Мои футбольные годы

Техника закладывается в раннем нежном возрасте, «технари» — они все из детства. Не знаю случаев, чтобы взрослый футболист вдруг превратился в «технаря». Другое дело, что технические навыки полагается постоянно тренировать, оттачивать, совершенствовать. На моих глазах С. Сальников, общепризнанный «король техники», когда заканчивались общие занятия, регулярно собирал с десяток мальчишек и затевал с ними игры втроем против шестерых или он один против троих. Учебной программой это не предусматривалось, но Сальников знал, что делал, он до конца своей карьеры оставался виртуозом. Подобное отношение к поддержанию и развитию своего мастерства, к великому огорчению, сейчас встречаешь чрезвычайно редко. И тренеров упрекнуть едва ли справедливо, тут должна проявляться внутренняя потребность игрока, его взыскательность к самому себе. А индивидуальные занятия по принуждению — это бессмыслица.

Я лично высоко ценю командный патриотизм и смелость.

Командный патриотизм, полагаю, понятие ясное. Если мы в своем кругу о ком-то говорим «спартаковец!», то это надежная характеристика. И не обязательно человек этот по происхождению с «Ширя-евки» или из Тарасовки. Достаточно много было игроков, пришедших в нашу команду взрослыми, но принявших нашу «веру».

Но попадались, что греха таить, и люди как бы из «наемного войска», играли неплохо, но без душевного горения, с прохладцей. Футболка на них та же, а в ранг спартаковцев мы их не возводили.

О смелости применительно к футболу на первый взгляд рассуждать тоже вроде бы незачем, сама игра по своей сути — для людей смелых. Так-то оно так, а мы тем не менее то об одном, то о другом отзываемся: трусоват.

Основываясь на долгом опыте, я выработал для себя некую градацию. Не настаиваю на ее абсолютной точности, но рискну предложить вниманию читателей.

Первыми идут храбрецы, люди от природы лишенные чувства страха. Смело они играют всегда, без исключений. Могу назвать В. Степанова, Н. Дементьева, И. Нетто, А. Масленкина. (Привожу примеры из «Спартака», потому что лучше знаю одноклубников, но, разумеется, храбрецов достаточно и в других командах)

Из следующего поколения спартаковцев храбрецами как на подбор были полузащитники команды — чемпиона страны 1969 года Н. Киселев, В. Калинов, В. Папаев. В сегодняшнем «Спартаке» к этому разряду я отношу Г. Морозова и Е. Кузнецова.

Хочу сделать оговорку: не зачисляю в храбрецы тех, кто играет грубо, это нечто иное, из другой оперы.

Следующая категория — те, кто не боится вмешаться в заведомо опасную ситуацию, делает это часто, но не всегда.

Третья — предпочитающие благоразумный риск, они рискуют иногда.

И наконец, игроки, заставляющие себя рисковать «через не могу», причем в крайних случаях.

Как видите, все проявляют смелость, без этого на поле делать нечего, но в разной мере и по разным побудительным причинам. Давно замечено, что тот, кто больше опасается, чаще страдает. Это практическая выгода от смелости. Ну а храбрецы — так те цены не имеют, именно они, более чем другие, способны повести команду за собой. Предположим, известно, что у противника грозные, опасно играющие защитники. Если у нас не окажется храбрецов, которые как ни в чем не бывало вступят в борьбу с этими защитниками, то дело плохо, инициатива будет потеряна. Если же они есть, покажут пример остальным, то и вся команда втянется в игру.

В этой связи уместно сказать о спартаковском духе. Пожалуй, лет пятнадцать назад я этой темы не стал бы касаться: с какой стати толковать о том, что и без пояснений видно. Да, спартаковский дух — никакая не мистика. Он проявлялся особенно выпукло в том, что мы, как правило, выигрывали узловые, решающие матчи и в чемпионате, и в розыгрыше Кубка, и международные. А обеспечивалось это, как я считаю, разумным подбором игроков, наделенных ярко выраженной волей. Помню, приехал к нам с предложением своих услуг Василий Соколов, молодой и безвестный. Побеседовали мы с ним, а когда он вышел, брат мой, Андрей Петрович, говорит: «Нечего сомневаться, возьмем, ты разве не заметил, какие у него глаза: стальные, как у хищной птицы...» Взяли и не раскаялись. Выдающимся, несгибаемым защитником, сначала крайним, а потом центральным, стал Василий Николаевич. И тренером позже был, в 1952 и 1953 годах «Спартак» под его началом чемпионом становился.

Или другой случай. Заявился незваным из Днепропетровска никому не ведомый вратарь Алексей Леонтьев. Дело было зимой. И вот в маленьком манеже на улице Воровского устроили ему проверку. Встал парень в ворота, а бить ему взялись те, у кого «тяжелые» удары,— В. Степанов, В. Семенов, Ан. Старостин. И они разошлись друг перед другом. Я сидел, смотрел и начал даже жалеть бедного пришельца. А он в то время тощенький — кидается и ныряет в углы ворот, да так отчаянно, так бесстрашно и зло, словно сошлись они не на живот, а на смерть. В тот же день было решено — берем. Пришелся ко двору Леонтьев, стал спартаковцем.

Мало-помалу так и сложилась легенда о спартаковском духе. А мы ее со своей стороны подогревали: до 1972 года одиннадцать раз выходили в финал Кубка, девять раз побеждали, причем обыгрывали московское «Динамо», «Торпедо», тбилисское «Динамо», которые в тех сезонах были посильнее «Спартака».

Особо мне памятен матч в Киеве глубокой осенью 1969 года. В нем фактически решалось, кому быть чемпионом, «Спартаку» или киевскому «Динамо». Стотысячный стадион, который, естественно, горой стоял за свою команду, настолько громогласно, страстно болел, что слабонервная приезжая команда легко могла сникнуть. «Спартак» не оробел, наоборот, я видел у наших игроков какую-то азартную раскованность, даже озорство: шутка сказать, против них играл чемпион трех последних лет, который, если бы выиграл, обходил нас на очко и, вполне вероятно, стал бы чемпионом в четвертый раз подряд. Да еще и погода хуже не придумаешь: холод, снежная метель. В тот вечер все спартаковцы проявили себя храбрецами. Н. Осянин искуснейшим образом забил гол, и счет 1:0 «Спартак» удержал.

Тот матч — из числа знаменитых матчей «Спартака», в нем в полной мере проявился спартаковский дух, старая легенда получила лишнее подтверждение.

Но после этого она начала постепенно бледнеть, выцветать. В последний раз мы выиграли Кубок СССР в 1971 году. Затем дважды были в финалах — в 1972 и 1981 годах, но оба раза уступили. Стали удовлетворяться призовыми местами, а до первого недотягивали, проигрывали в тот момент, когда победа была нужна позарез, не по-спартаковски проигрывали. Да и в розыгрыше европейских кубков, хотя за «Спартаком» и числятся яркие удачи — с «Астон Виллой»» «Арсеналом», «Брюгге»,— все же наш путь часто обрывался преждевременно из-за недостаточных, как я считаю, волевых усилий.

Возможно, кому-то покажется, что я слишком привередлив, как-никак «Спартак» и сегодня у нас из лучших, одержал за последние сезоны немало эффектных побед, больше всех забивает мячей, способен показать красивую игру. Но что поделаешь, я смолоду, начиная с «Красной Пресни» и потом в «Спартаке», получил такое спортивное воспитание, что ни частичные, ни временные успехи, ни полууспехи удовлетворить меня не могут. «Спартак» открыл свою историю еще в тридцатые годы как команда, обязанная постоянно держать на мушке звание чемпиона и Кубок, таким я продолжаю его видеть и сегодня. Этим и объясняется моя привередливость.

Самокритике я, кажется, уделил немало места. Повторю еще раз, что «Спартак», пережив несколько лет назад подъем, дальше не пошел, начал повторяться. Что ж, девять сезонов мы прожили на виду,

теперь пришло время снова испытывать молодых и новых игроков, искать усиления командной игры. Ситуация в общем-то периодически повторяющаяся, жаль только, что мы несколько запоздали с ее решением.

ВОЗВРАЩЕНИЕ К НАЧАЛУ

Первый раздел моих заметок заканчивался приглашением со стадионов Мексики перенестись на наши. А теперь снова вернемся к XIII чемпионату мира.