Синьора Искушение

Джульетта знала – он все равно овладеет ею, поэтому бороться с ним бесполезно и унизительно. Но чего он не дождется, так это ответа с ее стороны. Она не поддастся этому мастеру обольщения. И она снова начала считать…

Она сдержала рыдание. Даже хуже — и какое уж тут уважение! Она не рассчитывала найти любовь в браке с ненавистным ей супругом, по крайней мере с первых дней. Но хотя бы уважение!..

И все же, вопреки всему,  Джульетта чувствовала, что отзывается на его ласки. Без предупреждения он поднял ее на руки и понес к кровати и накрыл ее тело своим.

— Нет! Нет, не делай этого! — протестовала Джульетта, пытаясь уклониться от его быстрых рук.

Но он был ловчее и с легкостью снял с нее платье. Она слышала, как он глубоко вдохнул воздух, когда отбросил рубашку в сторону.

И тогда всякая воля к сопротивлению оставила ее. Единственное, к чему она теперь стремилась, — как-то скрыть от него свою наготу. Но и этого Алессандро не собирался ей позволить и быстро завладел ее руками.

— Ненавижу тебя! — шептала она, когда он коснулся поцелуем ее шеи.

Ее мягкий тон противоречил этим словам; она жаждала убедить себя, что говорит правду, и надеялась задеть его побольнее.

— Можешь ненавидеть меня сколько хочешь. Но за твоей холодностью скрывается огонь, и я его чувствую. Выбирай, кошечка. Если хочешь, оставайся холодной и неотзывчивой, выполняй только в самой малой мере обязанности жены. Или же стань настоящей женой и встречай меня со всей страстью, которая в тебе таится. Тем более у нас был уговор: ты первая меня обняла там, на палубе.

Джульетта зарделась. Она не понимала, что тогда владело ею, что она совершила столь опрометчивый поступок, но позволять ему сейчас…

Она не желала признавать, что испытывает к нему хоть какую-то страсть. Она крепко зажмурилась, мечтая лишь об одном — ничего не чувствовать. Но когда его сильные пальцы нежно погладили ее по щеке, а потом по шее — она уже не могла совладать с дрожью, которая сотрясала ее. И, как она ни крепилась, две слезинки выкатились из-под ее темных ресниц. Это был уже верх унижения, и горло ее сжалось, потому что она изо всех сил удерживала рыдания. Потом он бережно поцеловал ее в глаза — сначала в один, а потом и в другой, и последние силы оставили ее. Слезы хлынули потоком — горячим, соленым и, казалось, нескончаемым. Она почувствовала, что  Алессандро слегка отстранился: теперь он уже не опирался на нее всей своей тяжестью. Он попробовал пальцем вытереть ее слезы, а когда попытка не увенчалась успехом, применил для этой цели свой платок. Однако, чем больше он старался осушить ее слезы, тем обильнее они текли.

Она слышала, как он тихонько чертыхнулся; потом он лег рядом и привлек ее к себе. Его руки, поначалу неловко, гладили ее спутанные волосы и легонько похлопывали по спине.

— Ш-ш-ш, кошечка. Ш-ш-ш, — шептал он ей на ухо. — Тебе нечего бояться.

Ее рыдания не прекращались, и он попытался заставить ее взглянуть ему в лицо.

— Не плачь. Так и заболеть недолго.

Но она не хотела слушать. Она боялась его и боялась тех чувств, которые он в ней вызывал; ведь сначала она так злилась на него, а потом на нее накатила такая волна слабости и непонятного тепла… Как провинившийся ребенок, она старалась спрятать лицо от его пронзительно-острого взгляда. Но Алессандро не позволил ей этого. Он снова повернул ее на спину, руками ласковыми, но твердыми — и сам лег сверху. И начал целовать ее.

Сначала глаза. Потом лоб и щеки. Потом легкими, летучими поцелуями  Алессандро прошелся по линии ее подбородка. А тем временем его руки играли с ее густыми вьющимися волосами.

Ей вдруг пришло в голову, что необходимо пресечь это совершеннейшее безумие, и она попыталась высвободиться. Но это привело лишь к тому, что он еще плотнее прижался к ней, быстро скидывая с себя одежду.

Внезапно Джульетта почувствовала, что ей уже совсем не противно. Было жарко и беспокойно; она напрягалась от предвкушения. Каким-то уголком разума она сознавала, что он сейчас обольщает ее, совращает с пути истинного. Он знал совершенно точно, что надо для этого делать, и, вероятно, проделывал это раньше много, много раз. Но она не могла заставить себя остановить его.

Когда его губы снов нашли ее, то Джульетта пыталась противиться, но вместо этого какая –то неведомая сила толкнула ее в пропасть. Она отвечала ему, вкладывая всю боль, горечь и злость. Она яростно вцепилась ему в волосы, понимая, что причиняет боль, но не могла остановиться.

— Нет! — она отвернулась, не замечая собственных слез, снова хлынувших из глаз.

Но все было бесполезно. Она не могла ни сбросить с себя тяжесть его тела, ни отвернуться от болезненной реальности: он завладел ею полностью, она принадлежала ему.

Тщетно она пробовала оттолкнуть его. Словно и не заметив ее бессильных попыток, их тела слились в огненном танце, подчиняя ее себе. От непонятной радости кружилась голова, и сама Джульетта была испугана тем, как это получилось, что он заставил ее утратить власть над собой. Она не могла оттолкнуть его. Ей казалось, что она сейчас разлетится на мелкие кусочки от переполнявшего ее чистейшего блаженства.

Спустя несколько часов, Алессандро откинулся на подушки и потянул за собой Джульетту так, что она оказалась на его груди.

Она попыталась оторваться от него, но его рука по-хозяйски скользнула по ее спине и осталась на талии Джульетты. Другой рукой он мягко прижал ее голову к своей груди.

— Теперь успокойся, — проговорил он. — Успокойся.

Его голос звучал в ее ушах как низкий гул, глухой и странно успокаивающий. Она не протестовала, когда он натянул на них обоих одеяло. Ее разум разрывался от противоречивых мыслей, и она всерьез вознамерилась выскользнуть из его объятий, как только он заснет.

Но когда его дыхание замедлилось и стало ровным, покой снизошел и на Джульетту. К тому моменту, когда он поднес ее руку к своим губам и поцеловал палец, на котором блестело обручальное кольцо, она уже спала глубоким сном.

***

Джульетта вытирала волосы после принятого душа и тщетно пыталась выкинуть из головы прошлую ночь. Они вернулись в особняк на утро, и их встречали подозрительные взгляды и ухмылки. Будто все знали, чем они занимались. Может, так и есть? По ее перепутанным волосам, опухшим губам, не сложно было догадаться, что происходило в каюте, но Алессандро выглядел счастливым и удовлетворенным.

Джульетта была слишком подавлена воспоминаниями о своем пылком отклике на его ласки и слишком ошеломлена тем, что ей хотелось повторить эту ночь.

Джульетта испытывала слишком сложные чувства, чтобы найти нужный ответ. Он был ее врагом, но стал ее мужем. Он был высокомерен и самовлюблен, но позаботился о том, чтобы она чувствовала только наслаждение в его объятиях. Она ненавидела его, тем не менее они были любовниками.

Алессандро без стука зашел в спальню и расплылся в улыбке при виде жены в махровом халате. Ее прекрасные каштановые волосы мокрой волной струились по плечам, а медовые глаза были устремлены на него. Он помнил завораживающий блеск, когда сделал ее своей.

Он вспомнил всех девушек, с которыми когда-то спал. Ни одна из них не был похожа на его жену.  Джульетта была такой настоящей, живой. Она была похожа на свежий весенний ветерок, который внес в его жизнь что-то новое и необычное.

А как она отвечала на его ласки! Он еще ни разу не чувствовал такого наслаждения в женских объятиях. Она была нежной, страстной, но ее неумелые ласки приносили ему истинное удовлетворение. За ночь, они еще несколько раз занимались любовью. Девственница. Его женщина. Это приносило ему радость и заставляла чувствовать себя особенным.

-Кошечка, нас ждут в ресторане –улыбнулся Алессандро, приблизившись и легко поцеловав ее в губы. Она не ответила, но не и увернулась от него –Я хочу, чтобы ты выглядела лучше всех. Хотя ты у меня и так красивая.