Страница 8 из 75
— А как мы будем его именовать? Мироном неудобно, это же кличка.
— Лично меня этот вопрос не колышет. Существенное различие между мужчинами состоит лишь в размерах члена и банковского счета. Имя, внешность и прочее — несущественно. Как назовется, так и будем называть.
— Ты думаешь, Мирон представится нам как положено?! Он же бандитский главарь!
— Ну, главарь главарю рознь. Мироша бандит культурный. Может, еще и к ручке приложится.
— Ага, — фыркнула Лариса, — как в лучших домах Лондона и Парижа!
— А ты представляешь его себе с железными фиксами, зубом цыкающим и по фене ботающим?
— Откуда я знаю? У меня не так много знакомых среди бандитских главарей.
— У меня тоже, — хмыкнула Алла. — Мирон будет первым. Но ничего, главное начать, потом, может, тебе и самой понравится.
— Это вряд ли. От манер и интеллекта Сереги с Толиком меня уже тошнит, — скривилась Лариса.
— Неказиста кляча, зато голова большая. С них мы тоже навар поимели. Но они шестерки, а Мирон пахан, или командир, или шеф, в общем, начальник. Я не очень-то разбираюсь в их бандитской иерархии.
— Да какая разница! Бандит он и есть бандит, — высокомерно заявила Лара с презрением интеллигентной женщины, не желающей запачкаться.
— Не скажи, мать, — беспечно отозвалась верная боевая подруга. — Время блатных давно минуло. Бандиты хотят, чтобы их уважали и считали респектабельными людьми. В депутаты рвутся, презентации организуют, на благотворительность отстегивают.
— И Мирон такой же?
— Мирон тем более. Хоть и говорят, что институтский диплом ничего не значит, я так не считаю. Интеллект — это то, что иногда встречается у людей с верхним образованием. Так что Мирон своей головой не только ест, но иногда и думает.
— Ты его так нахваливаешь, будто он весь из себя положительный, — съязвила Лариса.
— Да нет, обычный бандит, — равнодушно отозвалась Алла. — Все как у людей — и разборки, и перестрелки. Но он хотя бы срок не мотал, у него нет блатных замашек. Пасть тебе не порвет и на перо не поставит, даже если ты у него выиграешь. Достанет “лопатник”, культурно отслюнит денежки, но больше с нами никогда не сядет играть — самолюбие не позволит. Но! – Опытная «рыбачка», задумавшая поймать на крючок заветную «рыбку», выразительно подняла указательный палец. - Я настолько умна, что умею не показывать своего ума. Приручу бандита — с руки будет есть.
Машина свернула с шоссе, проехала еще метров двести и остановилась перед железными воротами.
— Приехали! — объявил Серега.
Из будки выглянул охранник, признал своих, и ворота отодвинулись вправо.
— Не слабо! — присвистнула Алла при виде роскошного четырехэтажного особняка и огромного двора с многочисленными постройками.
— А ты как думала! — приосанился рэкетир.
Лариса ожидала увидеть нечто особенное, но сразу разочаровалась. Типичный кич, свойственный современным нуворишам. Угрохана прорва денег, и все должно свидетельствовать о богатстве и преуспевании владельца.
Настроение сразу упало. Черт побери! Почему они, умные, интеллигентные женщины, должны приспосабливаться, чтобы заручиться поддержкой какого-то мафиози? Да стоит ли ломать себя и наступать на горло принципам ради того, чтобы побольше заработать?
Машина подъехала к широкой веранде, к которой вели каменные ступени.
Укротительница мальчишей-плохишей вышла первой, расправила плечи и с гордо поднятой головой стала оглядываться вокруг. Лариса нехотя выбралась следом и подошла к подруге:
— Вот придурки, даже дверцу машины для нас не открыли. У Мироновых шестерок явный пробел в воспитании.
— Ладно, не ворчи, — одернула ее Алла. — Может, хозяин получше.
Они поднялись на веранду и остановились перед массивной дверью. Справа виднелся почти незаметный глазок телекамеры. Алла, усмехнувшись, дотянулась и прикрыла его рукой. Толик неодобрительно покачал головой и нажал кнопку звонка. Дверь открыл охранник, в холле маячили еще двое.
— Проходите! — пригласил Сергей.
Никто не предложил им раздеться, пришлось снять пальто самим. Алла царственным жестом бросила его на руки оторопевшего охранника, явно не приученного обращаться с дамами, и зацокала каблуками по коридору. Лариса последовала примеру подруги, продолжая шепотом ворчать:
— Да уж, дворецкого и горничных здесь явно не наблюдается, одни мордовороты.
Алла усмехнулась и тихо ответила:
— Не графья, мать, перебьемся. Иногда надо и гонор смирить. Эти уроды еще будут подавать мне шикарную шубу не хуже вышколенного швейцара. Я их быстро перевоспитаю.
Приблизившись к открытой двери, Алла поняла, что им туда, и не ошиблась. Как только подруги вошли, стоявший у окна невысокий худощавый мужчина тут же обернулся и шагнул им навстречу, улыбаясь и протягивая обе руки.
— Рад вас видеть. Премного наслышан о ваших необычайных способностях в картежных играх. Но не ожидал, что королевы преферанса окажутся к тому же и очаровательными дамами.
Ларису удивил такой прием и витиеватый слог хозяина.
— Преферанс — не картежная игра. Картежные игры — это очко, подкидной дурак и прочие плебейские развлечения, а преферанс — игра интеллектов, — не слишком любезно возразила она.
— Ой, не обращайте внимания на слова моей подруги, — тут же встряла Алла. — Она вообще-то дама хорошо воспитанная, но обиделась за свою любимую игру. Лара — патриот преферанса.
— В таком случае приношу свои извинения. Значит, вы — Алла... — Хозяин сделал паузу.
— ...Дмитриевна, — продолжила опытная кокетка и протянула ему руку, явно рассчитывая на то, что он к ней приложится.
Мирон не подкачал, галантно поцеловал ей ручку и перевел взгляд на Лару:
— А вы Лариса...
— ...Николаевна, — сухо сказала та и ручку для поцелуя не подала.
Он улыбнулся и сделал вид, что все идет как надо. Лара с удивлением отметила, что хозяин дома обладает тактом и чувством меры. Она представляла его другим. Четкого образа у нее не было, но по фильмам и книгам сложилось впечатление, что криминальные личности примитивны, грубы и не имеют понятия о правилах хорошего тона. А этот бандитский главарь одет с иголочки, держится с достоинством, умеет обращаться с дамами и пока еще не сделал ничего, чтобы ее разочаровать.
— Рад приятному знакомству, — чуть склонил голову хозяин дома. — А меня зовут Вячеславом Валерьевичем.
— Очень приятно, — отозвалась Алла с обворожительной улыбкой. — Наслышаны о вас... Доброе имя дорого стоит. Полагаю, вы даже лучше своей репутации. Говорят, в преферансе вы такой ас, что выиграть у вас невозможно.
— Ну почему же невозможно... — улыбнулся Мирон, и было видно, что слова Аллы ему лестны. — Судя по отзывам, вы тоже мастера высокого класса.
— Женщине с мужчиной никогда не сравняться, в том числе и в преферансе, — продолжала льстить Алла.
Хозяин посмотрел на нее с хитрецой и чуть покачал головой:
— Ах, Алла Дмитриевна, при всем вашем очаровании вам палец в рот не клади...
— Да что вы… — Она изобразила смущение. — Я очень простая, наивная и доверчивая. Меня обмануть может каждый. Правда, судьба порой милостива к слабому полу, и на руках бывает пять тузов...
Он от души рассмеялся:
— Впервые вижу даму не только обаятельную, но и остроумную. Я-то думал, что мы просто сразимся в преферанс, но чувствую, что меня ожидает масса приятных неожиданностей. Воистину не знаешь, что готовит судьба. Рад, что мне предстоит вечер в обществе двух замечательных женщин. Лариса Николаевна, вы, очевидно, изначально были настроены враждебно, но, уверяю вас, слухи о моем грубом нраве сильно преувеличены. Постараюсь переубедить вас, но если все же мне это не удастся — простите великодушно.
Лариса все больше удивлялась. Надо же — и чувство юмора у человека есть, и самоирония, и знание женской психологии. Она-то думала, что Мирон типичный плебей, раз обзавелся таким кичевым особняком, а оказывается, с ним можно поиграть в психологические игры, когда мужчина и женщина перекидываются словами, как мячиками, и каждый понимает недосказанное. Этот мужичок не прост. Умеет потрафить даме, сделав вид, что играет по ее правилам, но сам очень себе на уме.