось потом. Однако выдержка его не покинула: все то же сознание собственного достоинства.
Курит Мао Цзэ-дун почти непрерывно. Впрочем, здесь курят и выпивают изрядно. Сам убедился. Ханжа уже ударила в голову, а хозяева все потчевали нас и себя не обижали. Только Жэнь Би-ши составил исключение. Он нудновато жаловался Орлову на свое здоровье. [15]
Потом Цзян Цин завела патефон. Пластинка за пластинкой звучали отрывки из старинных китайских опер.
Мао Цзэ-дун притих в шезлонге, затягиваясь дымом и небрежно стряхивая пепел на пол. Мы поняли это как сигнал об окончании приема. Дружно поднялись и распрощались с хозяевами. Мао Цзэ-дун проводил нас до выхода. Пожимая мне руку, он несколько раз повторил, что рад нашему приезду, ценит деятельность и заботу Коминтерна и товарища Сталина и окажет нам помощь в работе. Кан Шэп шумно втягивал в себя воздух сквозь зубы и улыбался...
* * *
Шелестит листвой единственное высокое дерево во дворе. Подрагивает пламя свечи. В радиорубке слушает приемник Южин. Вот он чиркает спичкой и закуривает.
И все вокруг: и свеча, и окна, заклеенные бумагой, и вой шакалов в горах — кажется нереальностью. Всего несколько недель назад я шагал по Москве.
13 мая
Южин шутливо дергает Орлова за куртку и спрашивает: «Эх, где ваш костюм в полосочку, Андрей Яковлевич?»
Теперь я, Орлов, Риммар ничем не отличаемся от местных жителей и наших старожилов. Мы тоже в даньи и в веревочных тапочках. Зато никто не обращает на нас внимания, а то я уже несколько раз слышал, как прохожие называли меня «заморским дьяволом».
Кан Шэн, которому я с утра нанес визит, долго втягивал в себя сквозь зубы воздух: наша «китаизация» ему явно по душе.
* * *
Утром меня ослепило яркое и обильное солнце. Такое солнце только в горах.
Расплавленный край диска едва выглянул из-за вершины. В долине еще покоились ночные тени. Синели утесы, окутанные дымкой. Надо видеть этот стремительный и яростный рассвет в горах!
Складки гор, где круто, где полого ниспадают в долину. Долина сплошь зеленеет посевами. Сами горы напоминают гигантских прикорнувших зверей.
Сяошуй — узенькая мелководная речка от двух до семи метров шириной. В долине Сяошуй впадает в Яньшуй.
Яньшуй — быстрая горная река до 50 метров шириной. Кое-где образует заводи, крохотные водопадики. [16]
Истоки Яньшуй — на восточных отрогах гор Байгошань. Юго-восточнее Яньани она впадает в Хуанхэ.
В речках стирают белье и сушат тут же рядом на камнях. Солнце жаркое, через несколько минут белье сухое.
В лёссовых склонах гор сотни пещер — жилища студентов, бывших горожан, военных и партийных работников. Крестьянское население округи тоже отчасти обитает в лёссовых пещерах. С позволения хозяина заглянул в одну из них. Во всю длину пещеры — кан, который зимой и в холодные дни нагревается дымоходом от очага. Рядом с пещерой носились чем-то напуганные свиньи. Они черны, худы и проворны, как собаки. Их отвислые чрева едва не тащатся по земле.
Почвы — желтый лёсс, мягкий, как пудра. На дорогах и тропинках лёсс довольно плотен.
Мальчиков и молодых людей, исполняющих обязанности рассыльных, вестовых, официантов в харчевнях и т. п., здесь называют сяо гуй (дословный перевод — чертенок).
* * *
Помимо информации из ведомства Кан Шэна, поездок на фронты, встреч с руководителями КПК и простыми китайцами, у нас есть возможность слушать приемник. Радиопередачи из Японии, Англии и США четко прослушиваются в ночное время. Чунцинские передачи лучше всего принимаются вечером. До Чунцина 850 километров.
У нашей группы двусторонняя связь с Москвой. Связь обычно надежна глубокой ночью и ярким днем, но благодаря искусству Долматова она практически поддерживается круглосуточно, кроме июля, когда из-за ионосферных изменений с 12 до 17 часов связь прерывается.
Кроме питания от движка, предусмотрено резервное аккумуляторное питание. Это, главным образом, на случай эвакуации при прорыве японцев.
Километрах в десяти от нашего дома — китайский радиоцентр, которым распоряжается Бо Гу. Он же возглавляет редакцию «Цзефан жибао», телеграфное агентство Синьхуа и вообще все печатные органы.
У ЦК КПК своя радиостанция. С 1936 года Яньань имеет постоянную связь с руководящими органами Коминтерна.
Бо Гу (Цинь Бан-сянь) — член политбюро ЦК КПК. С сентября 1931 года по январь 1935 года возглавлял Временный ЦК КПК. После совещания в Цзуньи с января 1935 года ЦК КПК возглавляет Мао Цзэ-дун. [17]
14 мая
Яньани как города, собственно, нет — только руины. Среди руин — ровненькие улочки, очищенные от щебня. Японцы разбомбили Яньань в 1940 году. Сохранились лишь городская стена и несколько домов. Один из них — солидный каменный дом — банк Особого района. Председатель правления банка — Ли Фу-чунь. В обороте банкноты — бяньби, красненькие бумажки, похожие на игральные карты.
Ли Фу-чунь — член ЦК КПК, ведает хозяйственными и финансовыми делами Особого района.
Линь Бо-цюй — председатель правительства Особого района: провинций Шэньси, Ганьсу и Нинся. Вежливо-добродушный пожилой человек.
Кое-кто еще ютится в городе, сложив в развалинах сараюшки, но в основном город заброшен. За Южными воротами жители отрыли сотни пещер. В самой долине — лавчонки, хибарки и новый рынок — Синьшичан.
Городская стена высотой около 8 метров и шириной до полутора метров. В расщелинах и выбоинах зубчатой стены гнездятся ласточки. Городские ворота в традиционно китайском стиле, наиболее привлекательные — Южные.
В окрестностях Яньани почти нет прежних городских жителей. Население в основном из пришлых.
Город Яньань административно входит в провинцию Шэньси. Провинция делится хребтом Циньлин на две различные по климату части. Сам хребет трудно преодолим (высота до двух километров). Всего несколько перевалов соединяют северную и южную части Шэньси. До войны население провинции составляло около 9 миллионов человек. Северная часть Шэньси — лёссовое нагорье, изрезанное долинами рек — притоков Хуанхэ.
Хребет Циньлин — водораздел притоков Хуанхэ и Янцзы.
Климат северной части провинции — резко континентальный, южной части — почти субтропический.
На севере провинции — горы Люпань.
Административный центр провинции — Сиань, где я бывал не единожды. Сиань — скрещение дорог из Центрального Китая в Среднюю Азию, из Северного Китая в юго-западные провинции, в прошлом столица наиболее знаменитых императорских династий: Цзинь, Суй, Цинь, [18] Чжоу... Старинное название Сиани — Чаньань. Число жителей в Сиани — свыше миллиона человек.
Провинция Ганьсу — огромное плоскогорье, понижающееся с запада на восток, изрезанное горными хребтами. Административный центр провинции — Ланьчжоу, население которого до войны приближалось к 200 000 жителей.
В Ганьсу река Хуанхэ стремительно несется среди отвесных скал и гор.
Провинции Особого района, а также провинция Шэньси — центры древней китайской цивилизации.
* * *
Главная задача Китая — объединенный отпор японской агрессии. Отчасти задача была решена в сентябре 1937 года созданием единого антияпонского фронта. Согласно договору между КПК и ГМД — двумя основными политическими силами Китая — были созданы вооруженные силы под общим командованием главы центрального правительства Чан Кай-ши.
Красная армия в составе общенациональных вооруженных сил получила название 8-й Национально-Революционной Армии (8-я НРА). Позднее из коммунистических частей была сформирована и 4-я НРА.