Страница 21 из 46
– Нет. Болезнь дочери тогда обострилась. Я искал лекарство… А Джулии отчего-то пришло в голову, что я уже нашёл его, но пока утаиваю. Она спустилась в лабораторию, когда я отлучился в город за доктором. В некоторых алхимических опытах используется киноварь. Джулия вдохнула слишком много паров и вскоре умерла, – закончил он рассказ и застыл, словно бы ошарашенный собственной откровенностью.
– О, прошу прощения за настойчивость, – склонил голову Клэр. Я заметила, что уголок рта у него дёрнулся – значит, дяде что-то не понравилось в рассказе. – И подумать не мог, что за всем этим стоит столь трагическая история…
– История ошибок одного самоуверенного человека, – ответил мистер Лоринг, отворачиваясь.
– Уверена, это был несчастный случай, вашей вины здесь нет, – заверила я его, поддавшись порыву. Мадлен горячо закивала, точно разом забыв о том, что она теперь тоже может говорить.
– Действительно, нелегко же вам пришлось, – посочувствовал невесть когда подобравшийся Эллис, хотя взгляд у него оставался холодным и цепким… Или, возможно, это заметила только я, потому что успела уже хорошо изучить повадки детектива. – К тому же содержание такого большого дома в глуши требует немалых усилий. Кстати, развейте мои сомнения – на той стене случайно не картина висела? Крепления остались, но что-то размер заставляет меня сомневаться… Такой картине, пожалуй, место было бы в Королевской галерее. Признайтесь, вам досталось какое-то сокровище, которое вы прячете теперь от любопытных взглядов в подвале? – заговорщически подмигнул он.
Мистер Лоринг мельком взглянул в указанном направлении и нахмурился. Лично я никаких креплений отсюда рассмотреть не могла, слишком скудное было освещение. Но он увидел и припомнил что-то, похоже, не слишком приятное.
– Нет, вы ошиблись. Картин здесь никогда не было. На том месте долгое время висела медвежья шкура, однако две недели назад она пропала. Слуги уверяют, что не брали её, и у меня есть все основания поверить. Мистер Норманн, – обратился он к Эллису. – У вас слава одного из лучших детективов Бромли…
– Лучшего, – скромно поправил его Эллис. – Правда, по трупам.
Клэр неприлично закусил губу и опустил голову. Я скосила взгляд, чтобы посмотреть, как отреагирует Мадлен. Но она, к сожалению, пренебрегла этикетом и просто-напросто спрятала лицо в ладонях.
– А шкура разве живая? – резонно поинтересовался мистер Лоринг. – Полагаю, для вас будет лёгкой разминкой раскрыть эту нелепую кражу. Не то чтобы мне была нужна медвежья шкура. Но мысль о том, что какой-то человек может свободно проходить в мой дом и покидать его, забирая с собой всё, что ему заблагорассудится, очень неприятна. Мои дочери…
– Понял, понял, – ворчливо откликнулся Эллис, поднимая руки вверх. – Ради спокойствия благородных девиц что только не сделаешь.
В этот момент Чарльз громко чихнул. Клэр тут же забеспокоился, не замёрз ли его драгоценный мальчик, и в некоторой суете мы покинули холодную библиотеку. Эллис не без помощи Мадлен оттеснил меня от мистера Лоринга, предоставив сомнительную честь вести беседу с хозяином дома Клэру.
– Каков актёр, а, – едва слышно прошептал детектив, вышагивая рядом со мною. Мы шли по галерее, холодной, точно она располагалась на улице, а не в доме. – Парами она отравилась, видите ли… Тревор Лоринг получил хорошее наследство после смерти своей жены. А жена, кстати, возражала против занятий алхимией. И несколько раз пыталась увезти детей к вдовой тётке, в Альбу.
Неприятные мысли об убийстве и последующем бегстве в провинцию промелькнули у меня в голове, но я тут же их отогнала. Не стоило пока размышлять об этом.
– Очень любопытно, но меня беспокоит другое, – так же тихо ответила я. – Шкура, Эллис. Думаете, та самая?
– Как сказать, – озорно ухмыльнулся детектив. – Виржиния, там, на стене, действительно были крепления… Два хилых штырька. Они не могли выдержать даже лёгонький пейзажик, вроде той ерунды, что висит у вас в кофейне. Не то что медвежью шкуру. Лоринг не видел крепления, не помнил, насколько они большие, однако заговорил о краже шкуры. Зачем, вот в чём вопрос… Вот вы как считаете?
Скрипнула дверь; мы наконец-то пересекли бесконечную галерею и добрались до относительно тёплого помещения. Сперва порог переступил мистер Лоринг, затем Клэр, Лиам, Мадлен с мальчиками… Потом пришёл и черёд нас с Эллисом.
Я холодно посмотрела на детектива.
– Хорошее время для игры в загадки. Мы вот-вот…
– И всё же? – усмехнулся Эллис, медля на пороге.
– Отводит подозрения? – предположила я, быстро взглянув на мистера Лоринга: заметил он нашу задержку или нет?
Но, кажется, у нас было ещё несколько секунд – Клэр громко и витиевато восхитился очередным витражом. И чем, интересно, подкупил беспардонный детектив моего дядю? Сомневаюсь, что дело в бескорыстном стремлении помочь расследованию…
– Отвести подозрения? Может быть, – задумчиво откликнулся Эллис, также наблюдая за беседой Клэра и мистера Лоринга. – Или он знает, кто настоящий преступник, но не может его разоблачить сам. В любом случае, это приглашение к игре. Как, Виржиния? Примем его?
– Похоже, мы уже в игре, хотим того или нет, – пожала я плечами.
Эллис одобрительно улыбнулся и украдкой пожал мне руку – видимо, то был единственно правильный ответ.
Правое крыло второго этажа обогревалось с помощью новомодной системы котлов и труб. Выглядело это не слишком красиво, особенно на фоне древних стен из камня, однако результат поражал воображение. Из промозглого древнего замка мы словно попали в тропический сад. Вместо узких извилистых коридоров, как в левом крыле – анфилада из трёх залов, пусть и не слишком просторных, зато с высокими потолками, на которых сохранились фрагменты старинной росписи. В промежутках между дверями в боковые комнаты стояли кадки с лимонами и апельсинами – в самом первом зале я насчитала их с дюжину. В красивых ящиках, подвешенных к стенам, буйно разрослись папоротники. По обе стороны от арки входа высились постаменты, с которых каскадом ниспадали яркие цветы петуний. В одном зале – лиловые, в другом – алые, в третьем – нежно-розовые… От душной, влажной жары кожа тут же покрылась испариной. Я сама не заметила, как принялась обмахиваться веером.
– Мне самому жара не по нраву, – сказал мистер Лоринг, словно оправдываясь. – Но у дочерей здоровье слабое. Доктор посоветовал устроить зимний сад… Справляемся, как можем.
Я не нашлась с ответом и отделалась банальностью:
– По-видимому, содержать такое великолепие стоит немалых трудов?
– Пожалуй. Однако заниматься в провинции зимой больше и нечем, – пожал плечами Лоринг. – Разумеется, у меня есть лаборатория, Кэрол и Рэйчел вышивают, читают, музицируют. Но всё равно времени остаётся слишком много.
– Вот оно – колдовское влияние провинции, – вздохнул Клэр, как мне показалось, с долей иронии. – Городская жизнь с её пороками и соблазнами ускоряет течение времени, оставляя жалкие крохи свободных минут для семьи и близких.
– Как трогательно, – почти беззвучно пробормотал Эллис. – Сейчас разрыдаюсь.
Но Лоринг, хотя он шёл на несколько шагов впереди нас, явно расслышал последнюю часть фразы и с интересом обернулся:
– Простите, вы что-то сказали, мистер Норманн? Насчёт рыданий?
– Да-да, – не моргнув глазом, согласился Эллис, опасливо посмотрел на Клэра и добавил: – Я сказал… сказал… – Детектив цепким взглядом обвёл комнату – раз, другой, и всё это в течение секунды, не более. А потом он что-то заметил, и губы у него дрогнули в намёке на улыбку. – Я сказал, что окрестные мыши, наверно, рыдают от горя, не рискуя приближаться к вашему дому. Какой роскошный зверь у вас здесь живёт!
Эллис бесцеремонно ткнул пальцем в сторону петуний. Любопытный Кеннет шагнул к ним и присел на корточки, заглядывая под цветочный каскад. Заросли многозначительно зашевелились…А дальше всё произошло так быстро, что я даже испугаться не успела.
Из-за плотной занавеси из тонких стеблей и алых лепестков выскочило что-то огромное, белое, пушистое, когтистое, хищное – и бросилось прямо к Кеннету.