Страница 74 из 83
– Так… отлично! И как же ты думаешь использовать эти фокусы?
– Бог укажет мне путь.
Сусанна топнула ногой.
– Терпеть не могу ханжества! – воскликнула она, потом продолжала в раздумье: – Допустим, что ты как-то ухитряешься делать это, что это не гипноз. Ну, и дальше? Неужели ты будешь проделывать все эти фокусы только для того, чтобы повергать в истерику старух и стариков в церкви или удивлять девушек-простушек, порхая по клумбам, как бабочка? Или, быть может, ты собираешься получать медяки на ярмарках? Мужчина должен заниматься настоящим мужским делом. Я бы на твоем месте поступила в пожарные. Да, в пожарные! Спасала бы людей из горящих зданий, взлетая на высокие этажи, куда не достигает пожарная лестница. Или работала бы в обществе спасения на водах, а не изображала бы собой чудотворца и не жила бы в глуши на чужих хлебах.
– Может быть, я так и поступлю, – ответил Ариэль, низко поклонился и прошел в дом.
«Ловкий мошенник!» – задумчиво глядя на цветы, подумала Сусанна.
Глава тридцать четвертая. Брожение умов
Пастор, придя домой, долго ходил из угла в угол по своему кабинету, задевая ногами легкие «походные» стулья и столики из бамбукового тростника. Как многие англичане в Индии, он не обзаводился основательной мебелью, считая свое пребывание кратковременным, и так проходили годы.
Кингсли был в чрезвычайном волнении. Он сжимал руки так, что хрустели пальцы, он хватался за голову.
Что произошло? Чудо? Одно из чудес, о которых он так много и красноречиво разглагольствовал в проповедях? «Есть бог!» – вспомнил он чей-то возглас в церкви. Но ведь это невозможно! Против чудес восставал его практический разум англичанина двадцатого века.
А если он не верит в возможность чуда, то, значит, не верит и в бога? Эта пришедшая вдруг мысль поразила его.
Он знал, что религия нужна. И он был одним из чиновников, усердно выполняющих свою работу. Простым людям нужна религия, нужен бог, вера в чудо, иначе с ними трудно справиться! И в его обязанность входило поддерживать эту веру. И вдруг появляется этот мальчишка Бен и переворачивает все вверх дном, ставит его, пастора, перед самим собой в нелепейшее положение. Конечно, Бен не заставит его поверить в чудо бога, чудо творца. Но все же что значит это сверхъестественное явление? Как понять его? Как держаться дальше?..
Очень заманчиво использовать Бена. Но это рискованная игра, в которой можно скомпрометировать и себя, и миссионерство, и англичан. А отлично бы использовать… Сколько можно обратить неверных, какой блестящий представить отчет!..
Пока пастор в сотый раз измерял свой кабинет, блаженная тетушка Флоренса стояла с молитвенно сложенными руками в комнате Ариэля, восторженно смотрела на него и говорила:
– Значит, ты можешь двигать и горы? Прошу тебя, милый Бен, сделай это чудо! Видишь гору? – И она кивнула головой в сторону окна. – Отодвинь ее подальше. Из-за этой горы я никогда не вижу солнца в моей комнате.
– Это могло бы погубить людей и животных, находящихся на горе и в ее окрестностях, – уклончиво отвечал Ариэль.
Тетушка задумалась. Жажда чудес обуревала ее.
– Ну, пусть хоть стол сдвинется с места!.. И можешь ты сделать меня молодою? Или перенести меня в Англию?.. Пусть по слову твоему распустится этот увядший цветок… Ну, избавь меня по крайней мере от камней в печени!
– Нельзя искушать господа понапрасну, – отвечал Ариэль, которому надоела настойчивость тетушки Флоренсы.
– Как понапрасну? Камни в печени причиняют мне ужасные боли, операции же я боюсь, как…
– Значит, вас бог наказал камнями в печени!
Флоренса замолчала, вспоминая грехи, за которые бог мог наказать ее камнями в печени… Все-таки чудотворцы – несговорчивые люди. Предложить ему подарок? Еще обидится, скажет, что это симония – торговля чудесами. Вот если самой заполучить этакое горчичное семечко веры…
– Слушай, Бен, не сердись. Но, может быть, ты смог бы передать мне немножечко своей веры, хоть с пылинку?
– Это зависит от вас. Верьте, и дастся по вере вашей!
Тетушка Флоренса зажмурилась, сжала кулаки, покраснела от натуги.
– Верю, что поднимусь на воздух! Верю, господи, верю!.. – Она приподнималась на носках. – Кажется, уже! Боже, неужели? Как страшно! Кажется, поднимаюсь! Верю, верю, верю, верю! – Она крепко зажмурила глаза.
Ариэль, окончательно потеряв терпение, вдруг схватил тетушку Флоренсу, вмиг посадил ее на шкаф и выбежал из комнаты. На лестнице он едва не сбил с ног пастора.
– Иди за мной, Бен!
Пастор привел Ариэля в свой кабинет, усадил в кресло, долго шагал по комнате. Наконец он сказал:
– Слушай, Бен, как ты это делаешь?
– По вере моей, – скромно ответил тот.
Пастор хотел вспылить, но сдержался.
– Покажи ноги! – приказал он.
Кингсли нагнулся и, кряхтя, осмотрел. Ноги как ноги. На подошвах никаких пружинок, аппаратов.
– Не научили ли тебя левитации факиры? – спросил он, хотя всегда утверждал, что левитация – досужие вымыслы праздных туристов. Но теперь ему легче было поверить в чудеса факиров – все-таки это могли быть только ловкие фокусы, – чем в чудо христианского бога.
– Я не знаю, что такое левитация, – простодушно возразил Ариэль.
– Ну, хорошо. Если ты сейчас обманываешь меня, то обманываешь бога, и он накажет тебя: пошлет проказу. А если не обманываешь, то желаешь ли послужить ему?
– Вся моя жизнь принадлежит богу, творящему чудеса, – ответил Ариэль.
– Хорошо, иди, Бен.
И когда Ариэль вышел, пастор сказал:
– Жребий брошен. Будь что будет! Это все-таки лучший выход из положения. Я использую Бена, что бы он ни представлял собою, обращу в христианство массу язычников, составлю блестящий отчет и уеду в Англию со славой великого миссионера, а потом мой преемник пусть разделывается тут со всем, как знает!
И ему уже грезились награды, столичный ректорат, а может быть, и епископство.
В кабинет вбежала Сусанна, размахивая газетами.
– Отец, я всегда говорила, что твой Бен авантюрист. Вот, смотри, в газетах пишут о летающем человеке. Это, конечно, он.
– Но он все-таки летает, этот человек?
– И летчики летают, и жуки летают, но не выдают себя за чудотворцев!
– Слушай, Сусанна! Если ты хочешь скорей вернуться в Лондон, не показывай никому газет, ни с кем не говори о Бене и не вмешивайся ни во что. Прошу тебя… Это продлится всего несколько дней, и тогда, даю тебе слово, мы поедем в Англию окончательно!
Ариэль уже не застал тетушки на шкафу. Призвав на помощь веру, она хотела плавно спуститься со шкафа, но упала, ушибла колени, упрекнула себя в недостатке веры и отправилась в свою темноватую комнату.
Известие о чуде в церкви разнеслось по всем окрестностям. Можно было подумать, что Ариэль свел людей с ума.
Тетушка все время то подпрыгивала, зажмурив глаза, то, свирепо уставив их на кастрюли или ножницы, шипела:
– Поднимись! Поднимись! Верю!..
Возле кухни прыгал Джон, тщетно пытаясь подняться на воздух и выкрикивая:
– Верую! Хоп!.. Мало веры. Еще! Верую! Хоп! Еще! Прибавилось веры! Верую! Хоп!..
В деревнях люди прыгали с крыш, пытались ходить по воде, фанатически кричали «верую!», ушибались, вязли в тине…
Но, увы, ни у кого не находилось веры даже с горчичное зернышко, или же всесилие веры было обманом, о чем уже громко говорили наиболее пострадавшие.
Терять время ле приходилось. На дверях церкви пастор наклеил объявление о предстоящем торжественном молебне по случаю дарования чуда.
Глава тридцать пятая. Деловой разговор
Пастор Кингсли торжествовал. Успех чуда превзошел все его ожидания. Он каждый день совершал богослужения, и небольшая церковь не могла вместить всех приходящих. Пастор говорил красноречивые проповеди о силе веры, о могуществе христианского бога, сразу получившего перевес над всеми языческими богами.
Теперь он обращал в христианство десятками и сотнями. Отчет его приобретал все более блестящий вид.