Страница 1 из 50
Отчего-то существует мнение, что все обладательницы светлых волос – дуры. Кто это придумал, и почему сия дикая мысль взбрела ему в голову, всегда оставалось за гранью моего понимания. Ей-богу, тот, кто подобную чушь придумал, сам полный идиот. Или ему в своё время отказала прехорошенькая блондиночка, и теперь он мстит всем светловолосым девушкам мира.
Вот, прямо передо мной затормозила машина, я чуть ей в багажник не въехала, и судорожно перевела дух. Пока я приходила в себя, убирала выскочившие подушки безопасности, и пригляделась поближе, я увидела сидящую в салоне девушку, блондинку, но тёмные корни сразу выдавали перманент, и, вы не поверите, что она делала. Она просто красила губы.
Нет, я сейчас имею полное право нажать на газ, и поцеловаться с её « гробом ». Только свою машину жаль, единственное, что удерживало меня от необдуманного поступка.
Я терпеть не могу, когда красятся за рулём.
И вот тебе, какая-то идиотка с неимоверным усердием мажет губы, рассматривая при этом свою морду лица в зеркальце заднего обзора.
Я бы с удовольствием наподдавала бы этой чучундре по багажнику, да связываться неохота, и свою машину жаль, и нервы.
После развода с Димой у меня больше нет крепкого защитника, который потом будет отстаивать права любимой супруги с чисто бандитской простотой.
Да, да, вы не ослышались, мой бывший муж бандит. Даже хуже, наркоторговец.
Когда я сама узнала об этом, сама чуть не скончалась.
Впрочем, давайте по порядку. Зовут меня Эвива Миленич. Я родилась в интеллигентной семье коренных москвичей, была поздним ребёнком и, естественно, получила по полной программе.
Ей – Богу, я даже завидую Аське, моей старшей сестре. Она не была столь ограничена, как я.
Асюта ходила в кино, встречалась с мальчиками, а я просиживала над книгами. Маменька заставляла меня читать Чехова и Тургенева, в то время, когда Аська оттягивалась на танцах.
Порой меня даже бесила такая несправедливость. Мне
казалось, что Асю маменька любит больше, чем меня, но потом поняла, что являюсь любимым ребёнком в семье. Самым любимым.
Однако в четырнадцать лет обида была столь крепка, что затмевала все остальные чувства. И я решила без разрешения пойти на дискотеку.
То, что было потом, не подлежит никакому описанию.
Зайдя в мою комнату, чтобы поцеловать меня перед сном, маменька обнаружила аккуратно засланную кровать и подняла крик. Дело было летом, и меня искали по всему дачному посёлку.
И нашли... В объятьях Миши, самого красивого парня в посёлке. К счастью, ничего предрассудительного мы сделать не успели. Меня, пьяную в дребезги, одурманенную марихуаной и сигаретами, вырвали из лап страстного кавалера и доставили на руки маменьке.
На следующий день меня так выпороли, что больше я
подобных экспериментов не проводила.
Кстати сказать, Миша рискнул попросить моей руки, но маменька его с лестницы спустила.
Надо сказать, сваха из моей матери никудышная.
Месяц спустя она привела в дом молодого человека, причём такого красивого, что просто дух захватывало. Любая другая девчонка была бы счастлива, если бы ей предложили в женихи ЭТО. Но только не я!
Дима не понравился мне с первого взгляда.
Слишком красивый, слишком умный. Хотя, ум, это не недостаток, но Дима всё знал лучше всех и вся, и любил всех поучать.
Мне, собственно, по вкусу блондины, хотя сама яркая брюнетка с огромными, чёрными, словно лужицы дёгтя, глазами.
Мы с Димой были одной масти. Он высокий, накачанный, с чёрными волосами и того же оттенка глазами. Бледная, как у вампира, кожа и цепкий взгляд. Не очень приятное впечатление производил шрам на лице, который, как он потом
говорил, он получил в какой-то драке.
Маменька кружила над ним, боясь выпустить из своих лапок
добычу, и дело завершилось свадьбой.
Честно говоря, голубоглазый и светловолосый, с бронзовым загаром на лице, Миша, мне нравился больше. У него такая открытая, милая улыбка и доброе лицо, а у Димы в глазах чёрные вороны летают.
Думаю, с Мишей я была бы счастлива. Спустя год после моей свадьбы, он женился на моей бывшей однокласснице Юлечке, и они вполне счастливо живут по сей день. И у них растёт дочь. Эвива. Представляю, что сказала Михаилу Юля, узнав, каким именем он хочет наречь их ребёнка.
Но в то время у меня был возлюбленный, звали его Артем, и мы так любили друг друга, и мечтали пожениться.
Он пришёл к нам в класс в конце девятого, был на год старше меня, и все девчонки с ума сходили по нему.
Ещё бы, высокий, золотоволосый, с обаятельной улыбкой, и смеющимися зелёными глазами.
Но нашим мечтам не суждено было сбыться, в возрасте шестнадцати лет меня выдали замуж за Диму.
Вы, наверное, удивитесь. Как же меня, это с нашими-то законами, сумели выдать замуж за совершеннолетнего парня? Но моя маменька всё может, она достала справку, что я якобы беременна от Димы, и выдала меня за него.
Он, конечно, схлопотал срок, без этого не обошлось.
Но маменька адвокат, она гениальный адвокат, и она добилась того, чтобы ему дали условный срок, а Дима обманул меня. Я добровольно вышла за него замуж, он обещал мне, что разведётся со мной через месяц после нашей свадьбы.
Ему, типа, зачем-то это надо было. На самом деле, ему надо было, чтобы я не сказала « нет » в ЗАГСе, чтобы не закатила скандал.
Вообщем, они ловко взяли меня в оборот, я даже чухнуть не успела, как стала женой этого бандита. А потом, когда мы расписались, маменька всё организовала перед законом так, что у меня случился выкидыш. Данный факт был вписан в мою больничную книжку, а инцидент исчерпанным. Что уж тут говорить, она у меня потрясающий адвокат, хотя не любит это дело. Юриспруденцию обожает моя старшая сестра Ася, это
действительно её, и она с упоением занимается всяческими
расследованиями. Вся наша линия по маме адвокаты, только я
актриса. И то, я поступила в ГИТИС назло Диме.
С моим бывшим первым мужем у меня взаимоотношения сложные, и сложность эта появилась сразу.
Когда я сказала « да » в ЗАГСе, моя спокойная жизнь кончилась.
О счастье я могла только мечтать. Дима постоянно устраивал
мне скандалы, основная суть которых была, ревность.
Стоило какому-нибудь мужчине посмотреть на меня, Дима пускал в ход кулаки. Один раз, когда мы были в ресторане, какой-то мужчина пригласил меня на танец. Дима увидел какого-то своего знакомого и отошёл на минутку, а тот тип позвал меня танцевать.
И я согласилась. Зато, когда мой кавалер вернул меня за столик, Дима уже вернулся на место, и выражение его глаз не предвещало ничего хорошего.
Я испугалась не на шутку и попыталась уладить ситуацию, заявив, что этот тип мой бывший одноклассник.
На лице Димы появилась ухмылка. Он щёлкнул зажигалкой и хмыкнул:
- Может, однокурсник?
- Почему однокурсник? – растерялась я.
- А я всех твоих одноклассников и друзей знаю.
Я так и села с размаху на стул, а Дмитрий продолжал:
- Если уж врёшь, то хотя бы выясни, знаю ли я твоих друзей.
Вечер прошёл в тягостном молчании, а когда мы вышли из ресторана, Дима грубо втолкнул меня в машину, а сам вышел.
Мне оставалось лишь наблюдать из заблокированной машины, как он со своими охранниками отделал посмевшего пригласить меня танцевать мужчину.
Хотя вообще-то в Диме было много хороших качеств. Супругом, если не обращать внимания на его ревность, он был не плохим. Если я подцепляла простуду, то он бросал все дела и сидел около меня. Был заботливым, нежным и любящим, но временами просто невыносимым.
Жизнь с ним была, всё равно, что на кратере вулкана.
Что касается меня, то Дима хотел, чтобы я сидела дома.
Или, на худой конец, в салоне красоты.
Но я наперекор ему поступила в ГИТИС, выучилась и стала
играть в драматическом театре, Дима, узнав об этом, долго хохотал и назвал меня актрисой погорелого театра.
Я едва сдержалась, чтобы не вцепится ему в холёную физиономию острыми коготками.