Страница 21 из 92
На новом месте Булат, привыкший уже к легкой жизни, к шальным «заработкам», едва освоившись, принялся за старое — начал брать взятки. Брал с некоторых из своих подчиненных (фамилии перечислены), организуя им легкие и выгодные плановые и заказные темы, примазывался, в качестве соавтора, к перспективным разработкам, на предприятиях нащупывал нечистоплотных людей, готовых хорошо заплатить за внеочередное внедрение разработок института. Масштабы были, разумеется, далеко не те, что раньше, но все же по паре своих окладов он «прирабатывал» каждый месяц. А вот с Долей нашла коса на камень, дело получило огласку. Булат, посчитав, что в его биографии уже начали копаться, написал это заявление, рассчитывая покорить суд своей «искренностью» и понести наказание полегче.
— Вон, понимашь, какие вещи берет на себя, лишь бы за ограбление кассы не отвечать! — сказал Жуков, отложив последнюю страницу.
— Думаешь? — не согласился Влад. — Чем же эти художества лучше? По сумме даже больше получается, а по характеру преступления — сравнить нельзя! Сколько душ он развратил, сколько причинил морального ущерба!..
Зашел Чекир. Здесь же в кабинете Жукова дочитал заявление Булата.
— Ну и фрукт! — сказал Чекир, закончив чтение. — Такого жулика проморгали наши дальнинские коллеги!
— Да и мы бы проморгали, если бы не пришлось его задержать, — заметил Влад. — Он ведь о краже в кассе не знал, решил, что его по старым делам арестовали, вот и начал каяться… А помните, как Диордиев его расхваливал?
Чекир повернулся к Жукову:
— Булата содержать под стражей. Поезжай в Дальнинск, ознакомь местных товарищей с его показаниями. Пусть проверят… Подтвердится — оформляй дело по злоупотреблению служебным положением и получению взяток.
— А по ограблению кассы? — спросил Жуков.
— Если не отпадет — приплюсуем… — и к Владу: — Что у тебя нового?
— Есть хорошие новости. Установлен один из возможных участников ограбления — Серегин Николай Федорович. Есть отпечатки его пальцев. Будет фотография. Дано задание в Ялту, чтобы доставили Долю…
— Это который автогенный аппарат смастерил?
— Да. Скоро должны доставить. Что с Чабаненко будем делать? У него безусловное алиби…
— Алиби — так отпускайте.
— Нельзя, Георгий Фомич, — вмешался Орлов. — Сейчас Серегин знает, что Чабаненко арестован, и ни о чем не беспокоится. А выпустим — спугнем.
— Раз алиби — содержать под стражей не имеем права. Договоритесь с ним, чтобы уехал куда-нибудь…
Чекир пошел к себе. Влад, оставив обескураженного Жукова, спустился вместе с Орловым в дежурку и позвонил оттуда в Ялту. Ялтинский дежурный сказал, что по путевке на имя Доли на теплоходе путешествует некий Антон Андреевич Плугарь. Справившись о внешности этого Плугаря и узнав, что на описание Доли он не похож, Влад попросил отправить его домой и обязать по приезде явиться в горуправление милиции, а сам пошел в лабораторию.
Гурский с довольным видом показал ему специальные карточки с четкими отпечатками пальцев, обнаруженными на доске.
— Надо бы центральный архив запросить по этим отпечаткам, — сказал он. — Пусть идентифицируют…
— Нужно, конечно, — согласился Влад. — Только надо еще отпечатки пальцев Серегина получить.
— Так это же его и есть!
— Мы с тобой знаем пока, что отпечатки оставлены на доске тем, кто переходил по ней через ручей, пробираясь по бурьяну к институту для того, чтобы ограбить кассу А вот если они будут идентичны отпечаткам пальцев Серегина — будем знать, что именно Серегин шел ночью к институту…
Потом Гурский показал капитану слепки объемных следов обуви, полученные в том месте, где неизвестный приземлился, перепрыгнув через ручей. А рядом поставил слепки с обуви Булата.
— Видишь — туфли разные. По дефектам, по износу. Общее у них фирма и размер.
— Да, Булат, очевидно, исключается. Покажи эти слепки Жукову.
Гурский завернул слепки в бумагу и поднялся наверх к Жукову.
Влад тоже поднялся по лестнице и пошел в кабинет к Чекиру. Постучав, открыл дверь и увидел в кабинете, кроме Чекира, моложавого человека в светло-сером костюме со значком депутата Верховного Совета республики над карманом. Узнав заместителя министра, Влад хотел ретироваться, но Чекир окликнул его:
— Входи, Петрович!
— Здравия желаю, товарищ генерал! — поприветствовал Влад посетителя.
— Капитан Влад, — представил его Чекир. — Ведет расследование параллельно с майором Жуковым.
— Скажите, капитан, вам приходилось раньше иметь дело с медвежатниками?
— Не приходилось, товарищ генерал.
— У вас, как я слышал, есть своя версия?
Влад не любил раньше времени информировать начальство о своих делах. Поэтому он отвечал уклончиво:
— Есть кое-какие наметки. Сейчас уточняем.
— Быстрее уточнять надо. Нас Москва теребит.
— Так ведь суток не прошло еще с начала работы! — сказал Чекир.
— А у нас счет не на сутки должен идти, а на часы, — возразил генерал. — Почти тысяча человек без зарплаты осталась…
— Я потом подойду, — сказал Влад Чекиру и, получив в ответ кивок, вышел из кабинета.
— Не слишком ли молод этот ваш капитан? — спросил заместитель министра, — все-таки крупнейшее хищение. Тут бы поопытнее кого поставить.
— Я уже докладывал вам, что параллельно дело ведет майор Жуков. Да и Влад работает у нас уже десять лет. Раскрываемость у него отличная… Но если есть возражения…
— Нет, нет! — протестующе поднял руку генерал. — Какие могут быть возражения? Вам виднее!
Когда гость ушел, Чекир позвонил капитану:
— Заходи, Петрович!
Влад в деталях проинформировал Чекира о сведениях, полученных от участкового уполномоченного Бойко, показал карточки с отпечатками и попросил передать их фототелеграфом в центральный архив. Рассказал о повестке, которую Чабаненко получил, якобы из военкомата, и о своей встрече с Констанжогло, о слепках с объемных следов и с обуви Булата.
— Гурский уже докладывал мне по телефону, — сказал Чекир. — Остался «Понимашь» у разбитого корыта — ни Булат, ни Чабаненко кассы не грабили…
— Гонца, по-моему, тоже ни при чем, — вставил Влад. — Она ведь попала под подозрение из-за близости с Булатом.
— Пожалуй, ты прав… — Чекир снял трубку внутреннего телефона: — Викентий Павлович? Гурский уже сказал тебе насчет слепков?.. Сейчас у тебя? Значит, по этому делу Булат отпадает?.. Ага… А Гонца? С ней что думаешь делать?.. Да понимаю я, понимаю! Плохой ты психолог, Палыч! Ведь все опрошенные в институте в один голос говорят, что Гонца души не чает в сыне. Зачем бы она стала такой звонок организовывать?.. Ну сообщили бы от соседей, что она утюг оставила включенным, пожар начался — достаточно, чтобы покинуть кассу. А тут — сын под машину попал!.. Посмотри, подумай… Подписка о невыезде? Да, так лучше будет, законнее… — Чекир положил трубку. — Кажется, отпустит… Да, забыл тебе сказать: вчера посылал я Акимова, нашего монтера, телефон в детском саду проверить. Обрезан кабель при самом входе.
Доложил Влад и о разговоре с Ялтой. Доля, очевидно, никуда не уезжал, скрывается где-то в городе. Возможно, у Серегина.
— За домом Серегина установи неослабное наблюдение, — приказал Чекир. — А пальчики эти мы в центральный архив пошлем. Я сейчас же распоряжусь…
ЧЕЛОВЕК С КРЫСИНЫМ ЛИЦОМ
Идя по коридору, Влад услышал дружный смех. Против дверей его кабинета сидел на скамейке Мику, как всегда, увешанный фотокамерами, а вокруг него сгрудились сотрудники управления. Влад подошел ближе и остановился за спиной высокого милиционера. Когда смех утих, Павел начал новый анекдот:
— А то вот еще из времен НЭПа. Рекламирует нэпман-аптекарь новое слабительное: «Слабит легко и нежно, не прерывая сна!»
Новый взрыв смеха. Мику заметил Влада и встал:
— Сеанс окончен!.. Тебя застать — задача почти невыполнимая. Я уж и домой к тебе забегал… По телефону мы договорились, что ты ко мне утром зайдешь, — говорил Павел, входя вслед за Мироном в кабинет и бросая на стул свою неизменную сумку. — А позже редактор позвонил мне и дал задание. Сейчас в Гратиешты еду. Вот и зашел. А то на месте-то меня не будет… Как дела у тебя?