Страница 9 из 140
Сфера управления от других сфер жизни общества отличается тем, что в ней локализуется профессиональный управленческий труд в отношении всех иных сфер деятельности общества (хотя границы сфер деятельности в той или иной мере определены субъективно, но всё же они существуют, поскольку основываются на объективности социальных статистик занятости населения теми или иными видами деятельности). То есть:
Одним из признаков нации является не общность экономической жизни (как это осознал И.В.Сталин), а общность для исторически сложившейся нации смысла жизни, выходящего за пределы удовлетворения физиологических и бытовых потребностей людей, составляющих нацию, который выражается в единстве для нации сферы управления, осуществляемого на профессиональной основе, и в частности - порождает экономическую связность нации.
Этот профессиональный управленческий труд может охватывать как некоторые частности в жизни национального общества, так и управление делами общественной в целом значимости на местах и в масштабах всего общества. При наличии остальных признаков нации, приводимых в сталинском определении, и понимании того, что общность экономической жизни только одно из выражений общности для нации сферы управления, обособление и развитие в сфере управленияобласти,включающей в себя управление на профессиональной основе делами общественной в целом значимости на местах и в масштабах всего национального общества, приводит к возникновению государственности [70].
Государственность это - субкультура управления на профессиональной основе делами общественной в целом значимости на местах и в масштабах общества.
Т.е. государственность - только одна из компонент сферы управления, но не сфера управления в целом, поскольку к сфере управления также относятся управление продуктообменом (т.е. торговля), управление коллективной производственной и иной деятельностью вне государственного аппарата и его органов.
Государство это - государственность в указанном смысле плюс территория и акватория, на которые распространяется юрисдикция этой государственности, плюс население, проживающее на территории, подвластной государственности.
Становление государственности на однородной национальной основе приводит к широко распространённому отождествлению нации и её национального государства, что характерно для западной социологии, сформировавшейся на историческом опыте Европы.
Влияние этой социологии на политическую жизнь в РФ выражается в тупом переносе «учёными» и политиканами её терминологии на российскую действительность, что проявилось и на Госсовете 27.12.2010 г., с цитирования материалов которого мы начали эту работу. В результате такого тупого подражания «передовым странам» во МНОГО-национальной РФ «политики» именуют Россию «нацией» [71], желают, чтобы кто-то выразил «национальную идею», а когда кто-то выразит некую «национальную идею», то его же обвиняют в национализме, ксенофобии, сепаратизме; «политики» желают получить в свои руки «стратегию национальной безопасности», «стратегию национального развития», но не задумываются о необходимости для России стратегии безопасного развития многонационального общества; россияне становятся в их мнении «многонациональной российской нацией», а официальная наука РФ «онаучивает» этот и прочий бред, пренебрегая нормами выражения смысла посредством русского языка и оглупляя тем самым и себя, и тех, кто полагается на мнения таких «учёных» [72].
Но вопреки этому вздору государственность может развиваться и на многонациональной основе, обслуживая жизнь многих наций, либо не выработавших своей национальной государственности, либо тех, чья национальная государственность имеет в той или иной мере ограниченный суверенитет, поскольку ряд задач жизни такого национального общества решается общей для нескольких нацийгосударственностью, многонациональной по составу работающих в ней людей[73], чья власть распространяется на регионы становления и доминирования нескольких национальных культур.
Государственность России - многонациональная государственность, общая всем проживающим в ней народам. И в таком качестве она развивается на протяжении уже нескольких веков: как минимум, начиная от взятия Казани Иваном Грозным и вхождения Татарстана в состав России [74]. Понятно, что отождествлять такое многонациональное государство с государством-нацией, какой тип государств преобладает в Европе, - глупость либо злой умысел. Тем более глупость или злой умысел - пытаться осуществлять управление общественной жизнью в таком государстве на основе социальных закономерностей, выявленных в жизни наций-государств.
И по отношению к такой государственности на подвластной ей территории нет «национальных меньшинств», угнетаемых государственностью некой «титульной нации» или государственностью корпорации «титульных наций», поскольку доступ для работы в ней определяется не происхождением от представителей того или иного народа, а деловыми качествами и политическими намерениями претендентов.
Соответственно такому пониманию государственности и государства, исторически сложившаяся устойчивая нация может иметь общую ей сферу управления, в которую входят те её представители, которые управляют коллективной деятельностью в сфере производства продукции, торговли и т.п., но не иметь своей собственной государственности.
Изначальная языковая и культурная в целом общность, сложившаяся на какой-либо территории, при наличии в регионах этой территории нескольких обособленных сфер управления, осуществляемого на профессиональной основе, это:
· либо процесс становления нации из нескольких народностей, каждая из которых имеет свою в чём-то специфическую сферу управления[75] (в случае стирания обособляющих регионы границ в сфере общественного самоуправления [76] на основе объединяющего людей смысла жизни, выходящего за пределы удовлетворения их физиологических и бытовых потребностей, и языковой общности, обеспечивающей взаимопонимание без переводчиков);
· либо процесс национального разобщения, ведущий:
O к становлению нескольких родственных наций [77];
O либо к ассимиляции несостоявшихся наций или отделившихся народностей другими состоявшимися нациями [78];
O либо к этнической чистке на территории, осваиваемой для своих нужд какими-либо состоявшимися нациями [79].
Во всём остальном сталинское определение социального явления «нация» удовлетворяет потребностям понимания национальных взаимоотношений при условии, что есть адекватное видение тех явлений, которые стоят за входящими в него словами «культура» и «национальный характер» (или «психический склад»). С учётом сказанного, можно дать следующее определение социального явления «нация»:
Нация есть исторически сложившаяся устойчивая общность людей, возникшая на базе общности: 1) языка, 2) территории, 3) смысла жизни, выражающегося в единстве и целостности сферы общественного самоуправления, осуществляемого на профессиональной основе, 4) психического склада (национального характера), проявляющегося 5) в объединяющей людей культуре и воспроизводящегося на её основе в преемственности поколений. Только наличие всех признаков, взятых вместе, даёт нам нацию.
Народ это больше, чем нация.
Народ это - нация, проживающая в ареале доминирования её национальной культуры (или культурно близкие народности, не сложившиеся в нацию), плюс национальные диаспоры, т.е. носители соответствующей национальной культуры, проживающие в ареалах доминирования иных национальных культур. При этом диаспоры могут утратить языковую общность с населением ареала доминирования их национальной культуры, сохранив культурную идентичность с ним в остальных аспектах.
Но история знает общности более широкие, чем национальные. Если один и тот же смысл жизни, является идеалом разных народов, обладающих языковым и культурным своеобразием, и они так или иначе работают на то, чтобы эти идеалы были воплощены в жизнь, то возникает общность народов наднационального порядка. Это - цивилизационная общность. Она неформально объединяет многие народы, даже если их идеалы не стали пока реальностью в жизни. Повторим ещё раз: «Мерило народа не то, каков он есть, а то, что он считает прекрасным и истинным» (Ф.М.Достоевский), т.е. суть народа - его идеалы.