Страница 32 из 63
– Лида, просто вздохни поглубже и успокойся. Сначала двадцать лет ты устраивала истерики мне, теперь нашла себе новую жертву. Твою дочь.
– Нашу дочь. Слышишь – нашу, – подчеркнула она, – Когда наша дочь в тридцать лет прибежит обратно и скажет, что ее жизнь не удалась, в этом будешь виноват ты!
Мужчина пожал плечами.
– Я ее никогда не трогал и пальцем, и не обижал ни единым словом. Ты ее постоянно третируешь. Если она и будет несчастной, то виноваты в этом будем мы оба. Ты – потому что пытаешься заставить ее жить чужой жизнью, а я – потому что не мешал.
Они еще некоторое время сидели молча. Потом вдруг оба повернули головы в сторону – наверное, в дверь позвонили. Мужчина встал и пошел открывать.
Через некоторое время он вернулся. Вместе с ним в комнату вошли молодые люди – красивая черноволосая девочка, худенькая, как прутик березки, и мальчик, такой же худой, как она, патлатый, большеглазый, какой-то несуразный.
Лицо Лидии перекосилось в отвращении. Виктор оставался спокойным, он сел и продолжил пить чай.
– Привет, мама, – сказала Света. Парнишка тоже поздоровался с родителями своей невесты. Потом Света взяла его за руку и повела в свою комнату.
Мать не выдержала.
– Молодой человек, – сказала она сурово, – Как вам не стыдно появляться в этом доме?!
– Мама! – вскрикнула девушка.
– Иди в свою комнату, – гневно прикрикнула на нее мать, – Мне надо поговорить с твоим молодым человеком!
Виктор, как видно, смаковал ситуацию. Подросток покраснел, как рак, и переминался с ноги на ногу.
– Оставь нас в покое! – вскричала девушка, – Слава, проходи в мою комнату и не слушай ее.
– Я в доме хозяйка, – ответила ей мать, – А его ноги здесь больше не будет!
Женщина поднялась со своего места, она опять гневно дышала со своей роскошной МХАТовской артистичностью.
– Тогда и меня здесь не будет! – заявила ей дочь и потащила своего безропотного Славу в коридор.
– Виктор! – возмутилась женщина, глядя на своего мужа, – Сделай хоть что-нибудь, не позволь ей уйти! Она глупая, совсем не понимает, что я о ней забочусь!
В прихожей слышались всхлипывания Светы – она нервно, в истерике зашнуровывала свои ботинки. Как мало надо, чтобы обидеть молодость…
– Если ты сейчас уйдешь, – вскричала женщина, – Обратно можешь не возвращаться! Пусть твой хахаль тебя и содержит!
Мужчина допил чай, нашел на диване пульт и включил телевизор. Его интересовал футбол.
...Только что мною была прожита чужая жизнь, чужая проблему. А я люблю решать чужие проблемы, люблю анализировать их.
Эта женщина наверняка убеждена, что муж, точнее, сам факт замужества, испортил ей молодость. Учеба, карьера, самостоятельность – вот, о чем она мечтала. И тут появился он – сильный мужчина, хулиган и бандит, как это романтично и авантюрно! Молодая кровь вскипела, Лидия не глядя вышла замуж за Виктора, и пришлось забыть обо всем, кроме семейного очага. А теперь она пытается заставить свою дочь прожить другую – ее неудавшуюся – жизнь. И молчаливый несуразный паренек просто попал под удар. Стал мишенью накопившегося недовольства жизнью. Ведь полковника милиции истериками не проймешь…
***
После этого окна мне нужно было отдохнуть. Сцена была слишком эмоциональной и волнительной.
Я вышел на большую площадь, где располагалось здание городская Думы, несколько фонтанов, киоски, в которых продавали мороженое. Пестрая толпа неспешно гуляла по бульварам и тротуарам.
Около самого большого фонтана с десяток бодрых пенсионеров сажали тополя. Здесь стояла машина ЗИЛ, в кузове которой было полно саженцев, лопат и граблей. Эти люди озеленяли город. Они громко смеялись, вспоминали молодость, иногда ругались. Над фонтаном вились мелкие пичуги и громко, тревожно кричали.
Любой желающий мог присоединиться к акции по озеленению. Я подошел к этим людям, выбрал себе лопату и молодое тонкое деревце и принялся за работу. Один старый дедушка указал мне место, где следует сажать.
Я выкопал небольшой пласт серой земли и сбросил его рядом с ямкой. В траве копошились насекомые. Я ощутил блаженство.
Когда яма стала достаточно глубокой, я отложил лопату в сторону, взял деревце и аккуратно воткнул его в землю. Руками присыпал корни, потом всю выкопанную землю я покидал в яму и слегка притоптал. Кто-то принес несколько ведер воды, и я полил мой саженец.
– Дереву, – сказал кто-то рядом тихим голосом, – После такой пересадки нужно много воды, чтобы восстановить свои силы. Так что лей больше, не стесняйся. Ведра четыре сразу – будет нормально.
Я с превеликим удовольствием переворачивал на свежевскопанную землю ведро за ведром. Я был почти счастлив.
Мое дерево пустит корни и вырастет огромным и сильным, может быть, даже переживет меня. Если, конечно, не засохнет через пару дней – может не прижиться.
***
После этого я отправился в небольшой скверик неподалеку, уселся на скамейке среди кустов волчьей ягоды, и уже оттуда, никем не замеченный, принялся наблюдать мир. Рядом со мной стояла старая беседка, окруженная зелеными тополями. Внутри беседки находилось несколько скамеек, прибитых к ее стенам, гнилые столбы держали покосившуюся крышу. Здесь валялось множество бутылок, одноразовых стаканов и куча каких-то пакетов.
Я сидел среди кустов, наслаждаясь тишиной, когда в беседку вошла пара. Девушке было лет восемнадцать, мужчине – около тридцати. Она была юной, темноволосой красавицей с большущими глазами, и было что-то домашнее и задушевное в ней – джинсы с аппликацией из страз и цветов, розовая кофточка. Наивная маленькая фея. А он был небрит, пьян, уже имел небольшой животик, и такую же не большую лысину на макушке.
Странная пара. Они не подходят друг другу. Интересно, как и где вообще они могли встретиться?
Мужик присел на скамейку и выудил из черного полиэтиленового пакета бутылку вина, шпроты, газетку и пару стаканов.
– Тебе надо расслабиться, – сказал он, обращаясь к девушке, – Сегодня хороший день. Выпьем вина?
– Ну, только один стаканчик, не больше, – ответила фея.
Красная жидкость льется в стакан. Девушка «считает ворон», мужичок похотливо пялится на ее грудь.
В течение пятнадцати минут я узнал, о чем говорят люди, которым нечего друг другу сказать. Дискотеки, погода, животные, сотовые телефоны – они обсудили все на свете. После первого стакана пошел второй.
Похоже, девушка расслабилась. Она уже чуть развалилась на скамейке, взгляд ее блуждал. Вероятно, она совсем не пьет. Либо в вине что-то было. Хотя, откуда? Он ведь наливал прямо из бутылки, а бутылка до этого была запечатана.