Страница 76 из 79
* * *
По сути, группа армий «Курляндия» так и не была побеждена! Она сдалась только по приказу сверху, из захваченного «Советами» Берлина, — подчиняясь воинской дисциплине.
Причем если под Берлином прославленные советские маршалы гнали свои многотысячные армады войск на бессмысленную гибель, руководствуясь одним, пусть химерическим, призрачным, подлым, глупым, идиотским, но крайне беспокоившим их всех, начиная со Сталина и «далее везде», — «пунктиком», что если советские войска не захватят Берлин самостоятельно, то его захватят англичане или американцы и потом не отдадут ни за что, ни за какие коврижки, то здесь, в «Курляндии», чего было гнаться за кровавой победой на поле боя? Никаких англичан с американцами здесь не было и «на горизонте». Немцам здесь просто некому было сдаться, кроме доблестной Советской Армии! Так зачем гнать и гнать, «гнобить» и «гнобить» свои войска в бессмысленных, кровопролитных штурмах? Зачем?
Не проще ли было вывести из Кронштадтской бухщ всю войну бездействовавший «краснознаменный» Балтийский флот — мощнейшую военно-морскую группировку, равной которой у германского Krigsmarine (Кригсмарине, военно-морского флота рейха) не было и в помине ни в сорок первом году, ни тем более в сорок четвертом — сорок пятом годах — да и блокировать побережье «Курляндии»? Благо здесь Балтийский флот действовал бы в крайне благоприятных для себя условиях: в наличии буквально под боком удобные базы в Рижском заливе, на Моондзундских островах. Под боком также и многочисленные аэродромы, в том числе и для морской авиации, и в Латвии с Литвой, и в Эстонии, и на тех же Моондзундских островах. А у немцев, у германских Кригсмарине, все это далеко. Самое близкое — в Восточной Пруссии, но она окружена многочисленными советскими войсками, отбивается из последних сил. Ей бы себя защитить (и на то Люфтваффе не хватает) — не то что в небо над «Курляндией» самолеты посылать. И потом, мало того, что все военно-морские и военно-воздушные базы далеко, но и на то, что есть, катастрофически не хватает топлива — бензина, соляры, авиационного керосина. Не хватает!
Хоть криком кричи — не хватает!
А тут всего хватает! Все в достатке, все в избытке! И баз, и аэродромов, и топлива!
Но нет, не вышли линкоры и крейсера, эсминцы и минные тральщики, торпедные и десантные катера на рейды Виндавы (Вентспилса), Либавы (Лиепаи), Мемеля (Клайпеды), Пилау (Балтийска), Данцига (Гданьска). Не развевался на просторах Балтийского моря гордый советский военно-морской флаг с красными звездой, серпом и молотом на белом полотнище.
Еще и еще раз с горечью приходится констатировать, что всю войну, с первого до последнего дня, практически с первого сентября 1939 года по 8 мая 1945 года, Балтийское море было «внутренним немецким морем»! А советские военно-морские силы гибли на минных заграждениях, топили небольшие суда, в том числе и нейтральных стран.
Ну и, конечно же, «Вильгельм Густлофф»!
* * *
Кстати, самое последнее морское сражение, морской бой в Европе произошел именно здесь, на Балтике, 8 мая 1945 года. Но и этот морской бой не добавил чести краснознаменному Балтийскому флоту. И не только потому, что в этом бою советские торпедные катера попытались потопить конвой с самыми разнокалиберными судами, вывозившими из Либавы в северную Германию войска 11-й пехотной и 14-й танковой дивизий группы армий «Курляндия», которые составляли последний резерв командующего группой армий и которые он решил во что бы то ни стало спасти от плена. Но и потому, что сам этот бой в очередной раз ясно и выпукло засвидетельствовал ту очевидную истину, которая и объясняла, почему всю Вторую мировую войну краснознаменный Балтийский флот не топил лихо и отчаянно вражеские суда и караваны в Балтийском море, не устраивал коварным Кригсмарине судьбу собственного каравана PQ-17, а отсиживался в «Маркизовой луже» между Кронштадтом и Ленинградом. («Маркизовой лужей» это небольшое пространство прозвали еще в начале XIX века по имени военного министра тогдашней Российской империи маркиза де Траверсе, в целях экономии запрещавшего судам Балтийского флота покидать это пространство.)
Караван шел шестью морскими конвоями:
1-й состоял из сторожевого катера № 1450, 26 катеров 14-й Флотилии Береговой Охраны и перевозил 2900 человек военнослужащих;
2-й состоял из сторожевого корабля М-3, канонерской лодки «Ниенбург», каботажного теплохода «Курляндия», 8 гражданских рыболовецких судов, 1 танкера, 1 минного тральщика, 2 морских самоходных барж и 3 несамоходных «Зибель барж», ведомых 3 буксирами, лихтера, 3 понтонов и 1 артиллерийского понтона № 34, 1 мотобота и перевозил 5720 военнослужащих;
3-й состоял из парохода «Циндао», 3 минных тральщиков, 2 катеров службы безопасности полетов из состава Люфтваффе и перевозил 3780 человек;
4-й состоял из трех флотилий торпедных катеров — 1-й, 2-й и 5-й и перевозил 2000 человек;
5-й и 6-й конвои были объединены. Оба они вышли примерно в полночь на 8 мая 1945 года из Виндавы. Уже в Балтийском море 6-й конвой догнал медленно идущий 5-й конвой. Вместе они состояли из танкера «Рудольф Альбрехт», 45 малых десантных судов и 15 гражданских рыболовецких судов и перевозили всего 300 человек.
Вместе с экипажами судов конвоя количество перевозимого караваном личного состава превысило 26 000 человек.
Сначала на караван напали советские штурмовики и начали было безнаказанно расстреливать и бомбардировать беззащитные суда каравана, у команд которых руки были связаны вышеприведенным приказом генерал-полковника Хильперта о запрете открывать огонь после 14.00 8 мая 1945 года. Но потом нервы у «караванцев» не выдержали, немцы бросились к орудиям, стали быстро устанавливать на них орудийные замки, снятые со всех корабельных орудий перед выходом в открытое море в соответствии со строгим приказом командующего группой армий генерал-полковника Хильперта, и пошедших на второй заход штурмовиков встретил плотный заградительный огонь. Этого оказалось достаточно, чтобы боевой пыл у советских соколов быстро погас, и после неудачного второго захода на суда каравана они сразу же исчезли на горизонте. Позднее, через несколько часов, такая же история повторилась и с советскими торпедными катерами. Они, подобно герою-моряку подводнику-снайперу Маринеско, догнали суда каравана (видно, знали, родимые, про приказ не открывать огня после 14.00), развернулись в боевую линию и пошли в атаку. Они неслись на суда каравана до тех пор, пока немцы, исчерпав свое терпение, не собрали демонтированный казенник палубного 88-мм орудия и первым и единственным выстрелом не поразили головной торпедный катер. Тут же снайперы-герои моряки-надводники легли на обратный курс и удрали так же быстро, как незадолго до этого снайперы-герои соколы-летчики!
Единственную потерю понесли немцы этого каравана, как ни странно это прозвучит, от шведов.
Да-да — от нейтральных шведов! Когда три судна, которые имели повреждения, полученные в результате налета советских штурмовиков, не смогли продолжить дальнейший путь по свободному морю и караван завернул в шведский порт Треллеборг, чтобы сдаться шведам на интернирование, то шведы, предварительно всех разоружив, выдали их «Советам»!
* * *
Боялись шведы товарищей, ох как боялись!
* * *
С середины февраля по восьмое мая 1945 года, только по официальным, заниженным минимум в два раза данным, 2-й Прибалтийский фронт потерял тридцать тысяч убитыми и сто тридцать тысяч ранеными, а освобождение всей Прибалтики, по тем же самым официальным данным (не забудьте, помноженным на 2), стоило Красной Армии один миллион четыреста шестьдесят тысяч военнослужащих, из них триста тридцать четыре тысячи четыреста семьдесят восемь человек убитыми или умершими от ран!
* * *
Последняя сводка Вермахта во Второй мировой войне, последний официальный приказ Германии, был отдан 9 мая 1945 года и гласил:
«Наша группа армий в «Курляндии», месяцами успешно выдерживавшая атаки танков и пехоты превосходящего по силам противника, в шести крупных сражениях продемонстрировала несравнимые мужество и выносливость».