Страница 11 из 33
Письмо сунули в немецкую пилотку и привязали к лошадиному хвосту. Кто-то стеганул лошадь веткой, и она, заржав, припустилась по дороге в деревню.
ЧЕМПИОН ПРОТИВ ЧЕМПИОНА
В стороне от больших дорог расположилась лесная деревенька Остров. Немцы сюда редко заглядывали. Разве что нагрянут вооруженные до зубов полицаи, обшарят избы, заберут все, что подвернется, и, опасаясь партизанской мести, поспешат убраться поскорее.
Вот в эту деревеньку после боев и походов Дмитрий Косицин и привел свой отряд. Колхозники радушно встретили дорогих гостей. В избах затопили печи, на столах появилось немудреное угощение.
Вдруг застрочил пулемет. Тревога! Подхватив автоматы, партизаны бегут к околице, залегли у плетня. С лесной опушки цепью наступают гитлеровцы. Разгорается упорный ближний бой. Кое-где он переходит в рукопашный.
Чемпион Ленинграда Владимир Шапошников схватился с рослым немцем в форме летчика. Мгновение - и автомат выбит из рук карателя. Он что-то испуганно кричит, показывая на грудь.
Это только наши умеют - все видеть и понимать в жестоком бою. Шапошников не нанес удара - "Черт с тобой, потом разберемся!".
После боя, рассматривая отобранные у пленных документы, Шапошников обратил внимание на диплом, выданный пловцу, чемпиону города Бреслау Вилли Хенке. Владимир приказал привести Хенке. Каково же было его удивление, когда перед ним предстал тот самый немец, которого он обезоружил в бою!
- Так вы и есть чемпион? - спросил Шапошников.
- Я, я - радостно ответил пленный, - снова показывая на грудь. На его мундире, оказывается, был спортивный значок.
- Ну, моли бога, - рассмеялся Шапошников, - что тоже на спортсмена попал. Другой бы, погорячей который, пристукнул тебя, а я человек спокойный. Тоже ведь чемпион!
ПОГОНЯ
Однажды на привале Шапошников сказал товарищам:
- А ведь слово надо держать. Помните письмо "турецкому султану"? Обещали с ним скоро увидеться. Так вот разведка донесла, что этот самый Лоренс назначен комендантом на станцию Сиверскую.
- Подходящий случай, - усмехнулся командир, - и до Сиверской рукой подать.
Вечером, когда обезлюдели улицы поселка, к дому, где жил комендант, подошли трое в форме гестаповцев. Часовой у подъезда был снят бесшумно.
Короткий стук в дверь.
- Кто? - раздалось из-за двери по-немецки.
- Это Сидорчук из полиции, господин комендант. Срочный пакет.
Дверь приоткрылась.
Через несколько минут из дома вышли четверо. Впереди Лоренс. Коменданта предупредили:
- Молчать!
На окраине станционного поселка встретился патруль. Лоренс было замедлил шаги, но, почувствовав упершийся в бок пистолет, лишь вскинул руку в ответ на фашистское приветствие узнавших его гитлеровцев.
Миновали пустынную улицу с приземистыми деревянными домишками. Вот и партизанская застава.
- Стой! Кто идет?
- Свои! - называя пароль, отозвался один из партизан.
Впереди расстилалось белесое снежное поле. Ветер гнал поземку. Лоренс неумело закрепил на ногах предложенные ему лыжи. Спотыкаясь и падая, заковылял посередине партизанской цепочки.
- Передайте командиру, - крикнул замыкающий Сергей Недосекин,погоня!
- Прибавить шагу! - последовал приказ.
Десять километров продолжалось преследование. Движение отряда тормозил пленный. Надо было что-то предпринять, нельзя же, в самом деле, вести за собой такой хвост! Наступил наконец момент, когда партизаны достигли места, удобного для засады. И тогда в морозной тишине заговорили автоматы и ручной пулемет.
Лоренса бросили в снег рядом с Владимиром Евстафьевым. Тот успевал и стрелять и ни на секунду не выпускать из вида пленного. Наконец, словно ничего не случилось, Евстафьев сказал:
- Порядок! Вставай, пошли.
В отряд прибыли благополучно. Разведчиков радостно встретили партизаны. Все собрались на поляне.
- Ну вот мы и встретились, оберлейтенант Лоренс. Вы получили наше письмо? Теперь судить будем.
- Какое письмо? - и тут Лоренс все вспомнил. Полное, бритое лицо его побледнело, вытянулось.
Г. СВИРИДОВ
Это было 21 июня 1941 года. Старший сержант Филипп Лаенков, согласно графику, заступил в наряд помощником дежурного по части. Было чуточку обидно, что перед выездом в отпуск, в родной Воронеж, пропадают суббота и последнее воскресенье. Но это чувство не могло испортить хорошее настроение старшего сержанта. На его открытом лице блуждала улыбка, и голубые глаза светились искренней радостью. А радоваться было чему. В кармане гимнастерки лежали приказ, объявлявший благодарность старшему сержанту Лаенкову за первое место в стрелковых соревнованиях Брестского гарнизона, денежная премия и отпускное удостоверение.
…Комплексные спортивные соревнования воинов Брестской крепости проходили напряженно. На празднично разукрашенном стадионе, на всех его площадках и секторах, на стрельбище, на водной станции, расположенной на речке Муховец, шла упорная борьба. Каждый полк выставил на эти состязания лучших спортсменов. Тысячи болельщиков горячими аплодисментами приветствовали победителей, дружными выкриками подбадривали "своих".
Старший сержант Филипп Лаенков, разносторонний спортсмен, один из лучших в части, вместе со стрелками других полков прибыл на полигон. Накануне, когда составляли заявку на участие в соревнованиях, разгорелся спор. И легкоатлеты, и гимнасты, и стрелки, и пловцы включили в свои коллективы старшего сержанта. А по положению каждый участник имел право выступать только в двух видах программы. Спор решил командир. Он спросил Лаенкова:
- В какой команде вы бы желали выступать?
- Оставьте меня в той, где нужнее и где труднее, - ответил старший сержант.
- Хорошо, - улыбнулся командир, довольный ответом, - вы будете участвовать в кроссе, возглавлять наш коллектив. Там нужен и личный пример и умение вдохновить команду. Кроме того, будете защищать честь полка на стрельбище.
Десятикилометровая дистанция кросса проходила по лесистой местности. Перед стартом старший сержант внимательно проверил снаряжение каждого бойца. В беге на такую дистанцию очень важно, чтобы все было пригнано, не болталось, не терло, не сковывало движений. Сразу же со старта взвод Лаенкова захватил лидерство. Старший сержант умело вел бег, выбирая кратчайшую дорогу… Первенство было завоевано.
На полигоне, залитом июньским солнцем, раздаются отрывистые команды судей, сухо хлопают выстрелы. В тени деревьев расположились участники состязаний. Одни ждут своей очереди, другие, отстрелявшие, с напряжением следят за ходом борьбы. Особенно упорно проходят состязания в стрельбе по движущимся мишеням. Первое упражнение - лежа. Впереди, в трехстах метрах от стрелка, сейчас покажется мишень. Она будет двигаться несколько секунд. За это время необходимо всадить в нее три пули.
- Внимание!
Вот и мишень. Лаенков, затаив дыхание, плавно нажимает спусковой крючок. Один за другим звучат выстрелы… Следующее упражнение - стрельба с колена. Потом - стоя.
Много отличных стрелков оспаривали первенство в этом упражнении. Но когда подсчитали результаты, лучшие показатели были у старшего сержанта Лаенкова. Он, кроме того, завоевал еще одно первое место - в стрельбе из ручного пулемета.
На торжественном закрытии соревнований командир бригады лично наградил победителей - чемпионов гарнизона Брестской крепости. Среди них находился и Филипп Лаенков. Старшему сержанту была объявлена благодарность, вручена денежная премия и предоставлен месячный отпуск.
…Коротки летние ночи. Не успели погаснуть краски вечерней зари, как на востоке уже начало светлеть. Старший сержант обошел посты, проверил караулы и вновь вернулся в дежурное помещение. Спать не хотелось. Лаенков представил себе, как он поедет домой, в родной Воронеж. Там, в Новохоперском районе, в поселке Ново-Ржавец, его встретят мать, родные, товарищи по школе, знакомые. Отца своего Филипп не помнил. Но по рассказам матери он хорошо знал и любил его - сильного и смелого человека. Иван Андреевич Лаенков был старым революционером, членом партии с 1902 года, сидел в тюрьмах, активно участвовал в революции и погиб в 1921 году на посту комиссара по продразверстке. "Эх, был бы отец сейчас живым, - думал Филипп Лаенков, - как бы с ним мы встретились, поговорили…"