Страница 95 из 109
На пути египтян к Ашкелону оказался кибуц Яд-Мордехай, названный в память Мордехая Анилевича, руководителя еврейского восстания в Варшавском гетто в 1943 году. В кибуце было не более роты бойцов; против них египтяне бросили два батальона пехоты, бронебатальон и полк артиллерии. "Мы больше не в силах защищаться, - передали из кибуца. - У нас слишком тяжелые потери." Ночью к ним прорвались на помощь бойцы из Негева; защитники Яд-Мордехая погибали в окопах, отбивая атаку за атакой; они сумели продержаться пять дней и отвлекли крупные египетские силы. Эти дни были необходимы для строительства оборонительных сооружений южнее Тель-Авива и подвоза вооружения из-за границы.
К ночи на 23 мая положение немного улучшилось. Из Чехословакии прибыли первые четыре "Мессершмидта"; в строжайшей тайне приехали чехословацкие техники, подготовили самолеты к полетам, и вскоре они сбросили первые бомбы на египетскую танковую колонну южнее Тель-Авива (один "Мессершмидт" был сбит, летчик Эди Коэн погиб). В тот же день к берегу подошел корабль, в трюмах которого находились 5000 винтовок и 45 пушек. "Это будет началом перелома", - записал в дневнике Д. Бен-Гурион.
Генеральный штаб разработал новые планы - перейти в наступление и разгромить по очереди Ливан, Трансиорданию и Сирию. Это была та стратегия, которой Израиль пользовался впоследствии в каждой войне против армий нескольких государств: наносить сокрушительный удар на одном из фронтов и сдерживать врага на других фронтах. Но главной целью тех дней стала борьба за Иерусалим.
4
Иерусалим был удален от центра страны; в поселениях вокруг города находилось не более 4000 евреев - в окружении 100 000 жителей арабских городков и деревень. С востока на Иерусалим двигался Арабский легион Трансиордании; в его состав входили три пехотные бригады, батальон артиллерии, броневики и бронетранспортеры; легионеры были вооружены лучшим британским оружием и обучены британскими офицерами. Первыми на их пути оказались жители кибуца Бейт га-Арава и рабочие поташной фабрики на севере Мертвого моря - их успели эвакуировать на юг морским путем. Затем солдаты легиона захватили Атарот и Нве-Яаков, еврейские поселения к северу от Иерусалима, и путь к городу был открыт.
Еврейский Иерусалим обороняли два батальона Хаганы, 200 плохо вооруженных бойцов Эцеля и Лехи, а также несколько вспомогательных отрядов, где служили мужчины старше 45 лет. Защитники города, изнуренные предыдущими боями, воевали против солдат, которые только вступали в бой; огневой мощи легиона они могли противопоставить бутылки с зажигательной смесью, несколько "Давидок" и противотанковых ружей.
19 мая солдаты Арабского легиона захватили квартал Шейх-Джарах, и с этого момента территория Иерусалимского университета оказалась отрезанной от еврейских кварталов города. Затем после артиллерийского обстрела колонна броневиков и бронетранспортеров с пехотой попыталась прорваться в квартал Меа-Шеарим, от которого недалеко до центра еврейского Иерусалима. Казалось, легионеры добьются быстрого успеха, но всякий раз бойцы отбивали атаку за атакой.
23 мая легион повторил нападение. На этот раз броневики и бронетранспортеры двигались от Дамасских ворот Старого города к монастырю Нотр-Дам де-Франс, расположенному напротив Новых ворот. Защищали монастырь десятки юношей и бойцы вспомогательных войск - врачи, юристы, парикмахеры, владельцы магазинов; командовал одним из отрядов профессор Ф. Ш. Боденхаймер, декан зоологического факультета Иерусалимского университета.
Атака началась после двухчасового артиллерийского обстрела. Защитники монастыря подбили два броневика из единственного противотанкового ружья, третий броневик подожгли бутылкой с горючей смесью. Весь день шли кровопролитные бои в садах возле монастыря и на первом этажа здания, куда прорвались легионеры, но бойцы выстояли. Легионеры понесли огромные потери, не сумели захватить Нотр-Дам и остановились в километре от центральных улиц еврейского Иерусалима.
Опасность грозила и с юга. После захвата Беер-Шевы египтяне прошли через Хеврон, соединились с Арабским легионом у Бейт-Лехема и начали атаку за овладение стратегической позицией - кибуцом Рамат-Рахель. Бойцы Хаганы и Эцеля защищали поселение; оно переходило из рук в руки в ожесточенных боях с рукопашными схватками, полностью разрушенное, осталось еврейским, и попытка египтян прорваться с юга в Иерусалим окончилась неудачей.
Положение города оставалось критическим. Артиллерия обстреливала еврейские кварталы с окрестных возвышенностей, снайперы стреляли прицельно по прохожим и жителям домов, которые показывались на балконах своих квартир; потери составили за месяц около 300 убитых и более тысячи раненых. Из свидетельства очевидцев: "Огонь всё усиливался. В нескольких шагах от меня снаряд вырвал дверь лавки. Улица была пуста, только пробежал мужчина с кувшином. В нем, как видно, была вода: мужчина держал руку на отлете, стараясь не пролить ни единой капли." - "Мой отец черпал воду жестянкой и наливал женщинам и детям, которые пришли за своей порцией. На одного человека выдавали четверть банки в день для питья, варки и умывания. Люди получали воду, вокруг рвались снаряды Арабского легиона, но никто не покинул очереди."
Х. Герцог (из книги "Арабо-израильские войны"): "По еврейским районам выпустили более 10 000 снарядов и мин и несчетное количество пуль, свистевших в воздухе и отскакивавших от каменных стен. Люди двигались перебежками в перерывах между залпами. Многие погибли от случайных пуль. Водопровод был взорван, воду брали из резервуаров для дождевой воды и развозили на машинах по домам. Не хватало топлива, не было электричества. Из-за артиллерийского огня невозможно было добраться до кладбищ, и погибших хоронили возле домов."
В Иерусалиме недоставало вооружения и боеприпасов, пулеметчики вели огонь одиночными выстрелами, на каждый миномет выдавали в день по две-три мины. Жители рыли траншеи и возводили укрепления; на передовые линии шла молодежь, и в больницах можно было увидеть раненых пятнадцатилетних подростков. Не хватало медикаментов и перевязочных материалов, палаты были переполнены, врачи работали до полного изнеможения: "Дважды случилось так, что в операционную влетели осколки, а доктор Иссахари, словно не замечая этого, продолжал операцию".
Население еврейских кварталов проводило в подвалах дни и ночи, воду и продукты распределяли по карточкам; из Иерусалима просили помощи, но путь к нему был перекрыт. Весной того года выпали обильные дожди, на пустырях и газонах выросла трава, богатая витаминами, - ее собирали и варили на кострах, потому что не было керосина. В долине возле Крестового монастыря проложили грунтовую посадочную полосу, на которую садились и с которой с трудом взлетали крохотные самолеты, - это была единственная связь осажденного Иерусалима с остальной страной.
Несмотря на отчаянное положение, радиостанция "Кол Иерушалаим" ("Голос Иерусалима") вела регулярные передачи на иврите, арабском, английском и французском языках, заканчивая трансляции словами: "Желаем вам из Иерусалима спокойной ночи". Оркестр иерусалимского радио играл по вторникам свои традиционные концерты -теперь уже на улице, перед зданием радиостудии; если обстрел усиливался, музыканты и слушатели переходили в коридор студии и заканчивали концерт при свечах.
5
Чтобы пробить дорогу в осажденный Иерусалим, следовало взять Латрун - то место, где дорога с равнины втягивается в горы. Д. Бен-Гурион приказал: "Необходимо выручить Иерусалим и выбить арабов из Латруна. Нельзя ни в коем случае медлить. Для тщательной разработки нет времени, допускается импровизация; в противном случае Иерусалим можно потерять навсегда".
В укреплениях Латруна, господствовавших над дорогой, закрепились подразделения Арабского легиона с артиллерией. Против них могли выставить лишь бригаду, сформированную за несколько дней до этого; в нее вошел батальон необученных репатриантов, которые только что сошли с корабля. Эти люди никогда не держали в руках винтовку, они не понимали иврита и говорили на разных языках; командиры пытались за пару дней обучить их обращению с оружием, и новички зазубривали на память основные команды на иврите.