Страница 84 из 139
На "фарбренгены" в наш дом сходились десятки людей. Бывало так, что люди не знали, где будет "фарбренген", наугад шли к Шнееру Пинскому – и никогда не ошибались адресом".
6
В годы войны исчезли или были разрушены многие еврейские кладбища – завалены ограды, разбиты памятники; через кладбища прокладывали дороги, там пасли скот и устраивали места для свалок; кое-где вымостили улицы плитами с еврейских могил, окрестные жители использовали эти плиты для всевозможных бытовых нужд.
Нацисты уничтожили почти всё еврейское население Украины, Белоруссии, Молдавии и Прибалтики; во многих городках и местечках некому было приходить на кладбища и следить за их сохранностью. Там же, где вновь поселились евреи, они старались сохранить могилы разных времен; уважение к местам погребения – древняя еврейская традиция, а потому разрушение кладбищ воспринималось чрезвычайно болезненно.
В 1947 году старое еврейское кладбище Днепропетровска отвели "под индивидуальную застройку старшим офицерам в отставке". Через два года снесли еврейское кладбище в Харькове "вместе с могилами и памятниками наших родственников: Резника Павла Моисеевича, Цейнера Соломона Александровича, Цейнера Александра Моисеевича и других…", – на месте кладбища разбили Парк культуры.
В 1949 году в Москву сообщили, что в городе Прокопьевске Кемеровской области выделили "земельный участок под еврейское кладбище" и "выгородили от русского кладбища железной оградой". Уволили еврея, работника горисполкома, разрешившего создание еврейского кладбища, молитвенный дом отобрали, и евреям пришлось собираться для молитв на частных квартирах. (В том же году в Прокопьевске конфисковали молитвенный дом местной мусульманской общины.) В 1951 году в Томске ликвидировали захоронения на старом еврейском кладбище и застроили территорию; подобное случилось и в Горьком (Нижнем Новгороде).
Во многих городах уже не оставалось мест на еврейских кладбищах, не было и прохода между могил – камень налезал на камень, ограда на ограду, но власти не выделяли участки земли под новые захоронения и требовали погребать на "смешанных" кладбищах. В годы правления Хрущева – одновременно с антирелигиозной кампанией – началось уничтожение еврейских кладбищ, судьба которых зависела от планов городских архитекторов и решений местных руководителей.
В 1950-х годах на месте старого еврейского кладбища в Гродно построили стадион; останки захороненных вывезли, надгробные плиты исчезли – прошел слух, что они пошли на постамент памятника Ленину. В 1959 году снесли старое еврейское кладбище в Кишиневе, на его месте разбили затем сквер; разрушили кладбище в Бендерах – памятники с могил использовали для строительных работ.
В начале 1960-х годов уничтожили кладбища в Новгороде и Ивано-Франковске. Ликвидировали Лукьяновское еврейское кладбище в Киеве. В Остроге на Украине не стало старинного еврейского кладбища; больные психиатрической больницы, солдаты и добровольцы разбили памятники на мелкие осколки, которые пошли на мощение дорожек. На старом еврейском кладбище Пинска выстроили жилые дома; кладбище в Ровно превратили в парк, по которому гуляли влюбленные и мамы с колясками.
В 1961 году ликвидировали в Вильнюсе Зареченское еврейское кладбище, где погребали с первой половины 19 века. Немногие захоронения перенесли на другое кладбище, часть надгробий передали похоронной конторе для изготовления новых памятников, остальные использовали как строительный материал. В 1963 году распахали старое еврейское кладбище в Каунасе – евреям выделили отдельный участок на общем кладбище.
На Старом еврейском кладбище Риги хоронили узников гетто, умерших и расстрелянных. В 1960-е годы надгробные камни отправили на переработку‚ кладбище сравняли с землей; не сохранили – несмотря на просьбы – даже фрагмент кладбищенской стены со следами пуль‚ у которой казнили евреев, а на месте захоронений создали Парк коммунистических бригад.
Уничтожение кладбищ продолжалось и в последующие времена. В 1970-е годы ликвидировали в Одессе еврейское кладбище, существовавшее с конца 18 века; там были похоронены писатель Менделе Мойхер-Сфорим, поэт Семен Фруг, религиозные и общественные деятели (исчезли также могилы бабушки, дедушки и дяди автора этих строк).
Время от времени неизвестные лица разбивали памятники на еврейских кладбищах, писали на них оскорбительные надписи, одна из которых гласила: "Мы начинаем с мертвых, но закончим живыми".
7
На кладбищах Украины сохранились кое-где могилы праведников; к ним приходили евреи, чтобы попросить помощи, заступничества, излечения от болезней.
Хасиды приезжали в Меджибож на могилу основателя хасидизма Баал Шем-Това. В Умани территория еврейского кладбища была застроена домами; осталась нетронутой могила рабби Нахмана, цадика из Брацлава, которую хасиды посещали регулярно, даже приезжали тайно из других стран. Приезжали они и в Гадяч неподалеку от Полтавы, на могилу Алтер ребе (Старого ребе) – рабби Шнеура Залмана, основателя движения Хабад.
В Бердичеве евреи приходили на кладбище с полуразрушенными надгробиями и молились возле могилы легендарного рабби Леви Ицхака, которого называли "заступником Израиля". С начала 19 века евреи шли к рабби с бедами своими и горем; недаром говорили в прошлом: "Когда вспоминают бердичевского раввина, смягчается строгость Небесного суда".
Из свидетельства конца 20 века (Житомирская область): "В километрах двадцати от Овруча есть селение Веледники. Там покоится прах цадика Исраэля Берла. К этой могиле приезжают сотни паломников с разных концов земли. Никто уже не помнит об этом человеке, о его биографии…"
Шаргород Винницкой области (из книги Ч. Е. Хоффмана "Красный штетл", конец 20 века):
"Многие евреи Шаргорода никогда не посещали молитвенный дом, но были другие аспекты традиционной жизни, которые свято соблюдались в городе… Любого еврея, даже если он был атеистом или коммунистом, хоронили рядом с братьями-евреями… Еврей-атеист не мог представить себе, что будет жить в вечности среди неевреев на их кладбище, окруженный крестами и другими христианскими символами. Еврей оставался евреем даже после смерти…
До конца 1970-х годов общественное мнение – семья, друзья и соседи – явно диктовало молодым: евреи должны жениться только на еврейках, еврейки должны выходить замуж за евреев. Мила Коган вспоминает: "Мама не позволяла мне даже смотреть на нееврейских парней. Мои родители сказали: только еврей, и всё. Если девушка выходила замуж за нееврея, это был позор для семьи, и все от нее отворачивались…"
Еврейская атмосфера, веками царившая в городе, частично происходила от почитания могил двух цадиков на старом кладбище, имена которых едва различимы на каменных надгробьях. Из поколения в поколение горожане помнили, что это могилы святых людей, но только один человек в городе утверждал, что знает их имена… – Реувен, сын Нафтали, и Шевах, сын Бенциона.
И евреи, и неевреи до сих пор ходят на могилы этих людей, чтобы помолиться о божественном заступничестве, облегчить свои беды и печали. Горожане продолжают верить в силу цадиков – даже те, чья религиозная вера давно ослабла.
Многие евреи говорили мне, что цадики с незапамятных времен защищают город от злой судьбы… Именно по этой причине не произошло массового истребления евреев Шаргорода во время Отечественной войны… не было и опустошительных погромов в Гражданскую войну…"
8
Меир Канторович – учитель еврейской гимназии в Каунасе – был арестован в 1941 году, провел в лагерях 8 лет, отправлен затем на пожизненную ссылку в отдаленное село в Казахстане, где оказался единственным евреем среди спецпереселенцев-немцев. Работал ночным сторожем, познал голод и болезни, после смерти Сталина преподавал немецкий и английский языки в местной школе.