Страница 3 из 13
– …В первую очередь люди будут убивать друг друга, а не защищаться. Не знаю, что с ним стало потом. Наверное, с горя ушел в Сумрак. Однако этот круг теперь поможет вам. Помогает же старая алхимия в курсе магии вещества!
– Но ведь «фриз» – не шпага! – обиженно заявил молодой Инквизитор из тех, кто не увернулся.
– Искусство боя не стоит на месте, сеньоры! – еще шире улыбнулся фехтмейстер и сделал несколько взмахов рапирой. Он управлялся с ней так, будто клинок был легким, как дирижерская палочка.
А нарисованный на полу круг стал объемным, заключив дона Рауля в сферическую клетку, точно черного дрозда. Разве что жердочки не хватало.
– Если добавить еще одно измерение, можно провидеть атаки со всех сторон. – Дон Рауль вдруг перестал улыбаться и показал себе под ноги. – Включая преисподнюю…
Дмитрий отчего-то решил, что под защитным жилетом у испанца наверняка прячется деревянный нательный крестик.
– Вы учите древние языки, сеньоры, чтобы познать метафизику заклятий. Овладев секретами магической сферы, вы можете одолеть мага рангом выше, чем ваш собственный. Если, конечно, он допустит ошибку. Вроде моей…
Учитель фехтования сорвал перчатку с правой руки и пошевелил пальцами. Что-то в этой руке было неправильное. Но что именно, Дмитрий понял, лишь когда поднял тень от своих ресниц и глянул сумеречным зрением.
Вместо кисти он увидел чрезвычайно сложный протез, похожий на замысловатый часовой механизм. Пружины, шестеренки, рычажки – и все довольно архаичного вида. Дон Рауль напоминал сейчас эдакого Терминатора в манере «стимпанк».
Ива Машкова тоже завороженно изучала протез, невероятное сочетание механики и волшебства. Какой гений мог придумать такое несколько столетий назад? В этот момент для девушки наверняка существовал один-единственный мужчина, пусть и уступавший ей в росте целую голову.
Рыжий валлиец рядом с Дмитрием тихо присвистнул:
– Вот она, железная рука Инквизиции…
Глава 1
Дреер не учился в автошколе и сейчас не мог бы уверенно сказать, какой именно знак промелькнул справа. Однако нога перестала давить на педаль газа, а рука, потянувшаяся было включить третью передачу, чтобы обогнать идущую впереди фуру, не закончила движение.
Кажется, все-таки «обгон запрещен».
Фигурка охотничьего пса на панели приборов одобрительно качала головой.
Что такое третья передача и для чего нужно было включать именно ее, Дмитрий представлял себе тоже очень смутно. Тем не менее он при желании смог бы вести не только служебную «хонду», но и тяжелый грузовик с прицепом – примерно как тот, что собирался обогнать, – и вертолет, и даже пассажирский лайнер. А вот объяснить, как это делает, – ни в коем случае. Когда знание по-быстрому вкладывается в голову и рефлексы с помощью волшебства, почему-то всегда выходит именно такой эффект.
Точно так же Дмитрий говорил на четырех живых европейских языках и двух мертвых, но толком не сформулировал бы ни одного правила. А если начинал хотя бы задумываться о грамматике, то наружу вылезал страшный акцент. Такое вот побочное действие.
Впрочем, знания и навыки, полученные магическим путем, не сравнятся с добытыми потом и кровью или воспитанными с детства. Именно потому многое в Инквизиторов вбивают не магией, а рутинной зубрежкой. Мечты лентяев о волшебных таблетках – всего лишь мечты. Волшебные таблетки существуют, но только слабосильные или с кратким действием. К примеру, вложенные на курсах приемы могли сработать при внезапной стычке, но опытный боксер без труда расписал бы Дреера и под гжель, и под хохлому. Если, конечно, вести честный бой.
В искусстве крутить руль Дмитрий тоже уступал простому работяге-шоферу, не говоря уже об автогонщике. Зато ни один автогонщик не умел просматривать грозди линий вероятности.
А еще Дмитрий был на задании, потому и мог водить. Для самого себя он сумел бы в лучшем случае запустить мотор. И то вряд ли.
Фура давно свернула. Машина катила по дороге меж двух сплошных рядов деревьев без намека на строения. Однако навигатор почему-то утверждал, что едут они с Дреером по улице Ленина. Прибор тоже был непрост. Внутри, кроме микросхем, пряталось еще несколько заряженных кристаллов. Инквизиция всегда полагалась на артефакты и вместе с тем не оставляла попыток интегрироваться в двадцать первый век. В прошлом году началась всеобщая электронная каталогизация архивов, а научный отдел не переставал делать разработки по сращиванию техники и магии. Выходило у них по-разному, так что навигатор вполне мог и привирать.
Впереди наконец-то показалась городская окраина. Над крышами вознеслись несколько церковных куполов и какие-то башни.
Суздаль.
Дорога разветвилась, но машина двигалась по прямой, миновав нечто вроде городских ворот – ими служили два белокаменных столба, увенчанных флюгерами. Почти сразу же по правую руку выросла крепостная стена. Дмитрий подумал было, что это местный кремль, но…
«Спасо-Евфимиев монастырь», – сообщила по-латыни надпись на дисплее навигатора.
В первые секунды после трассы ехать по центральной улице города на сорока в час казалось непереносимым. Но Дмитрий сразу уловил необычайно спокойную ауру места, и ритм перестроился сам собой.
Фон Москвы – бесконечный калейдоскоп Тьмы и Света. Фон Праги – монументальное равновесие изначальных сил. Суздаль же однозначно был городом Светлых. Которых, правда, согласно данным регистрации, тут проживало ровно двое на четырнадцать тысяч населения. Впрочем, и Темных, согласно этим же данным, здесь было зарегистрировано всего трое. Плюс еще один новичок, причина визита надзирателя Дреера. Соотношение никак не укладывалось в печально знаменитую константу «один к шестнадцати».
Сейчас это стало почти объяснимым. На одной только улице Ленина, проехав всего пару минут, Дмитрий увидел несколько храмов.
Дреер не стал более религиозен, когда узнал об Иных. Лекции о природе Силы и рассказы о Сумраке, пожалуй, еще сильнее оттолкнули его от какого-либо мистицизма. Волшебство теперь было для него чем-то вроде атомной энергетики или программирования: ничего не смыслишь, но плодами пользуешься каждый день, не испытывая ни суеверного ужаса, ни пиетета.
Тем не менее в Суздале даже его проняло.
Остановился недалеко от торговых рядов. Собака на приборной доске закивала с удвоенной силой: мол, правильно, хозяин. Дмитрий вылез из-за руля, размял ноги и спину. Затем снял с плечиков за креслом серый пиджак. Балахон на людях разрешалось не носить, однако штатский костюм полагалось выдерживать в цветах мундира.
Дмитрий вытащил из кармана телефон. Услышав женский голос, коротко сказал в трубку:
– Школьный Надзор. Приехал забрать мальчика.
Сразу двинулся к нарядному двухэтажному зданию. Нижний этаж был выложен из кирпича, верхний – деревянный сруб. Кованый флюгер над красной островерхой крышей изображал черного кота, что примостился на рогатом месяце.
Сам дом выглядел в меру старым, но отнюдь не ветхим. Стены украшали цветы в горшках и живописные лозы девичьего винограда. Вывеска гласила: здесь находится турагентство «Велес» и мини-отель. Если же поймать взглядом тень собственных ресниц, читалось иное: «Дневной Дозор города Суздаля».
Мелодично тренькнул звонок. В крошечном холле из-за стойки торопливо встала и натянуто улыбнулась миленькая девушка лет девятнадцати в белоснежной блузке.
Регистрационная печать сквозь блузку сообщила гостю: Темная, инициирована пять лет назад, уровень шестой. В ауре отчетливо проявились эмоциональные оттенки страха и любопытства. Наверняка первый раз видит живого Инквизитора.
А еще Дмитрий уловил в ауре смущение. На лице девушки – тоже. Она явно не ожидала, что Инквизитор окажется спортивным молодым человеком в элегантном костюме. Купленном, между прочим, в Праге, хотя и на распродаже под Рождество. Помнится, выбирала костюм Ива, а Майлгун стоял рядом и критиковал.
– Дмитрий, – представился Дреер. А потом его дернуло распустить перья: – Европейское Бюро Инквизиции.