Страница 36 из 149
Хотя достоверно известно, что добыванием сведений по указанным выше вопросам активно занимались все органы немецкой разведки - военная разведка ОКХ (так называемый «отдел иностранных армий Востока») полковника Кинцеля, военная разведка и контрразвед-
146
ка ОКВ (абвер) адмирала Канариса, разведка СС бригаденфюрера Шелленберга, внешнеполитическое бюро НСДАП рейхсляйтера Розенберга, «Зарубежная организация» НСДАП гауляйтера Боле. Был создан специальный научно-исследовательский институт по изучению России (в Ванзее).
Гитлер принимал все необходимые меры, чтобы заглянуть со всех сторон в российскую замочную щелочку и увидеть, что делается внутри этой варварской страны. Однако за несколько дней до нападения на Советский Союз он все-таки вынужден был признать:
«Когда начинаешь войну с Советским Союзом, кажется, что открываешь дверь в темную, незнакомую комнату, не зная, что там за дверью».
Может быть, такое признание фюрера было позерством? Думается, что нет, не позерство, а близкая к реальности его осведомленность о России. Сошлюсь на конкретные факты.
Доверенное лицо фюрера, германский военный атташе в Москве генерал Эрнст Кестринг, хорошо знавший Россию и русский язык, в своих донесениях уверял Гитлера об ослаблении Красной Армии (1937 г.), о кризисных явлениях в советской экономике (1938 г.), о том, что «немцы значительно превосходят русских по всем показателям» (8 августа 1940 г.).
Благодаря аппаратуре подслушивания, советская контрразведка располагала многими конфиденциальными беседами Кестринга со своими коллегами из миссий Италии, Японии, Венгрии, Финляндии и других стран*. Из перехваченных разговоров советскому политическому и военному руководству было известно, что германский атташе
* Германский военный атташе генерал Эрнст Кестринг жил в особняке в Хлебном переулке, дом № 28, с наружной охраной. Контрразведка КГБ сумела из соседнего жилого дома прорыть ход в подвал особняка, проникнуть в кабинет атташе, вскрыть сейф, перефотографировать важные документы, установить много «жучков» (Независимое военное обозрение. 2001. № 45).
147
в Москве весьма слабо знал уровень боеспособности Красной Армии, возможности оборонной промышленности, подлинное состояние мобилизационной готовности. Эти вопросы для Кестринга были тайной за семью печатями.
Недооценка советской военной мощи выражалась в формуле: СССР - это колосс на глиняных ногах и к тому же без головы. Поход вермахта в Россию, по докладу в Берлин германского ВАТ, окажется легкой прогулкой.
Начальник штаба оперативного руководства вермахта (ОКХ) генерал-полковник Альфред Йодль на Нюрнбергском процессе признал: «Мы страдали постоянной недооценкой русских сил… В нашей разведке были крупные провалы».
Очевидно, будет правильно сделать вывод о том, что авантюризм Гитлера при разработке плана «Барбаросса» и в последующем в большинстве своем питался докладами военных разведчиков, атташе, высокомерных прусских генштабистов, информация которых была нередко далека от истины.
Пленный фельдмаршал Паулюс утверждал, что немецкий генеральный штаб перед войной считал, что общая численность Красной Армии составляет 121 стрелковую дивизию, 25 кавалерийских дивизий и 31 моторизованную бригаду - всего примерно 2 млн 611 тыс. человек.
«Отдел иностранных армий Востока» оценивал численность Красной Армии в 2 млн человек в мирное время и до 4 млн человек на случай войны (при проведении полной мобилизации). На западных границах можно ожидать 100 стрелковых и 25 кавалерийских дивизий.
По дневнику Гальдера, немецкая разведка доложила, что 21 июня 1941 г. Красная Армия на западных границах имеет 213 дивизий и бригад общей численностью 4,7 млн человек.
О чем говорят эти сухие цифры? О том, что глубинная разведка немцев работала плохо, она не вскрыла наших резервов до начала нападения. Значит, и план «Барбаросса» был авантюристичен.
148
Командующий 3-й танковой группы генерал Герман Гот в своих мемуарах пишет о том, что «в Германию поступали лишь скудные сведения о Красной Армии».
Сейчас достоверно известно, что немецкая разведка перед войной не сумела обнаружить на границе советские 13-ю и 18-ю армии, а также выдвижение из внутренних военных округов 16, 20, 21-й и 22-й армий.
Гитлеровцы не ожидали появления Резервного фронта в тылу нашего Западного фронта в начале октября 1941 г. Не думали и не гадали они, что советское командование до конца 1941 г. смогло выставить на фронт дополнительно 297 дивизий, не считая большого числа отдельных бригад. Такие огромные мобилизационные возможности гитлеровцы, конечно, не учитывали и вместо блицкрига загнали себя в могилу.
Немецкая разведка и верховное командование относительно военных возможностей Советского Союза, как ни странно, пребывало в сфере догадок. Нацистская идеология и политика исходила из того, что СССР после первого удара развалится. Этим руководствовался не только Гитлер, но и германский генеральный штаб. Разведка адмирала Канариса в октябре 1940 г. доказывала фюреру, что «…75% военной промышленности находится в европейской части России. Достаточно их захватить, и русское сопротивление прекратится».
Разведка Шелленберга и другие убеждали фюрера, что железные дороги от Москвы на восток одноколейные (какое-то недомыслие!) и что поэтому русские не смогут подвозить в нужном темпе войска и вооружение.
На основании данных своих разведслужб Гитлер пришел к выводу, что следует мощнейшим ударом разгромить в короткие сроки основные силы Красной Армии, взять Москву, Ленинград и Донбасс - и Россия пойдет на капитуляцию. Фюрер не верил в возможность передислокации советской военной промышленности на восток и не принимал в расчет мобилизационные возможности Красной Армии. Все должен был решить блицкриг. Читатель может поставить вопрос: почему гитле-
149
ровское руководство допустило такие роковые просчеты?
Главный просчет гитлеровцев состоял в том, что они не знали Советской России - состояния ее экономики, военно-экономического потенциала, единства национального общества, высокой духовности советских людей. Их представление о том, что с началом войны русские люди «побегут от большевистского режима», свидетельствует об умственной отсталости нацистов, зашоренных геббельсской пропагандой.
Гитлеровцы считали, что теоретически СССР может мобилизовать в Красную Армию 10-12 млн человек, но они тут же убеждали себя в том, что практически это вряд ли возможно, так как у большевиков не хватает квалифицированной рабочей силы для военной промышленности и, кроме того, нет вооружения для такой массы людей.
В основу плана войны был положен расчет на техническое превосходство Германии и вермахта. Самоуверенность в этом была настолько непоколебимой, что генералы Браухич, Гальдер, Гудериан и другие считали возможным своими 150 дивизиями разбить 4-миллионную Красную Армию и захватить Москву; одной немецкой дивизией уничтожить три-четыре советские дивизии.
По мнению фельдмаршала Манштейна, немецкий генералитет не сумел увидеть и определить прочность советской государственной системы; ресурсы Советского Союза и боеспособность Красной Армии; способности советского руководства в деле формирования новых многочисленных резервов, а также развертывания своей второй базы военной промышленности на Урале, в Сибири и в Казахстане. Не были учтены в блицкриге бездорожье, суровый климат, физическая выносливость и выживаемость русского солдата в невероятно тяжелых условиях войны.
Но, пожалуй, самый роковой просчет состоял в отрицании нацистами «жизнеспособности Советского государства - этого колосса на глиняных ногах». В своем