Страница 29 из 69
Постоянных армий у нукагивцев не было, поэтому войны были неособенно кровопролитны. Засады, ловушки, внезапные нападения поодиночке или небольшими группами исчерпывали все тактические приемы местных воинов.
«Хотя прежние путешественники и заключали,—пишет Лисянский,—что здешние женщины не имеют ни к кому супружеской обязанности, но живут по произволу, однако ж заключение сие несправедливо. Ибо супружество на сих островах наблюдается так же, как и в Европе; а ежели и есть какая-либо между ими разность, то разве в самых маловажных обстоятельствах236.
По описанию русских путешественников у нукагивцев обычно наблюдалась моногамия, но богатые имели
столько жен, сколько хотели или могли прокормить. Иногда число их доходило до восьми. Встречалось также многомужество (полиандрия), которое являлось, пови-♦ димому, пережитком группового брака.
Среди нукагивцев был распространен также обычай предоставлять жену в распоряжение гостя. Браки заключались с согласия родителей и по свободному выбору жениха и невесты. При этом жених делал подарок родителям жены. Если родители не давали согласия на брак, молодые убегали в лес и строили там себе хижину. Брачные союзы заключались без особенных торжеств.
Рождение детей казалось островитянам таинственным и нечистым. Беременная женщина удалялась в отдельную хижину, которая считалась табу. К ней допускались лишь немногие женщины1. Через несколько дней после рождения ребенка устраивался пир, во время которого убивали много свиней. Детей своих нукагивки обычно не кормили грудью: «Когда родится дитя, то ближайшие родственницы стараются наперерыв заступить место няньки; берут дитя от матери в дом свой и кормят его не грудью, а плодами и сырою рыбою»237 238.
Религия нукагивцев осталась недостаточно выясненной в трудах русских мореплавателей. «Судя потому,— пишет Лисянский,—что у нукагивцев есть жрецы, они должны иметь и веру, но в чем она состоит, неизвестно»239. Религия островитян состояла в почитании определенных божеств общего и местного характера.
В течение всей своей жизни нукагивец был проникнут страхом и верою в неведомых духов и привидений. «Верят существованию нечистых духов, которые будто бы иногда приходят к ним, свистят и страшным голосом просят пить кавы и есть свинины. Никто из жителей не сомневается, что ежели сии требуемые нечистым духом вещи поставятся посреди дома и чем-нибудь покроются, то, конечно, через некоторое время они совершенно исчезнут»240.
По описанию наших мореплавателей у нукагивцев наблюдалась вера в волшебство.
Сравнительно подробно мореплаватели описывают погребальные обряды нукагивцев. Тело умершего прежде всего обмывали, а затем клали на доску посредине комнаты. Родственники и знакомые рыдали над трупом, царапали свое тело до крови зубами животных и острыми раковинами. Здесь же можно было слышать и ужасный смех. Затем труп выносили и выставляли на деревянный помост перед домом. После этого начиналось пиршество с участием жрецов, но без женщин. Для пира убивали половину свиней умершего. Головы свиней обрезали и приносили в жертву богам (жрецы потом съедали их тайком от народа). Жрец на пир приносил четыре барабана и в такт ударам лопотал непонятные слова. Тело умершего в течение нескольких месяцев родственники натирали кокосовым маслом, отчего оно делалось крепким, как камень (превращалось в мумию). Затем покойника оборачивали кусками материи, смоченной в кокосовом масле. После этого устраивалось второе пиршество, во время которого тело разламывали на куски и клали в ящик, сделанный из хлебного дерева, который относили на кладбище. Женщинам на кладбище входить запрещалось под страхом смерти.
В военное время трупы умерших сразу зарывали в землю, чтобы они не попали в руки неприятеля. Считалось позором, если враги украдут труп и похоронят его у себя. В таких случаях похитители отрезали голову умершего и, привязав ее к ноге, носили в виде трофея. Тени этих непогребенных людей, по верованию островитян, преследую! переживших их родственников. Чтобы сделать себя неузнаваемыми для духа умершего, родственники мазали лицо и все тело грязью или краской; имя умершего никогда не произносилось и даже тезкам его давали другие имена.
Проявлением религиозных верований местных жителей являлось также табу. Табу—это запрещение, установленное советом жрецов или старшин, пользоваться неодушевленными предметами или живыми существами. Запрещенный предмет признавался как бы временным вместилищем божества и пользовался благоговейным почитанием. Табу носит различный характер: политический или религиозный, общий или индивидуальный, ограниченный временем или постоянный
✓
. Кладбище (морай) на о. Нукапта
(Атлас к путешествию вокруг свети, капитана Крузенштерна)
Табу обычно использовалось жрецами и старшинами для укрепления своего влияния* Особенно жестоко пора-жало оно женщин, которых подвергало ужасной неволе.
НА ПУТИ В КАМЧАТКУ
17 мая утром «Надежда» и «Нева» снялись с якорей. Ветер дул порывами и менялся почти каждое мгновение. Сильное течение увлекало «Надежду» к отвесной стене утеса* На скалах собрались вооруженные островитяне, некоторые из них плавали возле корабля. Пушечным выстрелом известили Лисянского, что корабль находится в опасности, и он прислал шлюпку, с помощью которой «Надежда» отошла от опасных скал.
Рассчитывая сделать новые открытия, Крузенштерн взял курс на запад-юго-запад.
24 мая установилась тихая погода, и астроном Горнер производил измерения глубинной температуры воды термометром Сикса на 0°56' ю ш, и 146°16' з, д. Был получен следующий результат:
L Температура воздуха и поверхности моря—26,9° С.
2. Температура воды на глубине 213,4 м—14,4°С,
Гельсова машина па той же глубине показала 23,8° С, Эта разница произошла, повидимому, от нагревания воды, находящейся в Гельсовой машине, при ее поднятии из глубины*
25 мая в три часа дня второй раз пересекли экватор на 146° 3Г з. д. {по хронометрам) и 144° 56' з+ д (по счислению). Из этих данных видно, что за семь дней корабль снесло течением к западу на 1,5°, В связи с этим Крузенштерн пишет: «Впрочем, по примечаниям, учиненным Ванкувером в январе, Гергестом в апреле, а нами в мае, можно принять, что сии течения к западу на обе стороны экватора суть господствующий»241.
На следующий день в широте Г12' N заметили течение, идущее к востоку-северо-востоку. На другой день опять оно было, как и прежде, западное: «Объяснение разности такого однодневного течения,—пишет Крузенштерн,—не нетрудно»2* Таким образом, Крузенштерн впервые установил экваториальное противотечение в Тихом океане, но понять и объяснить его был не в состоянии.
Несколькими годами позже Крузенштерна экваториальное противотечение в западной части Тихого океана наблюдал О. Коцебу во время второго кругосветного плавания на корабле «Предприятие».
При переходе через экватор от наблюдательности Крузенштерна не ускользнуло некоторое снижение температуры воздуха.
«Два дня уже дул ветер переменный, слабый, прерываемый безветрием; но мы чувствовали, что воздух был приятнее и в сравнении с тем жаром, который переносили мы несколько недель прежде сего, мог назван быть холодноватым, а особливо во время ночи. Термометр показывал впрочем только на 1/4 градуса менее, нежели в первые дни бытности у Нукагивы»1.
Это явление отмечают также Коробицын242 243 и Лисянский244, которые указывают, что не только воздух, но и вода на экваторе сделалась гораздо холоднее.
Впоследствии это было подтверждено и другими русскими мореплавателями: «По приближении к экватору,—пишет Литке,—жар сделался гораздо сноснее. Температура, как воздуха, так и моря, понизилась на 1/4° и 2°, что для чувств было весьма приметно. Но в широте 3° и 4° встретили мы прежние жары. Подобное замечание сделал уже Адмирал Крузенштерн»245.