Страница 191 из 202
Вместо с тем Директория, доживавшая свои последние дни, хотела по возможности помочь рабочим не только национальных, но и частных мануфактур, особенно ввиду предстоящего наступления холодного времени года; соображения при этом были, разумеется, чисто полицейские [271]; заботились об обеспечении спокойствия. Действительно, торгово-промышленный кризис летом и осенью 1799 г. был всеобщим. Министр полиции даже склонен был приписывать появление массы безработных не только экономическим причинам, но и проискам врагов республики и, признавая ужасающее положение рабочего класса, изыскивал наиболее целесообразный способ, как распределить скудные средства, отпущенные Директорией на поддержание промышленности [272]. Общий застой в делах, прекращение торговли с заграницей, полнейший ее упадок внутри страны, затруднения в денежном обращении — таковы были признанные современниками явления, характерные для экономической жизни страны осенью 1799 г. [273]. Что касается именно национальных мануфактур, то Директория в принципе была за возможную поддержку их между прочим и потому, что они в ее глазах являлись «прибежищем для национальной промышленности в эти трудные времена, которые не позволяют ей развиваться с успехом в частных мануфактурах», и содержать их представлялось нужным даже с жертвами, ибо они «дают рабочему классу средства работы и существования» [274] Но, признавая все это в теории, Директория была не в состоянии добыть для национальных мануфактур нужные средства, и безвыходное положение вещей продолжалось. Когда министр внутренних дел посетил Севрскую мануфактуру, рабочая делегация из представителей всех мастерских подала ему новую петицию, где говорят об утешительном для них значении его визита и во имя присущих министру внутренних дел гуманности и справедливости просят его помочь их беде [275]. Они указывали при этом на «наилучшие обещания», которые им делались, и, несмотря на которые, они даже не знают, когда им уплатят и сколько они получат. Министр ровно ничего не сделал для них и на этот раз, но изъявил дирекции полное неудовольствие, усмотрев признаки какой-то будто бы существующей на мануфактуре организации среди рабочих, вследствие того что петиция была ему подана выбранной специально для этой цели делегацией. «Я должен был быть удивлен, — писал он дирекции [276], — увидев под их петицией небольшое число подписавших, которые приняли название комиссии, выбранной мануфактурой (подчеркнуто в подлинном тексте — Е. Т. ). Не может и не должно существовать в заведении, хорошо управляемом, другой власти, кроме администрации, им управляющей, и индивидуумы, которые там работают, не могут образовывать какую бы то ни было корпорацию или комиссию». Министр прощает нарушение этого принципа ввиду тяжелых обстоятельств, но выражает вместе с тем уверенность, что дирекция обнаружит впредь твердость в соблюдении правил; он надеется также, что севрские рабочие не впадут в рецидив [277] и будут впредь исключительно заниматься своей работой, а заботу о своих интересах возложат на справедливость правительства и усердие дирекции. Министр приказывает, чтобы прошения направлялись от рабочих через начальников мастерских к дирекции, а от дирекции уже к нему, министру. Кроме этого выговора, мануфактура из министерства не получила ничего.
Спустя несколько дней после этого характерного письма министра внутренних дел произошел государственный переворот 18 брюмера, и Директория перестала существовать. Рабочие послали слезное прошение первому консулу Бонапарту, прося его распорядиться об уплате им задержанного жалованья [278]; они выражали надежду, что он осушит их слезы и вернет их к жизни. Прошение осталось без последствий, как и то, которое они подали новому министру внутренних дел Люсьену Бонапарту [279]. Они напоминали министру, что им не уплачено за 11 месяцев и что они в отчаянии. Они называют новых правителей «pères de la patrie, un gouvernement régénérateur» и т. д., не скупятся на изъявления преданности новому властелину Франции, но впереди их ожидал новый и очень жестокий удар. Новое правительство решилось на то, на что не решалось ни правительство Людовика XVI, ни Директория, и чего не хотел сделать Конвент: оно усмотрело необходимость с точки зрения экономии произвести массовое увольнение рабочих Севрской мануфактуры. 29 апреля 1800 г. начальник Bureau des arts — Costaz представил министру доклад, в котором излагал намеченные реформы [280]. Он предлагал уволить 156 рабочих (из 216) и назначить нового директора; к этому сводились главные пункты реформы, касавшиеся рабочих. Из уволенных прослужившие 20 лет на мануфактуре и достигшие шестидесятилетного возраста должны были получать пенсию от 200 до 500 ливров в год и квартиру при заведении (если раньше ею пользовались). Министр внутренних дел согласился произвести предложенную реформу и сделал это «с сожалением», побуждаемый необходимостью, как он известил о том дирекцию [281]. Пенсией воспользовалось всего 27 человек, остальные остались без куска хлеба. Изгнанные обратились с прошением к министру внутренних дел, где они говорят, что и до сих пор ели хлеб, политый слезами, а теперь у них отбирают его. Они смотрят на себя как на осужденных на смерть и просят, чтобы им хоть заплатили за 14 месяцев жалованье, которое они все время не получали [282], и говорят, что если им не уплатят, то остается только ждать смерти. Единственным протестом с их стороны является некоторая горькая ирония по адресу министра [283]. Министр на эти просьбы отвечал только, что изыскиваются средства и что впредь «никакой петиции, никакого рода просьбы или предложения» он не примет, иначе как непосредственно через дирекцию.
Еще в июне, когда уже новый директор (Brongniart) вступил в отправление своих обязанностей, рабочим не было уплачено за старые месяцы, и понадобилось несколько лет, чтобы привести финансы мануфактуры в более или менее устойчивое положение и расплатиться с долгами.
Со времени реформы, произведенной Люсьеном Бонапартом, среди документов, относящихся к Севрской мануфактуре, исчезают бумаги, которые могли бы пролить отчетливый свет на состояние рабочих. При Консульстве и Империи вообще рабочие национальных мануфактур уже почти не пишут прошений правительству [284], как они это делали в эпоху революции: местная администрация мануфактуры, по требованию Люсьена Бонапарта, должна была стать для севрских рабочих единственным органом, через который они могли сноситься с правительством; вскоре она получила вместе с тем такие широкие права, что, пожалуй, рабочим и не могло представиться нужды обращаться к министру. Директор Brongniart через несколько месяцев после своего водворения получил право своей властью увольнять рабочих, определять размер их жалованья и организовать вообще, как найдет наилучшим, работы в мастерских [285]. Все это, конечно, не могло не способствовать сокращению и даже в конце концов полному уничтожению всяких письменных сношений между рабочими и центральной властью.
Глава IV РАБОЧИЕ МАНУФАКТУРЫ БОВЕ
1
В августе 1664 г. Людовик XIV дал по представлению Кольбера предпринимателю Hinard’y ряд привилегий на открытие «королевской мануфактуры» тканых шпалер в городе Beauvais (в Пикардии) [286]; истинным ее основателем таким образом считался Кольбер. Предпринимателю (Hinard’y) предоставлялись при этом многие льготы и субсидии, рабочие избавлялись от большинства податей и повинностей [287], казенные здания предоставлялись безвозмездно для помещения этого заведения. Привилегия давалась предпринимателям (а в случае неуспеха отнималась) королевскими lettres patentes. Предприниматель обязан был иметь по меньшей мере 100 рабочих в первый год своей привилегии и, постепенно увеличивая это число, довести численность рабочих через 6 лет до 600 человек. Если при этом предприниматель выписывал рабочих из-за границы, то ему уплачивалось из королевской казны по 20 ливров за каждого. Кроме того, на мануфактуре должно было находиться по крайней мере 50 apprentifs, за содержание и обучение которых король платил предпринимателю по 30 ливров в год. Проработав 6 лет в качестве apprentif’a и затем 2 года в качестве compagnon’a, человек должен быть принят без всяких обычных издержек в цех maîtres-tapissiers города Бове. Иностранцы же, 8 лет проработавшие на мануфактуре, натурализовались также без всяких издержек и хлопот со своей стороны. Целый ряд и других льгот должен был облегчить предпринимателю его дело. Несмотря на это, мануфактура пережила и в XVII и в XVIII вв. трудные моменты, и требование относительно количества рабочих никогда, по-видимому, и не было выполнено. С 1780 г. мануфактурой управлял в качество предпринимателя Menou, дела которого вначале шли хорошо. Он пользовался льготами, пожалованными мануфактуре со времени ее основания, а также денежной поддержкой, которая с 1737 г. производилась на счет казны под видом обязательной для королевского двора ежегодной покупки произведений мануфактуры в Бове по крайней мере на 20 тысяч ливров. Сверх того, предприниматель получал в виде субсидии 11 100 ливров в год. На предпринимателя ложились только расходы по покупке сырых материалов и расплата с рабочими: ежегодная поставка двору, субсидия и продажа частным лицам покрывали эти издержки. Революция внесла расстройство в дела предпринимателя, и он понизил расценку работы (в Бове работали посдельно). Дела его пошатнулись не только вследствие уменьшения спроса на предметы роскоши, но потому, что двор, находясь в затруднительных обстоятельствах, годами с 1787 г. задерживал уплату ежегодных субсидий. Рабочие, возмутившиеся понижением платы, приписали это одному заведующему работами мастеру, и «образовалось своего рода восстание» [288], вследствие которого мастер должен был бежать, и вернуть его уже побоялись, даже когда все успокоились. Рабочие подали петицию в Национальное собрание [289], прося разрешения вопроса, но, судя по тому, что лишь некоторые подписали его, особенно прочное единство действий среди рабочих даже и в этот момент не всегда было налицо, хотя в общем при этом столкновении (осенью 1790 г.) рабочие в Бове проявляли несомненную энергию.
271
Нац. арх. О2 915. Minutes de message. Le Directoire exécutif invite le corps législatif à s’occuper des moyens d’assurer les sommes nécessaires pour activer les travaux publics et les Manufactures à l’entrée de la saison rigoureuse: «C’est en activant à l’intérieur tous les bras qui ne défendent point notre indépendance au dehors que nous assurerons la tranquillité…»
272
Нац. арх. О2 915, Paris, le 25 thermidor (12 августа 1799 г.) Le ministre de la police générale de la République à l'administration Municipale du 11 arrondissement de Paris: J’apprends citoyens administrateurs que presque tout les chefs d’atteliers renvoyent en ce moment leurs ouvriers, les uns le font dit-on par incivisme et pour créer les mecontents, les autres par des raisons légitimés et malheureuses telles que les non-pavements et la cessation du commerce. Si ces faits sont vrai il est certain que le peuple souffre en ce moment qu’il souffrira d’avantage chaque jour et que la progression rapide de la misère est effravinte pour toutes les âmes justes et sensibles.
273
Нац. арх О2 915. Rapport fait à l'administration municipale du onzième arrondissement par un de ses membres dans sa séance du 28 fructidor, an VII (14 сентября 1799 г.)
274
Нац. арх. О2 915, Minutes de message.
275
Пац. арх. О2 915, 3 brumaire, an VII. Подписано: Les membres composant la commission nommée par la manufacture, и следуют подписи.
276
Нах. арх. О2 915. Письмо министра к дирекции, 14 brumaire, an VIII (5 ноября 1799 г.)
277
Там же: Et l’empressement des ouvriers à s’y conformer eloignerait toutes récidivé…
278
Нац. арх. О2 915. 30 nivôse, an VIII. Les artistes et ouvriers de la manufacture de Sèvres au citoyen Bonaparte, premier consul (cp. Garnier. La manufacture de Sèvres en l'an VIII, в Gazette des Beaux-Arts, t. 36, 1887).
279
Нац. арх. О2 915. Les artistes et ouvriers de la Manufacture Nationale des porcelaines diverses. Au citoyen Lucien Bonaparte, Ministre de l'intérieur (пометка на полях: 9 pluviôse).
280
Нац. арх. О2 915. Пачка: Brumaire, an VIII. Paris, le 9 floréal de l’an VIII. Rapport présenté au ministre de l'Intérieur (cp. Garnier. Цит. соч.).
281
Нац. арх. О2 915, Paris, le 25 floréal, an VIII. Le ministre de l'Intérieur aux Directeurs de la Manufacture Nationale de porcelaines de Sèvres.
282
Над. арх. О2 915. Пачка: Perso
283
«Et vous pour qui la justice est sans doute un besoin, illustre ministre d’un gouvernement, forcé de supprimer pour regénerer, serez vous sourd aux cris du malheur et du desespoir? Non, — le malheureux est une chose-sacrée..»
284
Среди документов 1801 г. еще попадается несколько прошений (все просмотренные директором), относящихся к вопросу о квартирах, о помещении и не представляющих никакого интереса.
285
Нац. арх. О2 914. Paris, le 21 nivôse, an IX, Rapport présenté au ministre de l’intérieur par interim.
286
Документы, касающиеся первых времен мануфактуры Бове, находятся в Нац. арх. О1 2037.
287
Предприниматель и рабочие, живущие в ограде зданий мануфактуры, объявлялись «exempts de toutes tailles, subsistances et autres impositions, emprunts, garde de la ville de Beauvais, logements des gens de guerre, et autres contributions pendant tout le temps qu’ils auraient travaillé… etc». (Mémoire, 28 novembre 1790, Нац. арх. О1 2038).
288
Нац. арх. О1 2038. Affaires de la manufacture des Tapisseries de Beauvais. Доклад министру Делессару, затребовавшему сведения.
289
Archives Départementales de l'Oise, Série L-l in-12. Industrie et commerce. Manufacture de Tapisserie de Beauvais. A Nosseigneurs de l'Assemblée Nationale.