Лера

Зная мамино истинное отношение к моему бывшему, я поспешила ей на выручку:

- Ма, да расслабься ты, мы просто поболеем за Плетнева и все.

- Мы? С Мариной, что ли пойдете? – Мама облегченно вздохнула и заметно повеселела.

- Нет. – Я продолжила разговор, уже набивая рот блинами с медом.

- А с кем тогда? – Это прозвучало так, будто во всей вселенной у меня был всего один вариант.

- Возможно я тебя разочарую, но твоя дочка имеет больше одного кандидата на приятное времяпрепровождение.

- И с каких это пор, интересно мне знать? Ты ведь пообещала ничего от меня не утаивать, а я не в курсе. – Убрав с огня сковороду и отложив в сторону лопатку, мама присела за стол рядом со мной. – Слушаю вас, девушка.

- Помнишь, я сказала тебе что лежала на рельсах? – вспоминать об этом было не легко и неконтролируемая мелкая дрожь пробежавшая по всему телу только подтверждала это. Мама же напряженно всматривалась в мое лицо, не понимая, чего ждать. – Нет, я не стану сейчас продолжать, ты ведь сказала что это не так уж и важно. Но есть одно НО.

Сделав небольшую паузу, я наполнила свою и мамину чашки чаем и только после обжигающего глотка продолжила.

- Я не сама тогда… ну… в общем… - Собраться было сложно, но деваться было некуда.

Рано или поздно, думаю, Женя все равно всплыл бы в моей повседневной жизни. Тем более, когда у него начнутся каникулы мы, однозначно, будем больше времени проводить в реале, а не в онлайне.

- Что значит «не сама»? – Я увидела как ужас и недоумение овладевают мамой и только сейчас поняла, как это прозвучало.

- Нет-нет! Легла я под поезд сама, а вот покинула рельсы не по своей воле. Меня с них снял один парень… - Дальше проследовал не слишком длинный рассказ о том, кто такой Евгений Добровольский. – Теперь ты знаешь, что мне есть с кем развлекаться кроме Куприяновой.

- Ну ты даешь, Валерия. – Возмущению мамы не было предела, и она даже забыла о том, что пьет не молоко, а чай. – Черт! Язык обожгла. – Чашка тут же была отставлена в сторону, точнее сказать, почти брошена. -  Как можно не рассказать о подобном?

- Можно, выходит, - очаровательно хлопая ресницами, пролепетала я.

- Лера, это не правильно. О существовании этого мальчика я узнаю только сейчас, не имея возможности поблагодарить его за …

Все это время, именуемое моим новым рождением, мама старалась обходить стороной случившееся, но иногда в разговоре этого было не избежать. В такие моменты ей всегда было сложно подбирать слова, я видела это. Вот и сейчас, она то вновь схватилась за чашку, то за блинчик, то встала из-за стола и зажгла плиту.

– За… помощь. А это, дорогая моя, должно было произойти давно. Я должна сказать ему «спасибо». Пригласи его как-то к нам на чай или на пиццу. Обещаю, не стану приставать к нему с неуместными разговорами.  Мне просто нужно взглянуть в его глаза и сказать спасибо.

Мама сидела напротив, а в ее глазах я еще никогда в жизни не замечала такого количества счастья.

- Ма, я обязательно вас познакомлю, только чуть позже. – Обнадеживающе зачирикала я, приканчивая третий блин. – Я и сама-то его еще толком не знаю. Да, мы общаемся по переписке, но ведь этого, как мне кажется, для знакомства с родителями маловато.

- А что тут знать – он хороший парень, если не смог закрыть глаза, а вмешался иии… - Мама вновь продолжила жарить блинчики, резко соскочив со стула будто с той самой раскаленной сковороды. - Это говорит о том, что он достойный человек, а этого более чем достаточно для нашего знакомства.

- Ма, обещаю познакомить тебя с хорошим человеком чуть позже. А пока, можно я сама с ним дознакомлюсь. Вдруг в реале у нас с ним не заладится?

Вообще-то, я бы с радостью ввела Женю в нашу семью, прекрасно представляя, как легко он нашел бы общий язык с папой; как мгновенно понравился бы маме; и как очаровал бы Андрюшу, но ПОКА, не могла так поступить. Для меня Женя ассоциировался с новой жизнью. Для мамы, боюсь, он, вопреки ее положительному настрою, своим появлением будет напоминать о… о… о том, о чем ей однозначно хочется забыть. Должно пройти немного больше времени. Да и в том, что я сама его плохо знаю, тоже есть доля правды.

- Что-то мне подсказывает, что человек, который заставил тебя субботним утром покинуть кровать раньше обеда, да еще с такой радостью, «в реале», как ты говоришь, превзойдет даже твои ожидания.

- Может быть, - кокетливо проговорила я. – Но, как говоришь ты – «поживем, увидим».

- Кстати, ты в самом деле идешь смотреть бой Матвея с этим Женей? – Я не могла не отметить, что в этом вопросе мамин голос звучал по-особому весело.

- Да, а что, ты имеешь что-то против?

- Нет, конечно. Это очень даже правильный поступок. Пусть твой Матвей видит, что ты не убиваешься, а продолжаешь жить, - сказать, что в этот момент мама была довольна – ничего не сказать.

- Я тоже так подумала.

Знать о том, что Плетнев «продолжил жить» немного раньше меня, маме было не обязательно. Да и о том, что я «собралась замуж» за этого Женю, тоже. Счастье мамы в эти минуты ничто не должно омрачать.

– Ладно. Твои блинчики, конечно, обалденные, но мне пора.

В знак благодарности за вкусный завтрак я встала на цыпочки и, дотянувшись до маминой щеки, нежно прикоснулась к ней губами.

- Обещай, что оденешься тепло. Простуда вам сейчас ни к чему.

Куда же без этого! Мама просто не могла упустить возможность позаботиться о своем ребенке, да и о моем, заодно.

- Ща, пойду, отыщу валенки и тулуп до пола. Может, еще что посоветуешь?

-  Не смешно, Лера. – Лицо мамы превратилось в «лицо МАМЫ». -  Ты вот не знаешь, как тяжело лечить самую обычную простуду, когда нельзя глотать таблетки горстями, как ты любишь. А нужно народными средствами обходиться. Когда я тебя носила, два раза умудрилась простыть, так что знаю, о чем говорю.

- Ааа, тогда понятно, почему я по нескольку раз в году «пролеживаю» учебу дома, под одеялом. - Пошутила я, но мама не оценила.

- Может быть. Но разве твоему ребенку нужно подобное счастье?

«А почему бы и нет? Дополнительные «каникулы» еще никому не помешали» - подумала я, но мысли остались мыслями.

Не желая затягивать нашу беседу до часовых масштабов, я обошлась простым:

- Хорошо, мамуля, обещаю на выходе показаться, чтоб ты заценила степень моей одетости.

- Вот так бы и сразу, - прозвучало довольно.

23

Передо мной встал не простой выбор – быть сегодня максимально эффектной или практичной.

На то, чтобы все содержимое моего несчастного комода оказалось на полу, мне не потребовалось много времени: джинсы, юбки, платья; летние, зимние, непонятные - моему взору открылось все.

С одной стороны – я пообещала маме, что оденусь тепло; с другой – я не буду выглядеть сногсшибательно в стареньких угах, и своем пусть совсем новом, но достаточно длинном и объемном пуховике.

- Блиин! – расстроенно протянула я, прекрасно понимая - ответный удар будет менее эффективным: пижаму со Спанч Бобом, подаренную Матвеем еще год назад на день влюбленных, одевать не вариант; но ведь и плюшевого зайца, тоже? А так хотелось достойно отыграться за Майка Тайсона на его груди, когда он лапал эту швабру.

– Ладно, пойдем другим путем.

Серо-голубые, максимально облегавшие мои пышные формы, джинсы, Плетнев любил больше всего. «Малая, ты в них такая секси» - говорил он, а в глазах разгорались похотливые огоньки. А мой кашемировый свитер с V – образным вырезом, всегда сводил его с ума. «Не честно одевать в школу подобные вещи. Нет, ну ладно у тебя не было бы что показывать. А то ведь насмотрюсь на тебя на переменах, потом преподы только и царапают шестеры в дневник». Он часто целовал мою доступную в этом свитере шею, и для меня осталось загадкой – как он не сломал глаза, всякий раз заглядывая ко мне в декольте?

Выбор был сделан. А пуховик, перед боем, я все равно оставлю в гардеробе.

С одним из не простых заданий я более-менее успешно справилась, оставалось привести в порядок лицо. На что, после принятия душа, ушло гораздо больше времени. Но это того стоило.