Страница 22 из 47
Но давайте не будем забегать вперёд. Сразу после смерти Екатерины II в 1796 году на российский трон взошёл новый император Павел I. Существует точка зрения, что новый монарх от всей души стремился помочь Католической Церкви в России: «Принятие императором Павлом звания гроссмейстера Мальтийского ордена повлекло за собой наплыв в Россию мальтийских кавалеров, большей частью иезуитов. В западных губерниях целые приходы стали переходить в Католичество. Иезуиты проводили мысль об отсутствии существенных различий между обрядами латинскими и православными; у Грубера был готов проект соединения церквей» [235]. Павел I покровительствовал Католической Церкви искренне и от всего сердца. По некоторым данным император вёл тайные переговоры с неаполитанским королём о воссоединении Православной Церкви с Католической.
Самой главной заслугой императора Павла I в отношении Римско-католической Церкви является то, что католическое вероисповедание обрело в годы его царствования гражданский статус, тем самым было уравнено в политических правах с Русской Православной Церковью. Впрочем – то права политические. В духовной сфере всё осталось, как было. Православное духовенство по-прежнему внедряло в народные массы убеждение, что католичество – это вера поляков, французов, итальянцев и прочих европейских народов, но не русских. «Измена православию» воспринималась государством всё так же как и прежде, как «род опасного инакомыслия» [236]. В XVIII веке, несмотря на «прорубленное» Петром I «окно в Европу», «несанкционированный выезд за границу, эмиграция, а тем более перемена веры рассматривались как измена и уголовное преступление» [237].
Российские самодержцы не однократно издавали манифесты, в которых гражданам России строго запрещалось креститься в католическую или протестантскую веру. В частности, существовал указ Петра I от 29 апреля 1722 г. «об отступающих от православного благочестия в иную, хотя и христианскую веру», который объявлял все уже совершившиеся переходы незаконными и требующими тщательных синодских расследований» [238].
Таким образом, в XVIII веке в России были реализованы общие принципы отношения государственного аппарата к католичеству и католикам – недопущение прозелитизма и требование политической лояльности от представителей иноверного духовенства [239]. Подобная политика практически сводила на нет обращение в эту религию людей русской национальности. Кроме того, не стоит забывать о том, что в рассматриваемом нами веке как Католическая так и Православная Церкви, каждая стала считать себя единоспасительной Церковью, т.е., реализуя на практике лозунг святого Киприана [240] (III в.) «salus extra ecclesiam non est» (лат. «вне церкви нет спасения»), каждая из Церквей только за собой признавала монополию на Истину, т.е. признавала право называться Церковью Христовой.
Поэтому для православного духовенства и паствы католики были еретиками и раскольниками, и наоборот. «Признавая одну себя единою истинною Церковью Христовою, принадлежность к которой является необходимым условием для спасения, не допускает для своих последователей свободы перехода из православия в иное, хотя бы христианское, исповедание и рассматривает лиц, отпавших от православной веры, как заблуждающихся, заботясь о возвращении их в православие» [241].
В Своде законов Российской империи было записано, что «как рожденным в православной вере, так и обратившимся к ней из других вер запрещается отступить от нея и принять иную веру, хотя бы то и христианскую» [242].
При этом часть русской интеллигенции, наперекор увещеванием властей, наоборот стремилась к интенсивному освоению европейской культуры. Как подчёркивает исследователь Ф.Г. Овсиенко, «западнические настроения, а вместе с ними понятный интерес к католицизму шли как бы изнутри России» [243].
Очевидно, что причины этих настроений следует искать ещё в преобразованиях Петра I, которые были направлены на то, чтобы приблизить русского человека к западноевропейским образцам, включавшим в себя, помимо внешних атрибутов [244], так же умение мыслить по-европейски и иметь европейский вкус.
Немало способствовал появлению интереса к католичеству в русской дворянской среде факт появления на отечественной службе массы католиков. Началось это отчасти уже при Петре I, и достигло своего пика после присоединения к Российской империи земель с католическим населением в конце XVIII века. Как отмечает исследователь Катин-Ярцев, «почти все русские старинные фамилии выводили себя «из немец», «из грек», «из прус» или, в крайнем случае, «из Орды» [245].
Часто иностранцы-католики оказывались непосредственными начальниками служивших на царской службе русских дворян. На царской службе отметились такие известные католики, как российский военный деятель, генерал и контр-адмирал, по происхождению шотландец – Патрик Гордон; генерал-майор, родом, как и Гордон, из Шотландии – Павел Менезиус; российский флотоводец, выходец из Черногории – Матвей Змаевич. Это далеко ещё не полный список! Некоторые из этих людей открыто выражали свои симпатии к католичеству. Известно, что. Например, Матвей Змаевич докладывал папе Римскому, что готов приложить все усилия для «восхваления имени его святейшества среди этой нации» [246].
Известны случаи заключения браков между представителями русских дворянских родов и иностранцами – католиками. Так, в 1732 году в католической церкви в Москве состоялось венчание дочери полковника Александра Маслова Евдокии с католиком Захарием Шериманом.
Случалось, что иностранцы приглашали своих товарищей из российского дворянства на религиозные церемонии в католические храмы. Например, по поводу панихиды по умершему австрийскому императору Францу I, которая прошла в Петербургской католической церкви 4 октября 1765 г., «Санкт-Петербургские ведомости» писали, что: «Для смотрения печальной сей церемонии съехалось в церковь, кроме находящихся здесь иностранных министров, такое множество знатных обоего пола персон, что прочему народу не было места, как только при входе в церковь и в паперти» [247].
Так же католические монахи часто занимались воспитанием детей русских дворян: «Уже несколько лет проживают здесь также два немецких иезуита, которые обучают по-латыни многих детей знатного происхождения» [248]. «Трудно было найти в Петербурге барский дом, в котором бы латинский духовный не был бы гувернёром или библиотекарем, или домашним учителем» [249].
В среде простого русского народа XVIII века, который на 90% представлен крестьянством и был неграмотен, отношение к католичеству, под действием православной церковной пропаганды, было резко отрицательным.
Какой либо личной неприязни к католикам тут быть не могло, ибо в большинстве своём русскому деревенскому мужику так ни разу за свою жизнь и суждено было в глаза увидеть лицом к лицу живого представителя Римско-католической Церкви. Согласно словарю Даля, «всякий неправославный человек издавна именовался в России «басурманином» [250].
Таким образом, всякая неправославная вера для русского простолюдина была одинаково «языческой» и «сатанинской» [251].
235
[235] Энциклопедический словарь. – М., 1993. С. 707-711.
236
[236] Храповицкий А.В. Памятные записки А.В. Храповицкого, статс-секретаря императрицы Екатерины II. М., 1990. С.250.
237
[237] Павленко Н.И. Екатерина Великая. М., 2004. С. 9.
238
[238] Анисимов Е.В. Дыба и кнут. Политический сыск и русское общество в XVIII в. М., 1999. С. 29-30.
239
[239] Андреев А.Н. Католицизм и общество в России XVIII в. Челябинск, 2007, С. 120.
240
[240] Так как святой Киприан жил ещё в III веке, то есть задолго до раскола церквей 1054 года, то он является святым как католической, так и православной церкви.
241
[241] Красножен М. Иноверцы на Руси. Т. 1. С. 162.
242
[242] Свод законов Российской империи. Т. 14. Ст. 36.
243
[243] Овсиенко Ф.Г. Католицизм. М., 2005. С. 290.
244
[244] Фасоны одежды, например.
245
[245] Катян-Ярцев М.Ю. Балтийско-немецкое дворянство на российской службе. XVII – конец XVI11 в. // Вестник Московского университета. Серия 8. История. М., 2000. №2. С.ЗЗ.
246
[246] Андреев А.Н. Католицизм и общество в России XVIII в. Челябинск, 2007, С. 122.
247
[247] Санкт-Петербургские ведомости. – 11 октября 1765 г. – № 81.
248
[248] Бруин К. Путешествие в Московию // Россия XVIII в. глазами иностранцев. Л., 1989. С.109.
249
[249] Морошкин М. Иезуиты в России с царствования Екатерины II до наших дней. СПб., 1888. Т.1. С. 263.
250
[250] Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1955. Т. 1. С.53.
251
[251] Федотов Г.П. Стихи духовные. Русская народная вера по духовным стихам. М., 1991. С.25.