Страница 7 из 17
Адвокат. Существует красота, которая не стоит ничего, и ее отсутствие особенно мучительно для человека с чувством прекрасного!
Дочь. Что же это?
Адвокат. Если я скажу, ты рассердишься!
Дочь. Мы договорились не сердиться!
Адвокат. Мы договорились… Все можно стерпеть, Агнес, кроме отрывистого, резкого тона… тебе он знаком? Пока нет!
Дочь. Мы никогда его не услышим!
Адвокат. От меня никогда!
Дочь. Говори же!
Адвокат. Видишь ли, входя в дом, я прежде всего смотрю, как висят шторы… (Подходит к окну и поправляет штору.) Если они напоминают веревку или тряпку… я быстро ухожу!.. Потом я бросаю взгляд на стулья — если они стоят как должно, я остаюсь!.. (Придвигает стул к стене.) После чего смотрю на свечи в подсвечниках… Если они покосились, значит, покосился весь дом! (Поправляет свечу на комоде.) Именно такая красота, мой дружочек, ничего не стоит!
Дочь (опустив голову). Не таким резким тоном, Аксель!
Адвокат. Вовсе он не резкий!
Дочь. Конечно резкий!
Адвокат. Вот как, черт подери!..
Дочь. Что за выражения!
Адвокат. Прости, Агнес! Но я страдаю от твоей безалаберности столь же сильно, как ты от грязи! А сам я не решаюсь взяться за уборку, потому что тогда ты рассердишься, словно бы я тебя упрекаю… уф! Давай закончим!
Дочь. Ужасно трудно жить в браке… труднее всего на свете! Мне кажется, для этого нужно быть ангелом!
Адвокат. Мне тоже так кажется!
Дочь. Мне кажется, я начинаю тебя ненавидеть после этого!
Адвокат. Тогда горе нам!.. Но давай предотвратим ненависть! Обещаю больше не делать замечаний по поводу уборки… хотя это для меня пытка!
Дочь. А я буду есть капусту, хотя это для меня мука!
Адвокат. Значит, жизнь в совместных мучениях?! Одному наслаждение — другому страдание!
Дочь. Жалко людей!
Адвокат. Ты поняла это?
Дочь. Поняла, но давай, ради бога, постараемся обходить подводные камни, теперь, когда мы так хорошо их узнали!
Адвокат. Давай! Мы гуманные, просвещенные люди, мы умеем прощать и проявлять снисходительность!
Дочь. Мы умеем с улыбкой относиться к мелочам!
Адвокат. Мы, только мы умеем это!.. Знаешь, что я прочитал сегодня в «Утре»!.. Кстати, а где газета?
Дочь (смущенно). Какая газета?
Адвокат (сурово). Разве я выписываю несколько?
Дочь. Улыбнись же! Не говори так сурово… Я твоей газетой развела огонь…
Адвокат (взрывается). Черт подери!
Дочь. Улыбнись же!.. Я сожгла ее, потому что в ней издеваются над тем, что для меня свято…
Адвокат. А для меня совсем не свято! Ха… (Хлопает руками, вне себя.) Я должен улыбаться, улыбаться во весь рот… я должен быть гуманным и держать при себе свое мнение, соглашаться со всем, поджимать хвост и лицемерить! Значит, ты сожгла мою газету! Так-так! (Вешает конец шторы на столбик кровати.) Ладно же! Вот, я начинаю убираться, и ты опять разозлишься!.. Агнес, это просто невозможно!
Дочь. Конечно невозможно!
Адвокат. А мы все равно должны терпеть, не ради клятвы, а ради ребенка!
Дочь. Ты прав! Ради ребенка! О!.. О!.. Мы должны терпеть!
Адвокат. А сейчас мне нужно идти к клиентам! Слышишь, как они бурлят от нетерпения разорвать друг друга, довести друг друга до штрафов и тюрьмы… мятущиеся духи…
Дочь. Бедные, бедные люди! А она все клеит! (В немом отчаянии склоняет голову на грудь.)
Кристин. Я клею, я клею!
Адвокат, стоя у двери, нервно пытается открыть замок.
Дочь. О, как кричит замок, словно ты сжимаешь пружины моего сердца…
Адвокат. Сжимаю, сжимаю…
Дочь. Перестань!
Адвокат. Я сжимаю…
Дочь. Нет!
Адвокат. Я…
Офицер (из конторы, берется за замок). Разрешите!
Адвокат (отпускает замок). Прошу вас! Поскольку вы получили докторскую степень!
Офицер. Теперь передо мной вся жизнь! Все дороги открыты, Парнас преодолен, лавры завоеваны, бессмертие, слава — все мое!
Адвокат. На что вы собираетесь жить?
Офицер. На что жить?
Адвокат. Вам же нужны жилье, одежда, пища?
Офицер. Как-нибудь образуется, был бы лишь любящий человек рядом!
Адвокат. Представляю!.. Представляю!.. Клей, Кристин! Клей! Пока они не задохнутся! (Выходит, пятясь и кивая.)
Кристин. Я клею, я клею! Пока они не задохнутся!
Офицер. Ты идешь со мной?
Дочь. Тотчас же! Но куда?
Офицер. В Бухту Красоты! Там лето, там сияет солнце, там молодежь, дети и цветы, песни и танцы, праздник и веселье!
Дочь. Тогда скорее туда!
Офицер. Идем!
Адвокат (входит опять). Вот… возвращаюсь в свой первый ад — этот был второй… и самый большой! Самое сладостное и есть самый большой ад… Так-так, опять она шпильки на полу разбросала!.. (Собирает с пола.)
Офицер. Подумать, даже шпильку заметил!
Адвокат. Даже?.. Посмотрите на нее! Дужки две, а шпилька одна! Две и одна! Если я ее выпрямлю, получится один предмет! Согну, будет два, оставаясь при этом одним! Это означает: двое составляют единое целое! Но если я сломаю ее — здесь! Теперь их две, две половинки! (Ломает шпильку и выбрасывает обломки.)
Офицер. Все увидел!.. Но прежде чем сломать, нужно развести дужки в стороны! Пока они сведены, шпилька цела!
Адвокат. А если они параллельны, то никогда не встретятся — ни то ни се.
Офицер. Шпилька — совершеннейшая вещь на свете! Прямая линия, равная двум параллельным!
Адвокат. Замок, который запирает, когда открыто!
Офицер. Закалывает распущенную косу, остающуюся распущенной, когда ее закалывают…
Адвокат. Похоже на эту дверь! Закрывая ее, я открываю путь наружу для тебя, Агнес! (Удаляется и закрывает за собой дверь.)
Дочь. Итак?
Декорация меняется. Кровать под балдахином превращается в палатку; железная печка остается; задник поднимается; на переднем плане справа видны выжженные горы, покрытые красным вереском и черно-белыми пнями после лесного пожара; красные свинарники и сараи. Внизу — открытая площадка для занятий лечебной гимнастикой, где люди тренируются на снарядах, напоминающих пыточные инструменты. Слева на переднем плане — часть открытого сарая, пристроенного к карантинному бараку, с печами, котлами и трубами.
Средний план — пролив. На заднем плане живописный берег с лиственными деревьями, украшенными флагами причалами, у которых пришвартованы белые яхты, на некоторых из них подняты паруса. Сквозь зеленые кроны виднеются маленькие итальянские виллы, павильоны, киоски, мраморные статуи.
По берегу идет Начальник карантина, выряженный мавром.
Офицер (подходит и пожимает руку). Гляди-ка, Урдстрём! Как тебя сюда занесло?
Начальник карантина. Да, вот он я!
Офицер. Это Бухта Красоты?
Начальник карантина. Нет, Бухта Красоты напротив, а это Пролив Стыда!
Офицер. Значит, мы заблудились!
Начальник карантина. Мы? Ты меня не представишь?
Офицер. Нельзя! (Понизив голос.) Ведь это дочь самого Индры!
Начальник карантина. Индры? Я думал, самого Варуны!.. Ну а тебя не удивляет мое черное лицо?