Страница 115 из 156
11. Война на два фронта
Свидетельства советского подполья, которое вряд ли можно заподозрить в чрезмерных симпатиях к националистам, говорят о том, что в 1943 г. нападения УПА (Б-Б) на немцев участились. Об этом сообщалось и в Украинский штаб партизанского движения, возглавляемый генералом Строкачем. Как писал в своем дневнике комиссар Сумского партизанского соединения Семен Руднев, «националисты — наши враги, но они бьют немцев».
Параллельно с УПА (Б-Б) действовала УПА бандеровцев, которая, вопреки распространенному мнению, возникла не в Карпатах, а тоже на Волыни (летом 1942 г.), на территориях вокруг зоны влияния бульбов- цев в районе Сарны-Ровно — и севернее, и западнее, и южнее. Методы были приблизительно те же, но перспективы получше, поскольку эта УПА опиралась на разветвленное оуновское подполье и была намного дисциплинированней. Возможно, объединение бандеровского и бульбовского УПА дало бы более серьезную боевую силу, но они не смогли договориться о совместных действиях. Отношения между УПА (Б-Б) и ОУН Мельника складывались получше — мельниковцы были более толерантны к другим национальным группировкам, но они не имели такого влияния в крае, как ОУН (Б).
На территорию Галиции активные партизанские действия пока не переносились, поскольку оккупационный режим в дистрикте «Галиция» генерал-губернаторства был мягче, чем в рейхскомиссариате «Украина». Немцы пытались создать из бывшей австрийской Галиции некий буфер по отношению к остальным оккупированным территориям, и положение выровнялось лишь тогда, когда в Прикарпатье пробилось большевистское Сумское партизанское соединение во главе с Сидором Ковпаком.
Зимой 1942–1943 гг. националистическое движение активизируется: ситуация на Восточном фронте говорила о том, что переждать, пока немцы и Советы истощат друг друга, может, и не получится. Напряжение огромных человеческих и экономических ресурсов СССР постепенно давало результаты, и чаша весов стала склоняться в его пользу. Пока что «истощались» немцы. В начале 1943 г. Провид ОУН (Б) призывает «подняться на освободительную борьбу против немецких и московско-большевистских оккупантов под лозунгом свободы народам и человеку во имя своих самостоятельных независимых государств».
Тогда же в докладной записке генерала Т. Строкача в Политбюро ВКП(б) отмечалось: ««Предполагая серьезную угрозу со стороны оуновцев и ощущая их неприязнь к себе, немецко-фашистская власть начала репрессии против оуновцев и в первую очередь против сторонников Бандеры как наиболее опасных своих “друзей”».
В это же время, в феврале 1943 г., состоялась III конференция ОУН (Б), которая официально провозгласила активные действия против Германии. Однако возникли весьма разные мнения относительно того, как именно разворачивать эти действия. Чрезмерные оптимисты призывали поднять всенародное восстание против немцев, попытаться восстановить государственность и получить признание среди антигитлеровской коалиции — т. е. найти внешнюю поддержку со стороны США и Великобритании в условиях приближения советских войск. Реалисты же, в лице влиятельного лидера ОУН на Волыни Д. Клячкивского и военного руководителя ОУН Романа Шухевича (которые и отстояли свою позицию), считали, что такое восстание лишь подорвет силы сопротивления и край обескровленным упадет в руки Сталина. Посему нужно продолжать тактику самообороны населения, а немцев, которые и так терпят поражение, «беспокоить» меньше, кроме того, активизировать действия против советских партизан и поляков. Нужно заметить, что в ожидании поражения Германии и украинские, и польские националисты подозревали, что послевоенное устройство в Восточной Европе западные страны будут осуществлять так же, как и после Первой мировой, — по этническим границам. Это мотивировало этнические чистки — резню поляков на Волыни украинцами и резню украинцев поляками на Холмщине, — которые и стали одной из наиболее трагических страниц украинско-польских отношений.
Тогда же за партизанскими отрядами ОУН официально закрепляется название «УПА». В марте-апреле 1943 г. по приказу ОУН (Б) значительная часть украинской полиции (шуцманов), числом 4–5 тыс. человек, с оружием ушла в лес до того, как немцы успели ее разоружить. В этом случае дала свои результаты тактика ОУН относительно активного добровольного вступления в любую «милицию» и «полицию» оккупантов.
С этого времени ОУН (Б) выстраивает территориальную и командную структуру УПА, назначаются командиры. Но первое командование УПА погибло почти сразу же — в бою с немцами в мае 1943 г. В дальнейшем УПА на Волыни (Северную группу) возглавлял упомянутый Д. Клячкивский. На юге Ровенской и севере Тернопольской области дислоцировалась УПА-Юг.
В августе 1943 г. было решено распространить действия УПА и на Галицию, где образуется УПА-Запад. В это же время УПА сознательно формирует национальные отряды в русле своего лозунга освобождения всех угнетенных народов. В эти отряды попадали и бывшие советские солдаты, и беглецы из плена, и люди, насильно зачисленные в немецкие подразделения. Наиболее активно в них вступали татары, грузины, узбеки, армяне, ингуши и даже (!) русские.
Советские партизаны (в частности А. Сабуров) в своих отчетах в Центр, сильно преувеличивая, утверждали, что 40 % УПА — это неукраинцы. В основном же УПА состояла:
• на 60 % — из галичан;
• на 30 % — из волыняков и полещуков;
• на 10 % — из восточных украинцев.
Однако автор не уточняет, какой процент составляли представители других национальностей.
Большинство солдат УПА — это украинские крестьяне из середняков и бедняков.
Очевидно, что человеческие и материальные ресурсы УПА не позволяли создать из нее какие-либо регулярные части. Если советские партизаны получали помощь с «большой земли» в виде оружия, медикаментов и, что особенно важно, квалифицированного комсостава, то воины УПА имели только то, что могли отбить у немцев или тех же красных партизан. Поэтому у них обычно не было вооружения более мощного, чем стрелковое оружие — винтовки, автоматы, пулеметы (иногда — минометы, танки и легкие орудия), и они не могли вступать во фронтальные столкновения с регулярными войсками. Тактика оставалась одна — подпольно-партизанская. Перспективы этой борьбы были более чем сомнительными, но мы можем лишь констатировать жертвенный героизм людей, которые защищали свободу своей страны против двух великих держав без очевидно близкого успеха и с весьма вероятной перспективой жестокого поражения.
Историк Анатолий Кентий, критически резюмируя данные о численности УПА в последний период войны, считает, что в целом за десять лет (1942–1952) через УПА прошло около 100 тыс. человек, одномоментной же наибольшей численности она достигала в 1944 г., а именно 25–30 тыс. Хотя, если брать отчеты советских органов госбезопасности, которые мы будем упоминать в дальнейшем (из той же итоговой монографии об ОУН-УПА), то они говорят о гораздо большем числе убитых, обезвреженных и сдавшихся «бандитов», однако, скорее всего, это «приписки» — для оправдания многолетних чекистских трудностей в западноукраинском регионе.
Вместе с тем, в силу всех перечисленных особенностей повстанческого движения — и организационно-технических возможностей, и идеологических приоритетов, — можно утверждать, что борьба против немцев не принесла ожидаемых результатов. Воспрепятствовать массовому вывозу полумиллиона украинского населения в Германию не удалось. Повстанцы порядком досаждали немцам, масштабные планы последних по конфискации продовольствия, вывозу оборудования и т. д. не были выполнены, но силы сторон были слишком неравными, поэтому наибольшие успехи были достигнуты в борьбе с приблизительно равным им по силе соперником — советскими партизанами. Хотя тут ситуация была парадоксальной: повстанцы воевали и с партизанами, и с немцами, но при этом, соответственно, отвлекали на себя внимание немцев от борьбы против советских партизан.
Основным достижением антинемецкого фронта УПА было то, что немцам не удалось уничтожить повстанческую армию, несмотря на их активные усилия и карательные операции в 1943–1944 гг… Постоянные столкновения украинских повстанцев с немцами фиксировались как немецкой отчетностью, так и советскими партизанами. Однако летом 1944 г., когда стратегическая ситуация в Украине окончательно прояснилась, ОУН (Б) на страницах своего официального печатного органа «Идея и действие» делает следующий основополагающий вывод: