Макамы

Кади промолвил:

— Да накажет его Аллах, сколь он искусен в обмане и остроумен в речах!

Потом, вручив помощнику два плаща шерстяных и кошель, полный монет золотых, он сказал:

— Беги со всех ног, не сворачивая с пути, они не могли далеко уйти. Пусть они без стеснения примут мое поднесение. Поэты всегда меня восхищают и сердце мое похищают!

И заключил аль-Харис ибн Хаммам:

— И больше нигде в целом свете чуда я такого не встретил и от тех, кто всюду бывал, ничего подобного не слыхал.

Перевод В. Кирпиченко

Алеппская макама

(сорок шестая)

Рассказывал аль-Харис ибн Хаммам:

— Неотступной страсти следуя слепо, потянулся я в город Алеппо[324]. В то далекое время плечи мои еще не давило зрелости бремя, не было у меня ни имущества, ни детей и я не затягивал исполненье своих затей. Коль на сердце легко, дорога недолго длится: я в Алеппо летел как птица. В этом городе сладостном я поселился и весенним пастбищем его насладился. Дни проводил я в делах, что от страстей исцеляют и желания утоляют. Наконец я познал удовлетворение и ворон разлуки прокаркал мне удаление. Тут же сердце мое неустанное и любопытство мое постоянное подсказали мне в Химс[325] отправиться, летние месяцы там провести, если мне город понравится, и его жителей заодно испытать: так ли они глупы, как мне приходилось слыхать. Поспешил я туда — быстро, как падающая звезда. Разбил я в Химсе свою палатку и день за днем вдыхал его воздух сладкий.

И вот однажды увидел я старика: ноша лет за спиной его нелегка, весна и лето давно позади, а стужа зимняя — впереди. Десять мальчиков тут же сидели, с благоговением на старца глядели. Я понял, что мне представился случай подойти и узнать, чему здесь ученые учат. На мое приветствие старец ответил любезно — видно, мое внимание ему показалось лестным. Сел я рядом, чтобы испробовать, какие плоды приносят его слова, и добраться до сердцевины глупости, которой полна его голова. А он на старшего мальчика палочкой указал и строго ему приказал:

— Без промедления ты сочини мне стихи прекрасные, чтобы каждое слово начиналось с глухой согласной.

Мальчик вскочил, как юный лев, и продекламировал нараспев:

Старик воскликнул:

— Ты молодец, месяц на небосклоне, маленький мой мудрец.

Затем обратился к ученику другому, похожему на того, видно, брату его родному, и сказал:

— Подойди ко мне, Огонек, время пришло и тебе отвечать урок! Напиши мне стихи изящные, тонкие, чтобы в начале слов были согласные плавные лишь и звонкие.

Мальчик калам[326] и доску взял и, не задумываясь, такие стихи написал:

Шейх воскликнул:

— Сочинил ты хамрийю[327] прелестную! Аллах да благословит тебя, как оливу небесную![328]

Потом он позвал:

— Светлячок, подойди сюда!

И приблизился юноша — словно во мраке звезда, белолицый и чернобровый, стройный, словно фигурка из кости слоновой. Старик сказал ему:

— Стихи пятнистые на долю тебе достались, напиши их так, чтоб в начале слов согласные с гласными чередовались.

Был калам наготове в его руке, и юноша быстро написал на доске:

Шейх сказал:

— Руки твои работают славно, и клинок наточен исправно!

И снова он вызвал:

— Ну, Проказник, теперь на твоей уж улице праздник!

На зов его откликнулся сразу красавец, словно жемчужина водолаза, с глазами быстрыми и веселым лицом, ловкий, как антилопа, не пойманная ловцом.

Старец сказал ему:

— Мы от тебя хотим стихов, где каждое слово отмечено буквой «мим».

Взяв калам, написал он без остановки, показывая свою сноровку:

Старец написанное внимательно разглядел, потом он вслух эти стихи пропел и одобрил, сказав:

— Стихи прекрасно звучат, от них исходит сладостный аромат!

Потом обратился к другому ученику, едва распустившемуся цветку, и велел ему:

— В твоих стихах строчек пусть будет мало, но зато укрась их каймой, как йеменское покрывало: в каждом двустишии пусть совпадут концы и начала.

Мальчик ответил:

— Слушай стихотворение!

И продекламировал без промедления:

Старик воскликнул:

— Славно, дружок! Твой голос звонче, чем пастуший рожок!

Потом приказал другому:

— Скажи мне, Ясин, стихи, где каждое слово начинается с буквы «син».

Мальчик встал, улыбнулся приветливо и произнес, пришепетывая кокетливо:

324

Алеппо (Халеб) — город в Северной Сирии.

325

Химс — город в Сирии на берегу реки аль-Асы (Оронт).

326

Калам — см. примеч. 42 к макаме 5.

327

Хамрийя — стихотворение анакреонтического содержания.

328

…как оливу небесную… — Намек на Коран (сура 24, ст. 35).