Бешеный

«Рвануть сейчас в кусты, — неуверенно размышлял он, — может быть, не поймают? А если поймают, что тогда?»

У него даже ноги подкашивались при одной мысли, что может произойти. «Лучше не искушать судьбу, — решил Ситников, — возможно, не все так страшно. Вот ведь даже разрешили подышать воздухом, значит, убивать не собираются».

— Ну, скоро вы там? — донеслось сзади.

Ситников глубоко вздохнул и пошел к машине. Очень скоро машина подъехала к высокому забору, из-за которого виднелась крыша какого-то дома. Ворота сразу же распахнулись, и машина проехала внутрь, Ситников увидел большой красивый дом. Его просторный двор было пуст.

— Выходите! — приказал шофер.

Ситников вылез и нерешительно переминался с ноги на ногу, не зная, что последует дальше. Однако уверенность, что с ним не сделают ничего плохого, постепенно крепла.

Вряд ли в подобном доме может находиться притон, да и какой смысл тащить его неведомо куда из-за жалкой суммы, которой едва хватит на авиабилет. Абсурд! Могли бы сразу отобрать, а его самого выбросить где-нибудь в лесу.

Может быть, с ним желает провести конфиденциальную встречу какая-нибудь шишка из органов? Но тогда к чему такая таинственность? Зачем было устраивать похищение? Непонятно.

Тем временем провожатый твердо, хотя и вежливо, взял Ситникова за локоть и, ни слова не говоря, повел в дом.

По широкой лестнице с красивыми резными перилами они поднялись на второй этаж и остановились перед дверью с замысловатой медной ручкой. Провожатый секунду как будто прислушивался, потом осторожно постучал.

— Войдите, — чуть слышно донеслось из-за двери.

— Вот, доставил, — объявил провожатый, легонько подталкивая Ситникова вперед.

Тот, к кому были обращены эти слова, стоял лицом к окну и, казалось, что-то высматривал во дворе.

— Ладно, иди, — не оборачиваясь, разрешил он.

Сзади скрипнула закрываемая дверь, но Ситников даже не обратил на это внимания, разглядывая обстановку комнаты, в которую он попал. Он был несколько поражен, никак не ожидая увидеть такое. А удивляться было чему. Ничего подобного в своей жизни бывалый главврач не встречал. Комната, большая и светлая, была обставлена с роскошью, которую можно увидеть разве что в костюмном историческом фильме.

Гнутая золоченая мебель в стиле какого-нибудь Людовика, картины в роскошных рамах. Огромный пушистый ковер в розовых, зеленых и голубых тонах занимал почти весь пол комнаты. Краски ковра не били в глаза, а, напротив, были благородных блеклых тонов. Завершали убранство комнаты тяжелые темные занавеси, сейчас отдернутые. Стены, оклеенные не то тиснеными обоями, не то тканью с изображением буколических пастухов и пастушек, не нарушали, а, напротив, дополняли обстановку комнаты, выдержанной в стиле галантного восемнадцатого века.

Казалось, что ее обитатель должен быть одет в камзол, жабо и разрезные кюлоты, но облачение его, как отметил Ситников, было вполне обыденным.

Человек продолжал смотреть в окно, не обращая внимания на вошедшего. Наконец незнакомец повернулся и холодно взглянул на главврача.

— Здравствуйте, Ромуальд Казимирович, — тихо произнес он и кивнул на музейный стул, — садитесь.

Ситников осторожно сел за круглый, резной, матово-полированный стол и молча стал ждать продолжения. В первую минуту он хотел закричать, затопать ногами, потребовать объяснений, но, едва взглянув на неизвестного, понял, что это в данном случае вряд ли уместно. Неизвестный продолжал стоять у окна и, о чем-то задумавшись, смотрел в сторону. Это был человек невысокого роста, с невыразительными чертами лица, как бы стертыми, как бывает смазано изображение на монете от долгого ее употребления. Его физиономия на фоне роскоши комнаты казалась серой и безликой, однако Ситников, к своему удивлению, нашел, что человек этот был неуловимо похож на кота. Старого, умудренного жизнью ночного бродягу, который при встрече с соперником или с собакой не побежит в сторону, а, подняв лапу со стальными когтями, будет драться до последнего. Гражданин кошачьего вида был одет в отлично сшитый костюм и белую крахмальную сорочку с галстуком-бабочкой, заколотым золотой булавкой с темно-зеленым прозрачным камнем. Ситников продолжал сидеть молча, ожидая начала разговора. Наконец незнакомец снова смерил его взглядом и присел напротив.

— Итак, дорогой мой главврач, вы, наверное, удивлены всем произошедшим?

Ситников кивнул головой, подтверждая, что удивлен.

— Откровенно говоря, у меня не было намерений встречаться с вами, — продолжил незнакомец, — но обстоятельства… — Он неожиданно всплеснул руками, так что Ситников увидел крахмальные манжеты с такими же темно-зелеными прозрачными камнями в запонках, каким была украшена булавка для галстука. Этот странный театральный жест несколько рассмешил Ситни-кова, и он чуть заметно улыбнулся.

Улыбнулся и сидящий напротив, отчего еще больше стал похож на кота.

— Я рад, — продолжая улыбаться, сообщил он, — что вы не сердитесь на меня за это небольшое похищение. Ведь не сердитесь, не правда ли?

Ситников неопределенно кивнул. Кивок этот можно было понимать как угодно.

— Вот и хорошо, — одобрил незнакомец. — Давайте знакомиться, зовут меня Артур Афанасьевич.

— А фамилия? — быстро спросил Ситников.

— Фамилия? — пожевав губами, переспросил тот. — Фамилия, в отличие от имени и отчества, довольно простая — Корытов. Ну, а как величают вас, я знаю, знаю и где служите.

Ситников отметил это старомодное «служите».

— Вообще, я многое о вас знаю.

— Откуда же, если не секрет?

— Да какой секрет! От сослуживца вашего — Козопасова.

«Так я и знал, — похолодел Ситников, — все-таки это связано со Степой».

— Да вы не пугайтесь, — с легкой насмешкой сказал Корытов.

«Интересно, сколько ему лет? — неожиданно пришло в голову Ситникову. — На первый взгляд не больше шестидесяти, но чем больше смотришь, тем труднее определить его настоящий возраст. Кто же он?»

— Вы, наверное, спрашиваете себя: кто я? — неожиданно сказал старик, точно прочитал мысли Ситникова. — Да в общем-то никто, обыкновенный пенсионер.

— Ой ли? — усмехнулся Ситников. — Да и вообще, к чему эти виляния из стороны в сторону. Скажите прямо, чего вы хотите.

— Ладно, — спокойно сказал Корытов и приблизил к Ситникову лицо, перегнувшись через стол. Ситникову показалось, что серые глаза старика вдруг стали зелеными. — Я хочу, — холодно заявил он, — чтобы вы служили мне.

Удивленный Ситников недоуменно посмотрел на своего собеседника.

— Не понял, — промолвил он.

И снова с лицом Корытова произошла странная метаморфоза. На этот раз оно уже не было похоже на стертую монету, а стало столь величественно, что хотелось вытянуться по стойке «смирно» и с трепетом отдать честь.

— Что же тут непонятного? — с грозным спокойствием сказал Корытов. — Служить — это значит выполнять мои приказания, получать за это определенную плату, по-моему, вполне понятно!

— Но я уже, если можно так выразиться, служу Минздраву, а в конечном итоге — нашему государству.

— Зачем так высокопарно, — недовольно возразил старик, — где вы служите, я знаю. Но то, что я вам предлагаю, совсем другое. Вы будете служить непосредственно мне, а не какому-то государству. Мне!

— Да кто вы такой?! — крикнул Ситников, тоже решив показать характер.

— Кто я такой?! — спокойно переспросил старик. — Ну, скажем, маг.

Этого Ситников никак не ожидал. Он недоуменно вытаращил глаза и полуоткрыл рот. «Неужели сумасшедший? — пронеслась мысль. — Нет, не похож. Но ведь нормальный человек такое не скажет?»

— Вы, я вижу, мне не верите, — сказал старик. — Дело, конечно, ваше, но хочу вам кое-что рассказать. Я, конечно, знаю, что вы — главврач Тихореченской психиатрической больницы. Знаю, каков и профиль вашей больницы. И то, кому вы подчиняетесь. Ваш заместитель Степан Иванович все это мне регулярно докладывал. К сожалению, он был не очень исполнительным человеком, и в этом его ошибка.