Любовь требует жертв…

— Да, доченька, муж у тебя со странностями... Зато у Лешеньки есть родной отец. Да и не такой уж Миша плохой муж. Воспитанный, тактичный, спокойный, ни ругани, ни выяснения отношений. Ведь даже в интеллигентных семьях бывает грязь. Твой муж женщинами не увлекается, не пьет, тебе резкого слова ни разу не сказал, сына любит, заботится о нем. Я знаю, ты его никогда не любила, но ведь вы столько лет прожили вместе. За такой срок и самая горячая любовь проходит. А у тебя с Мишей никогда не бывает ни скандалов, ни неприятных разговоров... Да и не ревнует он тебя, это тоже неплохо. Я тебя не сужу, раз муж нелюбимый, но ты ведь не безгрешна, а Миша тебе ни разу словечка не сказал.

— Да он просто ничего вокруг не замечает, так одержим своей работой.

— Но ведь это для мужчины неплохо. Если бы не эти проклятые времена, когда жируют одни торгаши да политики, твой муж стал бы большим ученым, он ведь очень талантлив. А сейчас зарабатывает гроши, да и работа его, получается, никому не нужна, институт совсем развалился. Но Миша все равно работает, даже дома, хотя никто ему не только сверхурочные, но даже положенную зарплату не платит. И уже за одно это он достоин уважения. На таких людях и держится наша страна, уж прости за высокопарность. Не осуждай мужа, доченька. Миша необычный человек, он гений, понимаешь? Таких, как Миша, — единицы.

— Я все понимаю, мам, потому и живу с ним. Я его очень уважаю. Он ведь порядочный человек, всегда держит слово, на подлость не способен. Теперь я отношусь к нему гораздо лучше, чем в первые годы нашего брака. Когда-то мне казалось, что главное — любовь. Теперь я поумнела. Конечно, я не собираюсь лишать Алешку отца. За эти годы я уже привыкла к Мише.

— Вот и ладно, дочуля. А любовь... Ты ведь уже не девочка. Для души ты всегда себе кого-то найдешь, а Миша пусть ни о чем не догадывается. Он ведь наивный романтик, до сих пор тебя любит и идеализирует. Как влюбился в тебя еще в школе, так ты для него — единственный свет в окошке. Пусть не умеет говорить красивые слова, но ведь в семейной жизни не это главное. То, что Миша тебя любит и тревожится за тебя, — сразу чувствуется.

— Ладно, мам, я поехала. Не волнуйся за меня.

— Как же мне не волноваться... — вздохнула Алевтина Васильевна.

Обняв ее, Лара прижалась щекой к ее щеке и опять почувствовала в груди ком. Сейчас расплачется...

“Нет, — приказала она себе, — мама и так переживает”.

— Мамуль, уверяю тебя, все образуется, — постаралась Лара ободрить ее.

— Я верю в тебя, дочуля. Ты у меня сильная.

Попрощавшись с матерью, Лариса спустилась к машине. На дела уже нет сил. Не хочется ни о чем думать. Надо ехать домой. Принять снотворное и провалиться в сон.

Утром понедельника, по дороге на работу, Лара снова задумалась, почему она почти не помнит день убийства Кости? Вспоминается лишь раздражение и плохое самочувствие — в тот день ей пришлось встать в пять утра, потом была долгая дорога, нудные разговоры с партнерами, ощущение, что всего в ста километрах от Москвы люди совсем другие и с ними трудно договориться. Потом дорога обратно... А дальше? Какие-то обрывки воспоминаний... Приехала в офис, что-то кому-то говорила, в сердцах швырнула на стол папку с документами: злилась, что съездила зря. Договор все равно не удалось подписать — осторожные партнеры перестраховывались и тянули время. Устала, корила себя, что не сумела их “додавить”. А что потом? Все как-то смутно: что-то делала, куда-то ехала...

На раздвоении личности построен сюжет многих голливудских фильмов: в человеке живут как бы двое, “плохой” и “хороший”. Однажды “плохого” охватывает бессмысленная жажда убийства, человек совершает преступление, потом возвращается домой и дальше ведет себя как “хороший”. Может быть, именно это произошло с нею: внезапно накатило безумие, она поехала и убила своего любовника? Беспричинно? Если крыша поехала, может быть, и беспричинно. Или причина была, но она ее уже не помнит из-за временного помрачения рассудка.

В среду, в десять утра в офис «Полета» приехала непривычно хмурая Алла и положила на стол объемистый пакет.

— Что это? — удивилась Лариса.

— Бабки.

— За что?

— За потрепанные нервы, за спущенное колесо, за потерю времени, за то, что ты опоздала на деловую встречу и могла понести из-за этого убытки. За все.

— Мать, объясни толком, что за деньги, от кого.

— Ребята Мирона наконец-то нашли ублюдков, похитивших тебя три недели назад, и забрали все, что те не успели пропить.

Алла рассказала, что Ларису похитили заезжие бандиты, не знавшие, кто она такая. В их понимании — богатая баба, за которую можно получить большой выкуп. Все трое из Тамбова, где ограбили коммерческий банк, и приехали в Москву — захотелось красиво погулять в столице. Прогуляв большую часть денег, стали осматриваться. По несчастливой случайности они снимали квартиру, окна которой выходили на офис фирмы “Полет”. Понаблюдав, как Лариса приезжает туда на “мерседесе”, в дорогой шубе, решили, что из нее можно легко вытрясти деньги. Чтобы узнать ее распорядок дня, по очереди сидели на балконе и слушали все разговоры. Бандиты заранее выбрали логово, где ее можно спрятать, — пустующую дачу в Алабине, закупили еду и спиртное. В день похищения угнали “Жигули”. Увидев, как приехала Лариса, прокололи колесо ее “мерседеса” и стали ждать. Они были уверены, что она проедет всего несколько метров и встанет. Так, или почти так, и случилось, но по всем остальным пунктам произошел полный облом, в результате чего троице пришлось срочно прятаться. Они решили отсидеться в Алабине, доехав туда на тех же “Жигулях”. Машину загнали во двор, а сами затаились в доме, боясь даже топить печку, чтобы не было видно дыма. На даче нашлись электрические обогреватели. Ну и водочкой согревались, само собой.

Поиск Мирон вел масштабно, были задействованы все его бойцы. Они прочесали все подмосковные населенные пункты, нашли старожилов, дали им денег и пообещали добавить, если те донесут, что в округе появились новенькие. Мирон оповестил своих людей и в других городах, чтобы те обратили внимание, если появится колоритная троица. Три недели множество людей искало похитителей. Немало сил и времени ушло впустую. Виной тому была инициатива доморощенного сыщика, жителя Алабина. Поехав кататься на лыжах, он заметил след от машины, ведущий к даче, зимой обычно пустующей. Дорогу замело, по ней давно никто не ездил. Заглянув через забор и увидев следы к крыльцу, старожил все понял, но решил последить сам.

— Тот еще умник! — возмущалась Алла. — Чуть ли не две недели просидел в засаде, чтобы слупить побольше бабок за свое геройство. Наконец до него дошло, позвонил. Ну, ребята сразу по коням, взяли мерзавцев тепленькими, те даже “мяу” не успели вякнуть.

— Оружие у них было? — спросила Лариса.

— А как же! Полный джентльменский набор. Когда в Тамбове банк брали, они троих охранников положили. Амбал, который тебя чуть не ударил, — в бегах. Рванул с зоны и ничего лучшего не придумал, как прикатить в родной Тамбов и грабануть с дружками банк. А потом их в Москву принесла нелегкая. У дураков-то ума нет.

— Алка, спасибо за все.

— Да ладно, — устало отмахнулась подруга. — Не меня надо благодарить, а Славку. Он не только ради меня старался — к тебе очень трепетно относится. Я ему вроде матери, а ты — вроде дочери. Вот так и живем, одной дружной семьей: один бандит и две деловые женщины, — вздохнула она. — Ладно, мать, я погнала, у меня дел невпроворот. Выкинь всю эту мудень из головы. Главное, что это не Саввины отморозки, так что большой войны не будет.

После ухода подруги Лариса просидела какое-то время в тупом оцепенении. Что же это за времена такие? Страшно жить, страшно за детей. Кто-то зарабатывает, а шакалы тут как тут, хотят урвать кусок...

Да уж... Лишь со стороны кажется, что бизнесмены живут безмятежной, обеспеченной жизнью. А есть ли альтернатива? Вернуться на кафедру и влачить нищенское существование? Опять слушать нытье коллег, что зарплата грошовая, опять еле сводить концы с концами? Алешкины тренировки по теннису стоят двадцать долларов в час. Сын, раньше такой болезненный, хилый, неловкий, благодаря спорту стал крепким, хорошо координированным мальчиком. А раньше чуть промочит ноги — и сразу сопли, кашель, температура... Она не может лишить его тренировок, кормить картошкой, оправдываться, что нет денег, когда нужно что-то купить. А мама? Как она проживет на свою пенсию? Конечно, можно продать машину и квартиру, переехать в двухкомнатную хрущобу, ездить на метро, но надолго ли всего этого хватит? И есть ли смысл резко менять свой статус? Ради чего?