Страница 74 из 79
* * *
И вот теперь остатки этих танковых армий, не добитые в Берлине, были брошены (наверное, на уничтожение) в генеральное наступление на «Kurland»!
Это самое генеральное наступление в «Курляндии» — шестая битва за «Курляндию» — шло и шестого, и седьмого, и восьмого мая! Даже в этот самый последний день войны войска снова гнались на смерть, бессмысленную и никому и ни для чего не нужную смерть, и, более того, немцы до самых 14 часов оборонялись яростно и даже контратаковали и отбрасывали назад советских солдат! Это произошло на участке 436-го полка 132-й пехотной дивизии, на который безуспешно наступала целая советская пехотная дивизия, усиленная артиллерией!
А потом ровно в 14.00 все немцы вдруг прекратили огонь, привязали к дулам винтовок носки, платки, бинты, рубашки, замахали ими и стали дисциплинированно складывать оружие, показывая недоумевающим от такой метаморфозы наступающим русским солдатам и их командирам на свои наручные часы: все, мол, 14.00 настало, «нихт шиссен, дойчен капитулирен»!
При этом победившие «рабочие» и «крестьяне» повели себя как обыкновенная шпана и ворье. Сохранились воспоминания солдат и офицеров Вермахта, где говорится, что сразу после того, как они подняли руки и сдали оружие, красноармейцы тут же, на месте боя, прекратившегося какие-то секунды назад, спонтанно, повально и мгновенно грабили сдавшихся солдат и офицеров, сдирая с них наручные часы, ордена, медали, жетоны, обручальные кольца, перстни, нательные кресты.
Кстати, в числе взятых в плен солдат и офицеров Вермахта был и сын генерал-фельдмаршала Вильгельма Кейтеля, начальника Штаба ОКВ Верховного Командования Вермахта. Начальник штаба 563-й гренадерской дивизии майор Эрнст Кейтель был захвачен в плен вместе с начальником отдела 1-Ц (разведотдела) 563-й гренадерской дивизии обер-лейтенантом Клаусом Штралендорфом на следующий день после подписания Акта капитуляции — 9 мая 1945 года. Они пытались скрыться в лесах «Курляндии», при этом майор Кейтель «для маскировки» переоделся в женскую одежду. По крайней мере, именно в таком виде — в темном женском пальто с меховым воротником и фильдеперсовых чулках, в шнурованных женских ботиночках —- его, стоявшего рядом с обер-лейтенантом Штралендорфом, и сфотографировали «особисты» 30-го артиллерийского полка 10-й краснознаменной стрелковой дивизии. Так как обер-лейтенант Штралендорф был в своей обычной армейской форме: китель, галифе, сапоги, — то возникает мысль, а не «ко-медь ли ломали» товарищи «особисты», устроив фарс с переодеванием и последующим фотографированием в таком унизительном виде майора Кейтеля, сына самого фельдмаршала Кейтеля?! Просто сынка Кейтеля унизили, а спутника его, с которым он пытался прорваться, обер-лейтенанта, переодевать не стали. То ли Штралендорф «чином не вышел», то ли, наоборот, здесь присутствовал изощренный подтекст: простой германский офицер ведет себя достойно, а сынок фельдмаршала унизился, честь офицера замарал — в бабье платье переоделся! Могло быть и такое. Фотография эта, явно сделанная специально, никуда не пропала, была тщательно сохранена (это также свидетельствует, что сделана она далеко не случайно!). И в 1968 году была любовно опубликована в книжке «В поединке с Абвером», выпущенной Военным издательством Министерства обороны СССР к 50-летию «Органов ВЧК-КГБ», с соответствующими глумливыми комментариями:
«...Иван Михайлович Калашников, наверное, и по сей день не знает, что он задержал не дамочку, а начальника штаба 563-й гренадерской дивизии Эрнста Кейтеля, сына фельдмаршала Вильгельма Кейтеля, начальника штаба Вооруженных Сил Германии.
В день, когда папа-Кейтель при всех регалиях подписывал акт о безоговорочной капитуляции германской армии, сынок-Кейтель, срывая с груди гитлеровские кресты и медали, трусливо облачался в дамское пальто и платок. Жидковат оказался фельдмаршальский отпрыск.
Сынок-Кейтель отсидел свое как военный преступник и в 1956 году был передан правительству ФРГ. Заметим, что из лагеря Кейтель-младший взывал к милосердию, просил советское правительство помиловать его. Наше короткое сообщение с приложением фотографии, которую удалось найти в архиве, будет соответствующим дополнением к его биографии» (выделено автором. — С. В.)...
* * *
В те же дни в «Курляндии» контрразведкой 92-го стрелкового корпуса был арестован и представитель другой «громкой» фамилии — племянник последнего главнокомандующего Русской Армии, основателя и руководителя Российского Общевоинского Союза («РОВСа»), генерала, барона Петра Николаевича Врангеля, Борис Врангель. Борис Врангель родился в 1917 году в имении отца Торосово, что находится в районе Волосово под Санкт-Петербургом. Разумеется, всю свою жизнь Борис провел в эмиграции, где в 1939 году, в Брюсселе, и вступил в возрасте 22 лет в «Народно-Трудовой Союз Нового Поколения» (НТСНП) — патриотическую антисоветскую молодежную организацию. В 1942—1943 годах Борис Врангель по заданию НТСНП под прикрытием должности служащего торгового общества по снабжению германской армии продовольствием проводил подпольную антисоветскую патриотическую работу среди местного населения. Одновременно Борис Врангель состоял в резидентуре «Зондерштаба Р» полковника Смысловского в городе Острове и готовил «кадры» для активной борьбы с советской властью, когда она вновь вернется на отвоеванные у нее земли. Вместе с ним в «Зондерштабе Р» работал также и другой член НТСНП — Залесский. По сути, тогда в Острове действовала подпольная группа НТСНП, которая втайне от германских властей, жестоко ее преследовавших именно за патриотический русский национализм, проводила работу по мобилизации населения и воспитания у него патриотического русского духа.
Затем Борис Врангель отступал вместе с войсками группы армий «Север» все дальше на запад, пока не оказался в Риге. Из Риги же все части, учреждения и организации отступали в «Курземе», в «Kurland». После окружения группы армий «Север» в «Курляндии» Борис Врангель остался здесь до самого конца войны.
У «чекистов» к Борису Врангелю были свои особые счеты. В мае 1945 года они их ему и предъявили.
* * *
Седьмого мая, когда уже всем — и германскому, и советскому командованию — стало известно, что война закончится завтра, ровно в 14.00, а «Советы» все продолжали посылать своих солдат в бессмысленные атаки, командующий группой армий «Курляндия» генерал-полковник Гильперт запросил по радио о прекращении огня. Переговоры (и бессмысленные кровавые бои — кровавые почти исключительно для советских солдат, которых слали на не подавленную оборону немцев, латышей и русских) продолжались до ночи. Наконец, все части группы армий «Курляндия» получили приказ:
«Всем войскам: маршал Говоров согласился прекратить боевые действия, начиная с 14.00 8 мая 1945 г. всем частям немедленно принять во внимание этот приказ. На всех позициях должны быть вывешены белые флаги. Верховное командование всех войск ожидает полного повиновения при исполнении этого приказа. Судьба всего состава войск в «Курляндии» зависит от строгого соблюдения этого приказа».
И при этом немцы еще раз продемонстрировали всему миру не только высокую стойкость и несгибаемую волю в сочетании с железной, образцовой дисциплиной, но и непрекращающуюся заботу о подчиненном личном составе. Перед капитуляцией они отдали приказ по всем полкам группы армий: отобрать в каждом батальоне до двенадцати военнослужащих, вне зависимости от звания, для досрочной, во избежание плена, отправки на родину — в Германию. Единственным критерием для отбора было наличие большого количества детей в семье. То есть в каждой части, в каждом батальоне отбирали самых многодетных отцов.
Для них специально из Норвегии пригнали тридцать пять транспортных самолетов «Ю-52», на время войны ставших бомбардировщиками, так как в самой группе армий «Курляндия» ни своих самолетов, ни авиакеросина для такой операции уже не было.
Для спасения от плена и почти неминуемой гибели в сибирских лагерях многодетных отцов Тербовен, германский наместник в Норвегии (позднее казненный как военный преступник), выделил необходимые самолеты (а это все, что у него оказалось тогда в распоряжении) и авиакеросин для них, и самолеты благополучно приземлились на аэродроме Гробин между Мемелем и Виндавой. Всех отобранных военнослужащих забрали 8 мая 1945 года уже после окончания боевых действий (чтобы не провоцировать советскую авиацию на открытие огня).