Страница 57 из 57
- Мисс Гамильтон, это сущее безобразие! - закричал он с порога. - Я разрешил вам присутствовать в рубке, но не работать! Господа, как вам не стыдно, мисс Гамильтон еле дышит! А ты куда смотрел, черт кудлатый, чтоб тебя приподняло да шлепнуло! Я тебя зачем сюда отправил, ворон считать?!
Бедняга медтехник, чьи коротко остриженные волосы тем не менее действительно завивались жесткими кольцами, бочком-бочком отходил в сторону, изо всех сил стараясь слиться с интерьером и не попасть начальству под горячую руку. Офицеры расступились со сконфуженными лицами. Мэри слабо улыбнулась:
- Извините, доктор, это моя вина. Совершенно не умею болеть…
- Придется научиться. - Тищенко уже остывал. - Так, что тут у нас? - Портативный экспресс-диагност выдал на дисплей что-то, от чего пожилой врач досадливо скривился и уже почти жалобно воззвал: - Мисс Гамильтон, ну так же нельзя, в самом-то деле! Никита Борисович, я немедленно забираю пациентку обратно в лазарет. Довольно.
- Минуточку, доктор, я хотел бы задать мисс Гамильтон несколько вопросов… - попытался было вмешаться Савельев, но мгновенно увял под испепеляющим взглядом Тищенко, который ловко опустил спинку кресла, прижал к шее Мэри крохотную ампулу, и та обмякла.
- Успеете, Петр Иванович. Успеете. Мисс Гамильтон восстанавливается исключительно быстро, верно. Но это вовсе не означает, что вы можете до бесконечности использовать в качестве источника удовлетворения вашего безразмерного любопытства женщину, которую я с огромным трудом выцарапал с того света. Уважьте хоть мою работу, в конце-то концов! Пусть поспит. Так или иначе, это уже не ее драка. Все что могла мисс Гамильтон сделала. Чем она тут еще занималась? Помимо прокладки курса? Надо думать, в переговорах с соотечественниками участвовала? Ей-богу, как дети малые…
Глава XIII
В полном соответствии с выкладками капитана Гамильтон русские крейсера вышли к Зоне Сигма до того, как туда добрались остатки эскадры Джерайи Саммерса. Конечно, пришлось немного понервничать, не без этого. Кромка астероидного пояса оказалась действительно скверным местом для полета крупных кораблей и во время первого коррекционного маневра, скрупулезно расписанного капитаном чуть ли не но секундам, в рубке царила напряженная тишина. Однако все прошло настолько гладко, что каперанг Дубинин проникся к бельтайнке глубочайшим уважением и во всеуслышание пообещал выставить ей бутылку лучшей водки из личных запасов. На ехидную подначку Корсакова - что, если мисс Гамильтон предпочитает ликеры? - Дубинин искренне возмутился:
- Пилот? Ликеры? Такой пилот? - потом сообразил, что его пытаются подколоть, разгладил усы и заявил, что раздобудет и ликеры, если потребуется, но что-то ему подсказывает, что водка будет уместнее. В крайнем случае - коньяк. Дама все-таки. Пресекая посыпавшиеся со всех сторон замечания, он высказал твердую убежденность в том, что данная конкретная дама относится к категории "дам как дам!" и он лично не советовал бы некоторым из молодых да ранних проверять упомянутую гипотезу. Во избежание. А то он тут на досуге ("Где вы его взяли, Капитон Анатольевич?" - поинтересовался Корсаков) посмотрел краем глаза программу подготовки бельтайнских пилотов… Так вот, он имеет удовольствие напомнить особо шустрым, что замена зубов, выбитых не во время боя с противником, флотом не оплачивается.
Неизвестно, как далеко зашла бы веселая перепалка в рубке, но тут датчики дальнего обнаружения засекли, наконец, противника, и всем сразу нашлось, чем заняться. Никита даже пожалел, что не владеет бельтайнской техникой сцепки - сейчас очень пригодилась бы возможность передавать команды по "поводкам". Саммерс, должно быть, решил, что семи смертям не бывать, одной не миновать, а помирать - так с музыкой, и вблизи Зоны Сигма началось форменное светопреставление. Примерно половина тех, кто пришел с Саммерсом в систему Тариссы, решила под шумок смыться - авось не заметят, а и заметят - глядишь, не погонятся. Разумеется, это заблуждение было немедленно развеяно штурмовиками, поддержанными залпами бортовых орудий крейсеров. Однако эта суета смазывала и без того непростую картину боя и бабушка еще надвое сказала, остались бы в самом деле в целости надстройки "Александра", но в самый ответственный момент Зона Сигма озарилась несколькими вспышками, означающими переход в реальное пространство крупных кораблей. Пиратская эскадра, обнаружившая наличие в непосредственной близости от себя не двух, как предполагалось вначале, а шести крейсеров (не считая четырех эсминцев), почла за лучшее лечь в дрейф и задраить орудийные порты. Всякое бывает, судьба - девушка капризная, да и на каторге люди как-то устраиваются…
Корсаков, изрядно уставший и мечтающий сейчас только о душе и хотя бы паре часов сна, с неудовольствием понял, что отдых откладывается. В отличие от бритья. Ибо адмирал Гусейнов, командующий четвертого крыла Экспедиционного флота, сам не был распустехой и в подчиненных несобранности на дух не переносил. Пришлось спешно приводить себя в порядок и являться пред светлые очи начальства.
Теймур Ибрагимович Гусейнов был, как всегда, черноглаз, седоус и язвителен.
- Что же это вы, батенька, Никита Борисович, так завозились? Какой-то Саммерс! Тоже мне, эскадра!
- Живым хотелось взять главаря, Теймур Ибрагимович. - Корсаков сидел в салоне "Андрея Боголюбского" и с удовольствием наблюдал, как адмирал набивает трубку. Сигар Гусейнов не признавал, считая баловством и переводом табака, но к слабостям окружающих относился терпимо, и в пальцах Никиты уже тлела благородная "Анатолия".
- А отчего же обязательно живым? Форсу ради или нашлась солнцеокая и луноликая пери, которой вы непременно возжелали сделать подарок? А цветочки либо, там, конфеточки не пробовали?
- Ох, говорила же мне упомянутая "солнцеокая и луноликая", что по скорости распространения сплетен флот уступает только борделю и монастырю, а я, дурак, посмеялся… - покачал головой Корсаков.
- Вот и зря посмеялись. Интересно, однако, она у вас курс прокладывает: бордель, монастырь, флот… Мне аж завидно, - ехидно улыбнулся Гусейнов и тут же посерьезнел: - Шутки шутками, а я ведь тут не просто так оказался. Только вы в подпространство ушли - вызов. Да откуда! С Кремля! Сам князь Цинцадзе, не кто-нибудь. Как эта планетка в сферу интересов Ираклия Давидовича попала - не знаю, только мне было велено идти сюда на форсаже и на месте приглядеть, что да как. Дескать, Никита Борисович человек молодой, горячий, помчался сломя голову, а дело непростое. Вот так-то. Что скажете, Никита Борисович, непростое дело?
- Средней паршивости. Налет пиратской эскадры на планету, эвакуация трех тысяч детей на спешно переоборудованном транспорте. Погнались, конечно. Четыре фрегата шли за ними от Бельтайна и еще два ждали у зоны перехода. Корветы сопровождения - семь малышей! - приняли бой и, кстати, выиграли его. Во всяком случае, транспорт был очищен от абордажных капсул и готов уйти в подпространство на маневровых, но тут появились мы. Чего я не понимаю - как планета, о ВКС которой легенды ходят, осталась совсем без защиты. Одна орбитальная крепость и - на момент нападения - один боевой пилот, вот эта самая… гм… пери. Кстати, если я правильно понял, послать сигнал бедствия было именно ее идеей.
- Вот даже как? Я вам так скажу, Никита Борисович: умная женщина - редкая драгоценность. И опасная. М-да. Она хоть хорошенькая?
Корсаков извлек из футляра кристалл с записью:
- Желаете посмотреть в статике или в динамике, Теймур Ибрагимович?
- В динамике, конечно! Что мне статика…
Никита ухмыльнулся и включил воспроизведение. На экране возник борт транспортного корабля, усеянный абордажными капсулами, и корвет, проносящийся над самой обшивкой. Капсулы исчезли, сметенные выхлопом маршевых двигателей, транспорт остался неповрежденным. Показ остановился. Гусейнов медленно положил трубку в пепельницу:
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.