Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 23 из 27

От «кризиса духа» в годы после второй мировой войны не спасло Америку, как некогда, во времена войны 1914-1918 годов, и ее участие на стороне победившей коалиции. Воистину уже не «серые», а «черные» времена настали для капиталистической системы! Особенности этих времен наложили свою печать на всю культуру Соединенных Штатов, в том числе и на ее кинематографию. Возобладавшее в ней направление могло быть действительно названо «черным». (Вслед за США оно получило распространение также в Англии, Франции и некоторых других странах.)

В фильмах этого реакционного направления нет никакого идеала, для героев отсутствует какой-либо выход из замкнутого порочного круга преступлений, жестокостей, психических и физиологических извращений. «Черная» атмосфера становится в фильмах выразителем мировосприятия их авторов. При создании ее используются различные художественные приемы. Как показала «Спиральная лестница», анализ приемов сам по себе, безусловно, тоже мог бы привести к интересным выводам о корнях генеалогического дерева «черного» фильма, о наследственности, преемственности, модернизации тех или иных средств выразительности, о смещении в «черной серии» приемов, характерных для обычной уголовной, детективной драмы, для гиньоля, для фантастических и приключенческих произведений, для экспрессионистских, абстракционистских и прочих вывертов в театре, живописи и т.д. Здесь же важно подчеркнуть, что не отдельные художественные особенности прежде всего делают «черный» фильм черным, а его отношение к действительности, его мировосприятие. Именно поэтому «черная серия» представляет собой не жанр, а течение, направление в современной буржуазной кинематографии. Тем более, что известны не только «черные» драмы, но и «черные» комедии, которые существенно отличаются своими настроениями даже от довоенных уголовных «комедий» с патологическим юмором.

Если говорить о натурализме деталей и жестокости «черного» фильма как об одной из его отличительных особенностей, то следует заметить, что такого рода элементы часто оказываются привнесенными в картины совсем другого характера, подчас в картины подлинно реалистические и социально значимые. Навеянные несомненным влиянием «черной серии», эти болезненные элементы подобно особо жизнестойким микробам проникают даже в такие, в целом здоровые организмы кинопроизведений, как, например, хорошо известная у нас «Плата за страх» французского режиссера Анри Клузо (сцена на нефтяном болоте и т.д.). Под влиянием «черной» моды чертами невероятной жестокости наделяются часто фильмы для детей, в частности, мультипликационные картины. Американский кинорежиссер Джон Хаусман с горечью воскликнул несколько лет назад:

«Я помню время, когда Дисней и его менее удачливые подражатели показывали на экране шаловливые проделки пчелок, птиц и разных мелких зверюшек. Преобладающим тоном было чувство радости жизни... Теперь все изменилось... Мультфильмы превратились в кровавое поле сражения, на котором одичавшие и безжалостные создания преследуют и калечат друг друга или с садистской яростью разрывают на части».

Для того чтобы составить представление о типичных, средних образчиках «черной серии», нет необходимости даже излагать их содержание - для этого достаточно воспользоваться кинорекламными объявлениями, которыми пестрели американские журналы и газеты:

«Грубая сила». Душераздирающая садистская драма из жизни доведенных до отчаяния заключенных и их побег из тюрьмы. От начала до конца - оргия неослабевающей жестокости, заснятая во всей ужасающей реальности.

«Звоните по номеру 11-19». Умопомрачительная драма о психопате-убийце.

«Д. О. А.» История таинственного убийства... Ужасающе напряженная, неистовая реалистическая драма. Решительно не для слабохарактерных.

«Ганноверская площадь». Захватывающая мелодрама безумия и убийства.

«Дом чудовищ». Оргия наслаждений для любителей острых ощущений и ужасов.

«Надругательство». Драма, изображающая мучительные последствия преступного нападения на молодую девушку...

Жестокость и смерть выступают в «черных» фильмах в качестве главных героев. Апологеты «черного» направления, признавая этот факт, пытаются оправдать его ссылками на традиционность темы жестокости и смерти даже для классического искусства. Действительно, в драмах и особенно в трагедиях прошлых лет и веков нет недостатка в человеческих страданиях и насильственных смертях, вызванных местью, гневом, любовью или роком. Но классики старались представить это не как закономерность жизни, а как несчастный случай и чаще всего скрывали смерть за кулисами. Действие же продолжалось и жизнь шла своим чередом. В «черных» фильмах все обстоит наоборот. Преступление рассматривается как обыденное явление, как действие, доступное каждому и нередко приносящее убийце деньги, любовь, восхищение окружающих.

Известный французский писатель Андре Моруа, с горечью говоря о людях, которые находят удовольствие унижать человека в своих произведениях, писал в январе 1967 года: «Они стремятся внушить абсолютно пессимистическую философию. «Мир абсурден», — утверждают они. Но что это значит? Мир таков, каков он есть. Сам по себе он лишен воли. Роль человека в том и состоит, чтобы разобраться в фактах, предлагаемых ему жизнью, организовать их и построить более справедливый мир. Конечно, природа лишена «нравственности»; конечно, в лесах водятся дикие звери, а в городах встречаются жестокие люди; конечно, природа создает беспорядок, а не порядок. Оставьте ей участок земли - природа превратит его в джунгли. Только человек может создать сад. Предоставьте ей детей - природа превратит их в животных. Только человек может сделать из них людей.

«Черных» авторов нашей эпохи можно упрекнуть в том, что они постоянно твердят человеку о его диких инстинктах, о его комплексах и лжи и никогда не говорят о его высоких нравственных качествах, которые существуют, о счастье и мужестве... Ведь дайте ему поверить в могущество воли (что соответствует действительности), и он пустит ее в ход... Добродетели являются необходимым условием существования всякой цивилизации. Каков бы ни был государственный строй, он не может быть прочным, если нельзя рассчитывать на честность и порядочность соседа. Страна, где допускается, а тем более проповедуется насилие, обречена. Тому примером - крушение Гитлера».

Говоря о «черной серии», следует из общей массы грубо штампованных картин, выбрасывавшихся на экран ежегодно многими десятками (что уже говорит об их низком качестве, а значит, и второстепенном значении), выделить фильмы, в которых задача отравления умов и развращения душ зрителей разрешается с большим постановочным мастерством, а иногда и драматургически более тонко, умно и незаметно. К числу самых профессиональных «черных» фильмов относятся в первую очередь послевоенные произведения режиссера Альфреда Хичкока. Переехавший из Англии в США в 1939 году и прославившийся бесчисленными постановками «психологических детективов» Хичкок своими фильмами быстро стяжал себе славу «декадента № 1» Голливуда. Уводя зрителей в мир подсознательных инстинктов, интимных переживаний и мнимозначительных конфликтов, Хичкок благодаря своему отточенному мастерству подает реакционную философию в увлекательной форме, полной напряженного действия и неожиданных поворотов. Для создания мрачной атмосферы и психологизации героев он прибегает к скрупулезной обработке каждой детали, не останавливается перед сюрреалистическим декоративно-художественным оформлением.

Чрезвычайно характерно, что отдельные мастера «черного» направления как в США, так и в западноевропейских странах использовали в своих целях не только жанры гиньоль или детектив, но и психологическую драму. По своим художественным приемам, близким к реалистическим, последняя, естественно, резко отличается от первых, но тем сильнее ее тлетворное воздействие. Чтобы нагляднее проследить эволюцию «черного» направления, стоит несколько подробнее остановиться на другом фильме того же самого режиссера Роберта Сьодмака, поставившего в свое время «Спиральную лестницу». Речь идет о картине «Крысы», снятой им в Западной Германии. Поскольку это единственный демонстрировавшийся в Советском Союзе фильм, в котором нашли воплощение некоторые типические черты мироощущения «черной серии», то придется остановиться на ней подробнее - личное знакомство читателей с произведением не сможет заменить никакой пересказ сюжета.