Штиль (ЛП)

Мобильник Адама звякнул снова и он начал читать смс.

— Пишет, что у него есть младшая сестра, он заботится о ней, поэтому и хотел присмотреть за Квин. Он говорит, что ни один из них не причинил ей вреда.

Через пару секунд пришло новое сообщение, и Адам расхохотался.

— Спрашивает, не могли бы мы дать ей его номер.

Ник фыркнул.

— Я удивлен, что он может связно писать, он был также пьян, как и остальные.

— Полагаю, что все дело в автозамене. Каждый раз, как он пытается написать ее имя, выходит «К вину».

Ник посмеялся над этим.

Но быстро снова стал серьезен, как только заметил, что Адам смотрит на него.

Ник знал, что значит такой взгляд. Иногда на него так смотрели девчонки, с мультяшными сердечками в глазах, которые практически выпрыгивали на него.

Это нервировало.

Если бы он был с девушкой, он бы мог улыбнуться в ответ. Легкий флирт. Взгляд сюда, касание туда, немножко подразнить. Это ничего ему не стоило, и это было то, чего все от него ожидали.

Но сейчас он был ни в чем не уверен и не мог даже нормально дышать. Потому что ожидания окружающих очень сильно противоречили тому, чего хотел он сам.

Он вцепился пальцами в руль и сосредоточился на дороге.

— Тебе придется напомнить мне еще раз, где ты живешь.

Адам, должно быть, почувствовал резкость в его голосе, он отвернулся и механически продиктовал адрес. Сердечки исчезли из его глаз, и теперь он изучал лобовое стекло также пристально, как и Ник.

Нику это не понравилось.

Он смягчил свой тон.

— Ты уверен, что не возражаешь против ее ночевки у тебя?

— Нет, — сказал он тихо. — Все в порядке.

Адам жил в квартире на цокольном этаже одного из устаревших кирпичных комплексов на краю Аннаполиса. Квартирка была маленькой, практически с минимальным набором удобств. Одна спальня, одна ванная, совместная кухня-гостиная-столовая. Повсюду бежевое ковровое покрытие, светлые стены с черно-белыми фотографиями и минимум мебели. Крошечный кухонный стол на двоих был задвинут в угол рядом с духовкой, там же приютились диванчик и журнальный столик, и ни намека на телевизор. Только кучи книг, разбросанных везде. Несмотря на беспорядок, обстановка казалась уютной и аккуратной.

Воздух здесь нес умиротворение и Ник глубоко вздохнул, впервые за весь вечер почувствовав спокойствие.

— Ты можешь положить ее на кровать, — прошептал Адам, хотя в машине они говорили в полный голос и Квин это ничуть не беспокоило.

Ник прошел через дверной проем и уложил ее на кровать, укрыв ее черно-синим клетчатым одеялом. Она дышала спокойно, и воздух ничего не нашептывал об опасности, так что Ник был вполне уверен, что она в порядке.

Он выпрямился и понял, что он в комнате Адама. Один.

Он ощутил спокойствие и какое-то ощущение личного присутствия, пахло гвоздикой и апельсинами и Нику не хотелось уходить.

Но что вообще он собирается делать? Сидеть тут?

Боже, он чувствовал себя таким эгоистом. Квин лежала здесь, почти в бессознательном состоянии. А ведь ему изначально просто нужно было увезти ее к себе.

Но тогда Адам бы не позвонил.

Он собирался воздвигнуть свои привычные стены-барьеры и приказать своему внутреннему голосу заткнуться, но здесь на чужой территории, было намного сложнее притворяться.

Ему надо было уходить.

Адам засунул голову в дверной проем.

— Я поставил вариться кофе. Ты будешь?

Это была превосходная возможность, чтобы отказаться и отправиться домой.

— Со сливками, — ответил Ник.

И вот он сидел за крошечным столом в кухне, вертя в руках кружку с кофе и не находя слов для разговора.

Все о чем он мог думать, это о том, как двигались руки Адама, когда он наливал сливки в кружку. Или о том, с каким изяществом он передвигался по кухне. Или о форме его губ. Или о его карих глазах. Или...

Адам сел напротив него. Ник опустил взгляд на кружку. И сделал быстрый глоток.

— Как кофе? — Голос Адама был веселым.

И он был так близко. Чертов стол был просто миниатюрным.

— Превосходен. Спасибо. — Ник все еще не мог взглянуть на него. Его щеки разгорячились, и он списал это на пар из кружки. Хотя он сомневался в этом.

Адам молчал примерно минуту. Чертовски долгую минуту.

Потом он заговорил, и его голос был удивительно твердым.

— Когда мне было 17, Квин призналась, что влюблена в меня. Я же признался ей, что был влюблен в центрального нападающего школьной футбольной команды. Через несколько дней кто-то стукнул меня головой об угол шкафчиков в раздевалке. Я так и не узнал, кто это был. Он сломал мне нос и 2 зуба. Мне потребовалась помощь пластического хирурга. Больше я не возвращался в школу.

Ник во все глаза смотрел на него.

— Вот дерьмо.

Адам лишь пожал плечами.

— Это было не так давно. Я удивлен, что ты ничего не слышал об этом.

Ник нахмурился.

— Я думаю, я думаю, я слышал… Я помню что-то такое. — Он покачал головой. Это была одна из трагедий в старшей школе, коридорная сплетня, разлетевшаяся мгновенно, и бывшая в центре внимания минут пять, а потом всеми забытая.

Только если вы не были в центре этой трагедии, как Адам.

Ник не знал что сказать. Что он понимал его? Он перенес достаточно драк из-за того, что был Стихией, поэтому он, конечно, мог понять... но говорить, что понимал - это было бы неправильно.

Он откашлялся.

— Я удивился, когда ты стал провоцировать тех парней на пляже.

Адам пожал плечами.

— Я не собираюсь жить в страхе из-за того, кто я есть. Если тот идиот, что ударил меня тогда, хотел меня запугать, ну что ж, это не сработало.

Эти слова уже когда-то говорил и сам Ник. Ему снова пришлось уставиться на свою кружку. Это так сильно напоминало его собственную позицию. Он был Стихией, пытающейся найти свое место среди своих братьев, тем, кто скрывал, кто он есть на самом деле с Квин и со всеми другими девчонками. Забавно, что первым местом, где он нашел для себя частичку покоя оказалась квартира незнакомца, где он пил кофе, пока его подруга находилась в отключке после пьянки.

— У тебя будет адский синяк, — сказал Адам.

— Ну да.

Адам коснулся его лица, и Ник замер. Его прикосновение было нежным и теплым, и Нику захотелось остановить время.

Затем Адам произнес:

— Я идиот. Следовало бы приложить тебе лед.

Прикосновение закончилось, и Ник чуть не задохнулся от желания вернуть его назад.

Одно прикосновение и он развалился на куски. Он хотел биться лбом об стол.

Адам вернулся со льдом, завернутым в полотенце. Ник был настолько рассеян, что чуть не сказал, что вода — это скорее по части Криса, а ему бы помогло быстрее если бы он просто оставил лед открытым.

Но тут полотенце было приложено к его синяку, а на затылок легла ладонь Адама, поддерживая голову, и даже с учетом того, что Ник смутно понимал, что должен был сам взять полотенце, он не хотел шевелиться, опасаясь разрушить этот момент.

Это было просто чудо, что лед сразу же не расплавился от жара его кожи.

Большой палец Адама шевельнулся на его затылке.

— Твое сердце колотится слишком быстро.

Без шуток, так и было.

Ник отвернулся и взял полотенце со льдом. Он положил его на стол и снова почувствовал необходимость в разглядывании кофейной кружки.

— Извини, — сказал Адам — Я знаю, мне не стоит давить на тебя. Ты само очарование, когда так краснеешь. — Затем он усмехнулся. — Ну, или так.

— Да, это просто фантастика. — Даже его голос был резким и неопределенным.

Адам взял полотенце и протянул его Нику.

— Все, замолкаю. Ты дер…

Тут Ник дернулся вперед и поцеловал его.

Он не дал себе ни секунды на размышление... потому что, вероятнее всего, тогда он не сделал бы этого. Но сейчас он уже не собирался останавливаться.

Поцелуи с девушками с этим даже рядом не стояли. Разумеется, технически они ничем не отличались. Но за поцелуем с Адамом скрывалась сила, естественная мужественность, которая проявлялась в нем, несмотря на его эмоциональные движения и нежные пальцы. Ник отстраненно отметил, что полотенце со льдом оказалось на полу.