Страница 14 из 21
– Здравствуйте!
– Здравствуйте… – растрепанная женщина с ведром в руках всматривалась в Кровника, словно пыталась увидеть в его чертах что-то знакомое. Кровник улыбался ей. Улыбался так, что за ушами пощипывало. У него не было возможности посмотреться в зеркало, но он надеялся, что чело его возвещает о человеколюбии, а глаза лучатся искренностью. Женщина смотрела на него, на мешок, на ребенка которого он держал за руку.
– Рано еще… – сказала женщина. – Я ж тока доить иду…
Брови Кровника поползли вверх.
– Ааа! – он помотал головой. – Неее! Я не за молоком.
– Во!.. – тетка поставила ведро на землю и вытерла руки о передник. – А вчера прибегал, говорил нужно…
– Я? – Кровник ткнул себя пальцем в грудь.
– Ну не ты, кто там из ваших я чтоль знаю? – тетка подняла указательный палец в небо, – О! Егор он сказал его зовут! Приходил вечером. Сварщик он чтоль там у вас…
Кровник улыбнулся еще шире:
– Вы меня, наверное, с кем-то путаете.
– А ты не с ремонтерами чтоль? – спросила тетка. – Не с подстанции?
– Нет, – Кровник помотал головой.
Он шевельнул той рукой, в которой держал детскую кисть.
– Вот эта девочка, – сказал Кровник, – вы ее случайно не знаете? Она не из вашего поселка?
Женщина перевела взгляд на ребенка. Склонила голову набок. Покачала отрицательно головой.
– Не… это не наша. – сказала она. – А что?
– Да вы понимаете, – начал Кровник, – я тут…
– На мальчика похожа, – сказала тетка и кивнула, видимо, соглашаясь с самой собой.
Кровник смотрел в центр ее лба.
– Я, – сказал он и положил правую руку на грудь, – ехал на поезде… и, знаете…
– А! – радостно воскликнула женщина. – Так ты Борьки-машиниста помощник новый?!
– Да, – сказал Кровник. – Я новый помощник Борьки…
Он быстро глянул на часы и по сторонам:
– Ехали мы с Борькой и нашли вот… На рельсах стояла… Дети тут не пропадали ни у кого поблизости?
– Погодь! – женщина нахмурилась, – А как ее звать?
– Не говорит, – сообщил Кровник. – Немая кажется… Мы с ней…
– Погодь! – воскликнула тетка. – А тебя-то как звать?
Девочка, не мигая, смотрела на него.
– Меня? Меня Николаем.
– А я Лидия! – женщина вытерла ладонь о живот и протянула ему.
– Очень приятно, – он пожал ее шершавую руку.
– Очень приятно… – согласилась Лидия. – Ну и чего? Не говорит, говоришь?
– Да, – Кровник кивнул и быстро глянул за спину. – Вы меня простите, я очень тороплюсь. Мне бежать надо… Я вам ее тут оставлю, ладно? Вы не поспрашиваете в округе – может, у кого потерялись дети, а то мне нужно…
– Семен! – крикнула неожиданно тетка. – Семен, иди сюда!
Кровник хотел что-то сказать, но Лидия, набрав побольше воздуха в легкие, заорала во всю мощь своих голосовых связок:
– СЕМЕЕЕН!!!
Из-за зеленых ворот вышел испитой мужичонка в клетчатых брюках и телогрейке. Он осторожно, обеими руками, словно какую-нибудь боеголовку, держал пустую трехлитровую банку.
– Чего? – спросил он.
– Тут Борька Чпых с вон… – тетка кивнула на Кровника, – с Николаем девочку нашли на путях… немая кажись… Не слыхал ты – в Торпедовке или мож в Пуще детвора не терялась?
– Где нашли? – мужичонка глядел своими пустыми глазенками на мешок в руках Кровника.
– Возле ммм… – Кровник махнул рукой, – мммоста…
Семен обернулся и крикнул кому-то находящемуся за забором:
– Сашка! Крышки мытые возьми!
Невидимый Сашка промычал что-то в ответ.
Семен посмотрел в землю. Поднял глаза на Кровника.
– Позавчера вроде кто-то говорил, что с интерната в Сосновке пропали двое… У них там каждый год как в поход или за грибами, так теряются – пошли за грибами и нету. Надо с конторы позвонить, как откроется, спросить… – Семен рассматривал девочку.
Из-за зеленых ворот вышел толстый круглолицый мальчишка в «вареных» джинсах. В одной руке он держал авоську с пустыми трехлитровками, а в другой надкушенный бутерброд с колбасой. Толстяк, до того упоительно жевавший, замер с набитым ртом.
– Здрабвжуде! – поздоровался он сквозь масло, хлеб и колбасу.
Кровник непроизвольно сглотнул слюну.
– Здравствуй, – сказал он и, положив руку на плечо девочки, слегка подвинул ее к Лидии.
– Присмотрите за ней, пожалуйста, – сказал он. – Она, бедняжка, заблудилась.… Натерпелась…
– Конечно, – кивнула Лидия, – Корову сейчас подоим, и Сема в Сосновку позвонит с конторы…
Она наклонилась к ребенку:
– Пойдем с нами корову доить?
– Спасибо! – сказал Кровник. – Простите! Я очень спешу!
Он быстро присел на одно колено.
– Пока, – сказал он и сразу же встал.
Лидия взяла девочку за руку. Подцепила с земли ведро.
– До свидания! – сказала она. – Не перживай, че терь делать? Покормим, отвезем…
Кровник кивнул и забросил мешок за спину. Девочка во все глаза смотрела на него. Он махнул ей рукой.
– До свидания! – сказал он и быстрым шагом, не оборачиваясь, пошел вдоль забора.
Первые два километра псина бежала за ним, не отставая. Он пару раз швырял в нее ветки, но это не помогло. Потом глянул через плечо – пусто. Нет никого. Он один.
На полпути услышал, как где-то за его спиной – где-то очень далеко – тонко завизжала пилорама. Посмотрел на часы: на лесопилке начался рабочий день.
В левом глубоком кармане брезентового дождевика две запасные обоймы к «стечкину». Сам «стечкин» в правом кармане. Кровник сует туда, в брезентовую тьму свою руку и пистолет послушно тыкается ребристой рукоятью в ладонь. Он бросил только бронежилет: сложил его аккуратно и спрятал в кустах. Все остальное с собой. И еще один небольшой непромокаемый пакет во внутреннем кармане дождевика. Кровнику очень импонирует то, что у него есть этот пакет. Сейчас днем, при солнечном свете он гораздо полезнее чем… чем все остальное, что у него есть. Все остальное – это кейс, маскхалат, кобура, планшет с картой, подсумки со всем своим содержимым, и даже автомат со сложенным прикладом и десятком гнутых оранжевых рожков. В идеале неплохо бы разжиться рюкзаком. Но пока – все это в мешке. Кровник перетряхнул его пару раз, чтобы острые углы не давили в спину и удовлетворенно отметил, что, несмотря на то, что мешок разбух, предметы, находящиеся внутри выпирают совершенно неузнаваемыми силуэтами. Кажется, что он тащит мешок с крупными баклажанами. Или это только ему так кажется?
Пять минут быстрой ходьбы. И снова – бегом марш.
Кровник смотрел в бинокль: аэродром.
Примерно это он и ожидал увидеть. Сколько раз он наблюдал подобное в высокоточную оптику? Не счесть. Меняются только рожи и пейзажи, а аэродромы нет… Вырубил в джунглях просеку, воткнул в пустыне палку с полосатым носком – пожалуйста… приземляйся, взлетай. Аэродромы-близнецы. Перенеси его сейчас в Лаос или Колумбию или еще куда, никто и не заметит подмены: сарай в красно-белую полоску с большой антенной на крыше, короткая взлетно-посадочная полоса больше похожая на пустое футбольное поле за деревней. Пустое… А вон и деревня…
Кровник увидел давно не крашеные, крытые почерневшим от времени шифером разборные «бамовские» дома. Ему доводилось бывать в таких. Жуть полная. Рассчитаны максимум на пять лет эксплуатации. Живут в них лет по двадцать. Полы вздыбились, потолок с каждым днем все кривей, в щели задувает ветер. Есть еще один сюрприз – ядовитый фенол в стенах. Его доблестные строители без всякой задней мысли использовали для утепления. У них тут и детсад, скорее всего, в таком же домике. Детишки, наверное, аж зеленые…
Кровник услышал бодрую музыку в отдалении. Нащупал многократными линзами какое-то шевеление. Он внимательно рассмотрел два сдвинутых автомобильных прицепа, на которых несколько мужиков мастырили что-то вроде сцены с трибуной. Музыка прервалась так же внезапно, как началась, и Кровник увидел какое-то тело в зеленом пальто. Тело что-то радостно вещало в микрофон, но сюда долетало только неразборчивое бубнение. Потом зеленый исчез, и снова заиграла ритмичная музыка. Марш? Диско? Не разберешь…