Дропкат реальности

Дородная дама, несшая аж восемь кружек пива, не заметила оказии и поскользнулась на накрахмаленных буклях. При этом досталось всем: кому–то само пиво (жаль что только наружно, а хотелось бы во внутреннее употребление), кому–то отборная брань в несколько этажей, а несчастному герру – хозяину парика, еще и кружкой по голому как коленка темечку (это уже от щедрот души разносчицы). И, если падения плетенки заметили не все, то к столь варварскому разбазаривания пива не оставило равнодушным почти никого. Даже каталы и вояка, которого они так ловко облапошивали, оторвались от своего увлекательного занятия.

А крысюк, никем кроме Вассы не замеченный, ловко пробежал по матице и спустился по другой плетенке к стойке. На оной красовался расписной поднос, на котором ароматным, пышущим жаром курганом возвышалась  горка пирожков. Крыс, не будь дурак,  и цапнул самый большой был таков.

После того, как волнения слегка улеглись, Васса вновь посмотрела своих 'сослуживцев'. Процесс раздевания улана шел вовсю: вот молодой вояка уже снимает с шеи  кулон на цепочке кордового плетения. Девушка пригляделась внимательнее – подвеска, похоже, родовая, старинная. Что–то внутри нее дрогнуло. 'Может, и мой батюшка так же вот когда–то...' – мелькнуло у Вассарии. Пока она добиралась до столицы несколько раз видела, как работает команда катал, но в предыдущие разы ей их жертв было нисколько не жаль. С первого взгляда девушка распознавала в них заядлых игроков, с трясущимися руками, неотрывно следящих за колодой. А этот улан – сдается сел играть по глупости, сначала выиграл пару раз, поверил в удачу, а как оглянулся – понял, что проиграл больше половины и сейчас пытается отбить свое. Вон уже и не пьет принесенного вина, а в глазах отчаяние и безысходность.

Костеря себя за мягкотелость и подозревая, что добром желание помочь не кончится, девушка встала и слегка пошатывающейся походкой пошла к игрокам, по ходу умыкнув с соседнего столика у отвлекшегося ротозея кружку пива. Оным Васса прополоскала рот для запаха и достоверности образа.

–Реба–а–а–а–та, ик! Я смотрю тут в везунчика играют, ик!

Тяжелее всего далось изображение пьяной икоты, как  у развязной девки.

Постояла, оглядывая честную и не совсем компанию и не спрашивая ни у кого разрешения, плюхнулась рядом с уланом.

– И мне сдавай! Двое на двое – и неопределенно махнула нетвердой рукой.

До этого улан играл с троими: коренной – главный катала – жилистый мужик из породы тех, что и в двадцать и в сорок выглядят одинаково. Он смотрел на Вассу с прищуром – оценивал. Его ручной – помощник и подбрех – парнишка не старше Вассы, но уже успевший выбить себе где–то пару передних зубов, широко улыбался, явно радуясь еще одному залетному дурачку, вернее дурочке, в лице разбитной девахи навеселе, решивший испытать карточную удачу. Третий – бугай, надо полагать, именно с ним пришлось бы в конце вечера на кулаках (сабли при улане что–то не видно) разбираться молодому вояке – смотрел на девушку с энтузиазмом вола, перед которым поставили корзину яиц: в смысле нафиг, это ему не нужно.

По едва заметному знаку коренного, бугай, буркнув себе под нос – дескать, пойду воздухом подышу, поднялся из–за стола и направился к выходу, у двери обменявшись парой слов с вышибалой.

'Прекрасно, значит и хозяин в доле с этой компанией!' – мелькнуло в голове у Вассы.

Меж тем коренной что– то насвистывая, начал тасовать колоду и, сделав ложную подрезку, начал сдачу карт.

В глаза сразу девушке бросился неумелый крап – по нескольку точек в двух диагональных углах. Примитив, рассчитанный на вот таких простачков, как улан. Последний, кстати, косил на Вассу недовольными глазами цвета янтаря. Странно, обычно у слегка смуглых, темноволосых, к коим относился спасаемый, и глаза более темных оттенков (гляди–ка ты, природа расщедрилась на столь дивное сочетание! ехидно прокомментировал внутренний голос девушки). Небольшой шрам на лбу, почти у линии роста волос и тонкая заиндевелая прядка на виске говорили о том, что жизнь у молодого вояки бурная и не всегда легкая.

Улан не оценил  порыва Вассарии и попытался избавиться от нежданного карточного партнера:

– Может Вы, юная леди, найдете себе другое развлечение?

Хотя если вслушиваться в интонации, а не смысл выходило: 'Шла бы ты деваха отсюда, проспись сначала!'

– Может, ик! и найду, но позже, а сейчас сыграем – и Вассария выразительно размяла пальцы.

Коренной, поняв намек, шустро закончил шаффл и сдал всем по пять карт, игнорируя протест герра.

Ну да, вояка мог встать и уйти, отказавшись играть в компании девушки, но тогда шанса отбить свое уже не будет. Улан как–то обреченно вздохнул и взялся за колоду.

В первой партии, знамо дело новичкам, благодаря ловкости коренного, повезло, во второй тоже. Пока карты шли, Вассария незаметно ногтем сделала насечки на ребрах всех 'портретных', как дедушка учил: по одной на тузов, по две на королей, по три на дам. У ходовок, от десяток до двоек тоже постаралась сделать насечки, но уже на углах.

Девушка предвкушающее улыбнулась про себя. Дальнейший расклад событий являлся  классикой жанра и был известен каждому шулеру средней руки: после третьей партии, когда по идее молоденькая феррина должна уже быть на кураже ей дадут первый раз проиграть. Потом отыграться и .. дальше будут раздевать, как до этого улана.

Время было уже далеко за полночь, и таверна опустела, за столом осталось только четверо: Васса, спасаемый ею и двое катал. Замыленные карты шлепками ложились на стол, бугай все никак не мог надышаться свежим воздухом, а фамильная подвеска улана красовалась у девушки на шее, сияя камнем, вставленным в оправу и как–будто в насмешку над коренным.

Игра (тринадцатая партия, по подсчетам Вассы) шла с попеременным успехом, но большую часть проигранного уланом девушка уже отбила. Коренной все никак не мог взять в толк, откуда феррина знает, когда нужно скинуть и уйти в пас, да еще и своему 'напарнику' дает пьяные, но такие дельные советы. Однако в этом не было ничего мудреного: и коренной, и девушка знали карты друг друга. В таком случае побеждает даже не тот, у кого приходит комбинация лучше (знамо дело, они и у него и у нее хороши – рукава то у обоих есть, впрочем, как и ловкие руки) а тот, чьи нервы крепче.

Коренной злился, скрежетал зубами, но сделать пока ничего не мог.

Вассария почувствовала надвигающееся  даже не затылком. Внутри словно образовался снежный ком, прокатившись от горла к низу живота, набирая массу и обороты. Улан вдруг резко толкнул ее в бок, и она упала со скамейки, чтобы мгновением позже увидеть на том месте, где только что была, рукоять метательного ножа.

'Все–таки не рассчитала!' – словно эхо сыгранной гаммы, что несется по коридорам, прозвучала в голове у девушки мысль.

Терпение бугая лопнуло, и он решил добраться до вожделенных денег не почти законным путем обжуливания в карты, а банально перерезав девице с уланом глотки.

Вот поэтому баб–катал и не бывает! Разборки после крупных проигрышей не редки, но обычно скандалит потерпевшая, кинутая сторона. Поэтому шулер должен помимо виртуозного владения картами либо быстро бегать, либо хорошо драться. Махать кулаками Васса при своей комплекции и при всем желании не могла, поэтому выбрала первый вариант. Не вставая, на карачках, заползла под соседний стол и намеревалась уже оттуда, с низкого старта дать деру до двери, ведущей на кухню, поскольку вышибала загораживал основной выход и, судя по всему, был готов принять участие в начинающейся забаве.

Тут произошло еще одно событие, заставившее девушку слегка поменять свои планы. Улан, оставленный всего на один вздох без внимания, залихватски свистнул. Коренной попытался дотянуться до него через стол заточкой, метя в печень, но лишь полоснул лезвием по штанине, начавшего резко вставать вояку. После этого входная дверь и ставни на окне с треском вылетели, в зал ворвались пять человек в неприметной серой форме дознавателей его императорского величества Ваурия тринадцатого.