Страница 41 из 52
Учения Жуков проводил, как принято говорить, в условиях, максимально приближенных к боевым. Тогда уже появилось немало нового в ведении учебных боев. На наших глазах менялись техника и вооружение, появилась реактивная авиация, вводилось ракетное оружие, в армию пришла электроника, Все это требовало от командиров всех степеней умения мыслить по-новому. А Жуков не терпел шаблона в мышлении, безрассудства, неоправданного риска, решений на «ура», расчета на «авось».
В связи с этим запомнился эпизод одной военной игры на картах. Отрабатывался прорыв сильно укрепленного оборонительного рубежа. По замыслу операции, в прорыв надо было ввести крупное механизированное соединение. Заслушав решение одного из командиров, Жуков спросил: «С какого рубежа предполагаете ввод? Соединение находится во втором эшелоне». Командир показал на карте. «Но ведь на пути частей большой лесной массив!» - «А я, товарищ маршал, прикажу лес спалить»,- быстро ответил «находчивый» командир.
Маршал внимательно и с удивлением посмотрел на офицера и не без иронии заметил:
- Три войны прошел, но еще не видел, чтобы в марте лес горел.- И потом более строго: - На войне такое решение оплачивалось кровью. В нашем распоряжении новая техника. С учетом этого надо и действовать.- Карандаш прочертил на карте кривую линию: - Вот возможность для маневра. Пока будет не гореть, а тлеть ваш лес, части должны быть здесь,- карандаш ткнулся в линию рубежа.- На войне время всегда в особой цене. В будущем эта цена будет намного выше. А вообще-то я считаю, что вам надо поехать подучиться…
Таких уроков было немало. Чувствовалось - известный полководец пристально следит за развитием мировых событий, за новшеством в военном искусстве, учитывает это в подготовке войск.
В 1953 году Маршал Советского Союза Г.К.Жуков стал первым заместителем министра обороны СССР. Я получил срочный вызов в Москву. Принял меня начальник ГУКа.
- Решено вас назначить командиром соединения. Можете выбирать: есть вакансия на западе, есть и на востоке, в Забайкалье.
Я выбрал ЗабВО.
- Завтра вас примет маршал Жуков.
И вот новая встреча. Маршал интересовался делами в частях, которые хорошо знал, по памяти перечислял фамилии многих командиров. Я сообщил о том, что недавняя инспекция Министерства обороны дала высокую оценку частям соединения, в котором я служил. Жуков сказал:
- Боевые традиции - большая сила в воспитании людей. В Забайкальском округе немало частей и соединений со славной боевой историей. То, которым тебе предстоит командовать, отличилось в гражданской войне, на Халхин-Голе и в войне с Японией.
Разговор зашел о ракетном оружии, о новых требованиях в обучении и воспитании личного состава. В то время только вырабатывалась тактика и стратегия использования этого оружия. С запада дули студеные ветры холодной войны. Нам открыто угрожали атомной бомбой.
- Как командиру соединения, сообщу: недавно стоялось совещание. Речь шла о новых методах ведения боевых действий, о влиянии новых видов оружия на ведение современного боя. Я тоже поделился своими мыслями. Для пользы дела разрешаю ознакомиться с моим выступлением…
В то время для нас, командиров больших и малых воинских коллективов, этот вопрос был новым и сложным. Ознакомление с выступлением маршала Жукова дало мне очень многое. Здесь были глубокие мысли о тактике и оперативном искусстве, об обучении и воспитании личного состава в условиях развития новых видов оружия, содержалась критика поспешных выводов на этот счет, давалась политическая оценка планам американских империалистов, пытавшихся атомно-ядерным шантажом устрашить Советский Союз. Сейчас это все широко известно. Но в то время почти в каждом выводе содержался элемент новизны. И я был благодарен маршалу за оказанное мне большое доверие. Это помогло в будущей моей работе.
Прошло некоторое время, и министр обороны Г.К.Жуков снова вспомнил обо мне. Снова вызов в Москву, новое, более трудное задание. И новый район страны.
Каждая новая встреча с Георгием Константиновичем обогащала, помогала масштабнее оценивать события, чувствовать всю значимость дела вооруженной защиты Отечества. В дальнейшей моей службе, во время учебы в Военной академии Генерального штаба я не раз вспоминал маршала Жукова, его волевой, целеустремленный характер, беспредельную преданность родной Коммунистической партии, своему народу.
«И РОДИМЦЕВ ОЩУПЫВАЛ ЛЕД…»
И без кожуха
Из сталинградских квартир
Бил «максим»,
И Родимцев ощупывал лед.
И тогда еле слышно сказал командир:
- Коммунисты, вперед! Коммунисты, вперед!
А.Межиров
Большой автономный траулер «Генерал Родимцев» прибыл из Николаева в Мурманск для пополнения тралового флота.
Узнав эту новость из газет, я обрадовался новой встрече с героем Сталинграда, командиром прославленной 13-й гвардейской ордена Ленина, дважды Краснознаменной, орденов Суворова и Кутузова Полтавской стрелковой дивизии.
Славную жизнь прожил Александр Ильич Родимцев. И я горжусь тем, что в послевоенный период нас свела армейская служба, и мы несколько лет шагали рядом…
Осенью 1963 года меня вызвали в Москву для получения нового назначения. Главнокомандующий сухопутными войсками принял меня в своем кабинете. Кратко сообщил о моем назначении заместителем к А.И.Родимцеву, который в то время командовал соединением.
После войны я окончил академию, командовал частями и соединениями, работал на ответственном посту в объединенном штабе стран Варшавского договора. Для меня было большой честью стать заместителем у А.И.Родимцева. Того Родимцева, который сражался в рядах бойцов интернациональных бригад, пришедших на помощь революционной Испании, ходил в атаку со знаменитым комбригом Энрике Листером, дружил с легендарным генералом Лукачем - венгерским писателем-коммунистом Мате Залкой, не раз беседовал с пламенной Пассионарией - Долорес Ибаррури.
Александр Ильич Родимцев стал Героем Советского Союза еще до войны. Но я впервые услышал о нем в сорок втором. Когда в Сталинграде шли кровавые сентябрьские бои, гвардейцы Родимцева переправились через Волгу, а районе заводов, и сыграли решающую роль в боях 62-й армии генерала В.И.Чуйкова. Боевые действия 13-й гвардейской дивизии, ее стойкость и мужество служили защитникам Сталинграда ярким примером для подражания.
В те дни я был назначен командиром стрелкового полка, и меня очень заинтересовал опыт дивизии Родимцева, которая вела в городе ночные бои большими группами. Мы жадно изучали все, что писалось об этом в фронтовой газете. Информация, прямо скажу, была очень скупой. Но вывод для нас был ясен: врага можно и нужно бить в любое время суток. И ночь может стать хорошим союзником, если действовать внезапно, дерзко, стремительно.
Организуя бой за прочный узел вражеской обороны - пригород Сталинграда Песчанку, я воспользовался этими «козырями». Трое суток пытались мы расколоть этот крепкий орешек, но безуспешно. Тогда было принято решение атаковать противника ночью. Мы заранее разведали опорные пункты и подходы к ним, систему огня. И в полночь, без артподготовки и криков «ура!» полк стремительно, на одном дыхании, выскочив из траншей и окопов, бросился вперед. Противник обнаружил атакующих уже на окраине Песчанки. Орудуя штыком и гранатой, уничтожая врага автоматными и пулеметными очередями, роты очищали развалины домов, подвалы и быстро продвигались к центру пригорода.
Свой командный пункт я тогда разместил на мельнице. Как выяснилось позднее, именно здесь при обороне Царицына в 1918 году размещался наблюдательный пункт И.В.Сталина и К.Е.Ворошилова. Отсюда я и доложил командиру дивизии полковнику А.И.Лосеву о взятии Песчанки.
…Так что имя А.И.Родимцева говорило мне о многом. И я, естественно, с большим интересом ожидал встречи с легендарным военачальником.
Встреча была назначена на 15 часов 35 минут. Я прибыл чуть раньше назначенного времени. В приемной, кроме порученца, молоденького старшего лейтенанта, не было никого. Здесь действовало правило А.И.Родимцева: «Цените время!». Офицеры и генералы приходили к нему на доклад точно в указанные часы и минуты, поэтому в приемной никогда не было людей. Доклады он любил короткие, свои мысли выражал четко и ясно и этого же требовал от подчиненных.