Страница 60 из 139
Их казнили через три с половиной года после ареста: Давид Бергельсон‚ Илья Ватенберг‚ Чайка Ватенберг-Островская, Давид Гофштейн, Вениамин Зускин‚ Лейба Квитко‚ Соломон Лозовский, Перец Маркиш‚ Леон Тальми, Эмилия Теумин‚ Исаак Фефер‚ Борис Шимелиович‚ Иосиф Юзефович.
С. Лозовскому, самому старому из расстрелянных, было 74 года, Э. Теумин, самой молодой – 47 лет.
И кукушка, словно дар,
Обещает долголетье –
Ты еще совсем не стар,
Будешь долго жить на свете!..
Давид Гофштейн
6
Кроме основного суда над Лозовским, Шимелиовичем и другими, проходили еще десятки судебных процессов, связанных с ЕАК. Комиссия ЦК КПСС определила через сорок лет: "По делу Еврейского антифашистского комитета было осуждено 140 человек, из них 23 – к высшей мере наказания, 20 человек – к 25 годам тюремного заключения".
Илья (Элиягу) Спивак – руководитель Кабинета по изучению еврейской советской литературы, языка и фольклора в Киеве, член-корреспондент Украинской академии наук – был арестован в январе 1949 года. Допрос шел, очевидно, с применением "мер физического воздействия"; Спивак умер в тюрьме в апреле 1950 года.
Дер Нистер (Пинхас Каганович), еврейский писатель. В документе на имя Сталина был обвинен в сионизме: "Он говорит о Биробиджане: "Да будет снова построен дом Израиля… Как хорошо, что в СССР уже появились маленькие, смелые Давиды… чтобы никакие Голиафы им больше не были страшны"… " Дер Нистера арестовали в начале 1949 года, через полтора года он умер в тюремной больнице.
Иехезкель Добрушин, драматург – арестован в начале 1949 года, умер в заключении в 1953 году. Григорий Жиц, редактор газеты "Эйникайт" – умер в тюрьме в 1954 году. Михаил Бородин, главный редактор Совинформбюро, ответственный редактор газеты "Москоу ньюс", жаловался из тюрьмы на "избиения дубинкой по разным частям тела… несмотря на мой возраст и мои болезни… Я был уверен, что долго не выдержу этой пытки и что смерть неминуема…" Умер в заключении в 1951 году.
Лев Стронгин, директор издательства "Дер Эмес" – арестован в 1949 году, отправлен в лагерь под Воркутой. "Стронгин работал на общих работах. Это его не пугало: он любил физический труд. Несмотря на нескончаемую полярную ночь, на вонючий барак, он не потерял бодрости, не пал духом. Эту жизнь – тяжелую черную работу на краю света, на Севере, черные ночи, беспросветность – он принимал без жалоб…" Л. Стронгин вернулся в Москву после смерти Сталина.
Шмуэль Галкин – поэт, драматург, переводчик на еврейский язык произведений А. Пушкина, В. Шекспира, В. Маяковского, А. Блока, С. Есенина. Арестован в начале 1949 года. Бессонные ночи допросов, угрозы, издевательства – в тюрьме Галкин перенес инфаркт, и следователь говорил ему: "Пока ты нам нужен, не помрешь!" И еще: "Какие же вы (евреи) можете быть патриоты, когда у вас повсюду за рубежом родственники…"
Из стихотворения Галкина "В одиночке" ("Лубянка, 1953 год, август, воскресенье"):
А где-то звуки музыки слышны…
И взором я из черной глубины
Стремлюсь сквозь зарешеченный просвет,
Чтоб небо отыскать, но неба нет,
И падает обратно в сумрак дна
Мой взор, а где-то музыка слышна…
В одном из стихотворений Галкина, написанном в "долине страданий", жена обращается к мужу, узнику-поэту: "Если теперь самое лучшее, самое значительное в оковах, ты должен быть там, теперь твое место там…" Галкина приговорили к 10 годам заключения, отправили в лагерь под Воркутой.
Ц. Прейгерзон вспоминал: "Галкин был прекрасным собеседником, каждая встреча и разговор с ним были для меня праздником. Я слышал от него стихи, песни, воспоминания… Вот он стоит перед моими глазами, одетый в бушлат с поднятым воротником, на голове помятая меховая шапка с поднятым кверху ухом. Он тянет сани, груженые снегом, по двору лагеря; с ним еще люди, в большинстве старше пятидесяти лет, которых собрали под это северное небо".
Ш. Галкин вышел на свободу в конце 1956 года.
7
В последнем слове Лозовский сказал: "Если когда-нибудь выяснится, что я был невиновен, то прошу посмертно восстановить меня в рядах партии и опубликовать в газетах сообщение о моей реабилитации", – однако этого пришлось дожидаться много лет.
Ближайших родственников осужденных по "делу ЕАК" отправили в лагеря или сослали в отдаленные районы страны. Судебный процесс и расстрел держали в строжайшей тайне; после смерти Сталина Л. Штерн вернулась в Москву из ссылки и возобновила научную работу, но в ее биографии, изданной в то время, о суде даже не упомянули.
В ноябре 1955 года родственники казненных получили справки о том, что "приговор Военной коллегии… отменен, а дело за отсутствием состава преступления прекращено"; тогда же они узнали о судьбе своих близких и дате их гибели. В постановлении о реабилитации сказано:
"В ходе расследования установлено, что бывшие работники МГБ СССР, выполняя преступные указания Абакумова, действительно подвергали арестованных избиениям и пыткам, систематически лишали сна и таким путем добились от них подписания сфальсифицированных следователями протоколов допросов…
Как установлено проверкой, экспертизы были проведены необъективно и с грубым нарушением законов… Указанные в заключениях экспертов… данные секретными не являются и сведений, содержащих государственную тайну, не составляют…
Дело Лозовского и др. было сфальсифицировано бывшими работниками МГБ СССР, врагами народа Абакумовым, Рюминым, Комаровым, Лихачевым… в силу чего приговор в отношении Лозовского и др. подлежит отмене…"
Это была секретная реабилитация, о которой не сообщили в печати. Судьба погибших оставалась неизвестной для населения страны, и при разоблачении "культа личности" Хрущев даже не упомянул про "дело ЕАК" в своем докладе на 20 съезде партии. Какова же причина, что их тайно осудили, тайно казнили и замалчивали затем эту казнь? Быть может потому, что расстреляли одних только евреев, и не было никакой возможности уклониться от обвинения в откровенной антисемитской акции?
В 1956 году еврейские организации США потребовали "конкретной официальной информации о судьбе еврейских писателей и их семей", но Кремль не дал ответа. Даже советские деятели культуры, попадая за рубеж, не упоминали про расстрел 13 человек или же утверждали, что с ними ничего не случилось. Но правда выплывала наружу разными путями, и в 1957 году американский писатель Г. Фаст написал письмо советскому писателю Б. Полевому:
"Почему ты сказал нам здесь, в Нью-Йорке, что еврейский писатель Квитко жив и здоров, живет с тобой в одном доме, по соседству, хотя он был среди казненных и его давно нет в живых? Почему? Зачем тебе нужно было лгать? Почему ты не мог уклониться от ответа и сказать нам, что ты не знаешь или не можешь говорить об этом? Зачем ты лгал, лгал так ужасно и намеренно?.."
В 1963 году в газете "Известия" напечатали статью "Жизнь революционера. К 85-летию со дня рождения С. А. Лозовского". Перечислили весь путь "выдающегося революционера и активного строителя коммунистического общества", а в конце статьи сообщили кратко, без подробностей: "С. А. Лозовский умер в 1952 году после ареста по ложному обвинению".
Лишь в конце 1988 году власти официально реабилитировали казеннных по "делу ЕАК", назвали их имена, заявили про "беспочвенное обвинение в государственных преступлениях и шпионской деятельности", а еще через пять лет увидела свет стенограмма судебного процесса.