Страница 20 из 72
Изменился стиль проведения любых совещаний — «в моду» вошли краткость, деловитость, конкретика. Другим стал и стиль разнообразных поздравлений и приветствий: Андропов будто «стеснялся» поставить под ними только одну свою фамилию. Либо они заверялись безликим «треугольником» (ЦК, Совмин, Президиум Верховного Совета), либо стояли три фамилии вместо одной, единоначальной. Было бы преувеличением сказать, что в этом возобладала личная скромность Юрия Владимировича — скорее он понимал, что в руководстве партии и государства у него все еще нет единой «команды», а в Политбюро он оставался лишь «первым среди равных», и потому предпочитал коллегиальность.
Показательно, что если раньше промышленность страны давала ежегодно незначительный прирост производства, а сельское хозяйство в предшествующие четыре года терпело поражение за поражением, то в 1982–1983 годы начался довольно значимый для экономики подъем производства практически во всех сферах народного хозяйства. Тому способствовали, в частности, не только меры по укреплению дисциплины снизу доверху, но и, например, такие меры, как повышение с 1 января 1983 года закупочных цен на сельскохозяйственную продукцию в среднем на 30 процентов (то есть, был практически введен элемент хозрасчета). Можно сказать, что Андропов, не афишируя этого, молча ввел действенный элемент рыночной экономики. В стране, где годами и десятилетиями лишь болтали о материальных стимулах производства, эта простая мера оказалась очень эффективной. Впервые за много лет прирост промышленного производства составил сразу 4,7 процента, производительность труда возросла на 3,9 процента. В сельском хозяйстве прирост производства составил 5 процентов. Таких темпов страна не знала со времен Сталина. Объективности ради следует добавить, что в те годы СССР получал по 20–30 млрд. долларов за счет продажи нефти и газа за рубеж.
Оценивая ход стремительных перемен, начатых Андроповым, убежденный враг и патологический противник всего как советского, так и российского, Збигнев Бжезинский[87] в 1982 году писал:
«Я не намерен быть членом-основателем общества поклонения Юрию Андропову, которое, кажется, уже оформляется в определенных кругах. Однако то, что мистер Андропов старается делать в отношении треугольника Пекин — Москва — Вашингтон, представляет особый интерес. Он стремится с величайшей смелостью к осуществлению… стратегического проекта — нормализовать отношения с Китаем, снижая тем самым напряженность вдоль советских границ и продолжая ухаживать за Западной Европой, изолируя тем самым Соединенные Штаты».[88]
Более лестной оценки в «творчестве» этого советолога, высказанной в адрес руководителей нашей страны, вряд ли можно найти.
Возможная программа действий Андропова
Исходя из анализа как официальных, так и приватных высказываний Андропова, а также его реальных действий в трех ипостасях — на посту посла, председателя КГБ и секретаря ЦК КПСС, можно с достаточной степенью вероятности прогнозировать, что, если бы он прожил на 10 лет дольше, развитие страны пошло бы по иному историческому пути.
«Как могла сложиться судьба нашего государства, проживи Юрий Владимирович еще 5–7 лет? — спрашивал себя в дневнике один из безымянных генералов КГБ. — Споры по этому поводу… шли давно — примерно с 1987 года, когда стали обнаруживаться слабые стороны Горбачева. Ожидала бы иная судьба наше государство, проживи Андропов дольше? Любой ветеран Службы и КПСС, ни на секунду не задумавшись, ответил бы утвердительно… Прежде всего надо восстановить то, что не может вызывать сомнения: Андропов ясно видел, что страна начинает все больше отставать от своих международных конкурентов. Научно-техническая революция, изменившая материальный облик мира, обходила Советский Союз стороной. Андропов подгонял и поощрял Службу. Служба напрягалась до предела, рисковала, добывала ценнейшую информацию, но плотно сколоченная, идеальная в своем роде система отталкивала все то, что родилось не в ее недрах, морщась, с отвращением глотала чужеземные новинки, а чаще выплевывала их.
… Система оказывалась неспособной угнаться за обещаниями, которые ее вожди давали собственному народу. Андропов все это понимал и не случайно был первым за все века единоначальником России, призвавшим сограждан задуматься и осмыслить, в каком обществе они живут… Мог ли Юрий Владимирович провести реформы иначе, чем Горбачев? Подобрать иной круг соратников и советников? Сдержать напор диссидентской интеллигенции? Сбить непомерную цену, которую заплатил Горбачев за выход из международной конфронтации?
Однозначных ответов на эти вопросы не было. Андропов был деятелем иного калибра по сравнению с Горбачевым, иного прошлого, иного интеллекта… В то же время Яковлев,[89] Шеварднадзе, Горбачев вполне могли бы войти в его ближайшее окружение. Ведь все они были птенцами одного и того же гнезда, одного и того же инкубатора — ЦК КПСС. Надо думать, что сумел бы Андропов смириться с возвращением в активную жизнь Солженицына и Сахарова. Проницательный прагматик, озаренный светом великой идеи, Андропов шел бы к реформации медленно, обдуманно, взвешивая риск каждого шага. Недуги, которые стали лечить хирургически, тупой пилой, руками алчных эскулапов «демократия», Андропов пытался бы лечить терапевтически. Возможно, мы пришли бы к тому же, но спокойнее, и заплатили меньшую цену за счет народа. Все революции и контрреволюции оплачиваются народом».[90]
В этой цитате лишь одно утверждение вызывает сомнение: что Яковлев, Горбачев, Шеварднадзе[91] могли войти в ближайшее окружение Андропова. Хотя многие исследователи отмечают, что Андропов не только симпатизировал, но и протежировал Горбачеву, связывая с ним надежды на предстоящую демократизацию прежде всего внутрипартийной жизни и выход из тупика идейно-теоретической схоластики, тем не менее абсолютно бесспорной является та истина, что Андропов быстро «раскусил» бы попытки развалить партию, Варшавский договор, СЭВ, мир социализма, СССР — и не допустил бы этого, причем любой ценой. Да, инкубатор был один, но уже тогда он не был, в строгом смысле, единым, — как и в российском обществе в 1990–2000 годах, в партии тех лет не было прежнего единомыслия, коммунистическая убежденность распалась на множество самых разных цветов — от кроваво-алого, сталинского, до бледно-розового — впоследствии зюгановского.
Вот что сказал с трибуны семинара в Американском университете в Турции сам М. Горбачев в 1999 г.:
«Целью всей моей жизни было уничтожение коммунизма… Именно для достижения этой цели я использовал свое положение в партии и стране. Когда я лично познакомился с Западом, я понял, что не могу отступать от поставленной цели. А для ее достижения я должен был заменить все руководство КПСС и СССР, а также руководство во всех социалистических странах. Моим идеалом в то время был путь социал-демократических стран. Плановая экономика не позволяла реализовать потенциал, которым обладали народы социалистического лагеря. …Мне удалось найти сподвижников в реализации этих целей. Среди них особое место занимают А. Яковлев и Э. Шеварднадзе, заслуги которых в нашем общем деле просто неоценимы».[92]
Многие аналогичные цитаты из этого предельно откровенного выступления были опубликованы в западных СМИ.
Хотя нет достаточно обоснованных свидетельств создания новой экономической программы Андропова, его контакты с видными советскими экономистами показывают, что он допускал возможность введения «нового нэпа» — то есть активизации внутреннего рынка, торговли, легкой промышленности, — впрочем, без пересмотра базовых ценностей, без введения частной собственности и т. д. Косвенно в этом убеждают и указания некоторых исследователей на то, что отношения Андропова с Косыгиным — противником подобной либерализации экономики — были непростыми.
87
БЖЕЗИНСКИЙ Збигнев (родился в 1928), американский социолог, государственный деятель. В 1977–1981 помощник президента Дж. Картера по национальной безопасности. В 1970-х выдвинул теорию вступления американского общества в так называемую технотронную эру — один из вариантов постиндустриального общества. В своих работах подверг резкой критике коммунизм.
88
Интернешнл Геральд трибюн, 23 ноября, 1982.
89
ЯКОВЛЕВ Александр Николаевич (родился в 1923), политический деятель. С 1946 в основном на партийной работе, с 1965–1-й заместитель заведующего Отделом пропаганды ЦК КПСС. С 1973 по 1983 — посол в Канаде. С 1983 — директор Института мировой экономики и международных отношений Академии наук СССР. Один из инициаторов перестройки. В 1985–86 — заведующий Отделом пропаганды, в 1986–90 — секретарь ЦК, в 1987–1990 — член Политбюро ЦК КПСС. С 1989 — председатель Комиссии по политической и правовой оценке советско-германского договора о ненападении от 23.8.1939. В 1991 исключен из партии. Председатель Комиссии по реабилитации жертв политических репрессий при Президенте Российской Федерации (с 1993). Руководитель Федеральной службы России по телевидению и радиовещанию (с 1993).
90
Цит. по кн.: Медведев. Р. Неизвестный Андропов.
91
ШЕВАРДНАДЗЕ Эдуард Амвросиевич (родился в 1932), советский государственный и политический деятель. В 1957–1961 — Первый секретарь ЦК ЛКСМ Грузии. В 1965–1972 — министр внутренних дел Грузии. В 1972 — Первый секретарь Тбилисского горкома Коммунистической партии. В 1972–1985 — Первый секретарь ЦК КП Грузии. В 1985–1991 — министр иностранных дел СССР. Член Политбюро ЦК КПСС в 1985–1990. С марта 1992 — председатель Гос. совета, глава Республики Грузии. С 1995 — президент Грузии
92
Цитируется по газете Usvit (Заря). N 24. Словакия.