Убежище

— Ты здесь живешь?

— Да.

— Как странно, — задумчиво произнес гость. — Ну хорошо. Приятно было познакомиться, Ханна.

С этими словами он вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Вскоре фонарь перестал мигать.

Ханна долго лежала в постели, не в состоянии уснуть, и ее сердце бешено колотилось. На следующее утро она не стала рассказывать матери о парне, проникшем в ее комнату. Она убедила себя в том, что это был всего лишь сон. Да, сон. Она его просто придумала. Особенно насчет внешности — то, что он выглядел, как молодой Джонни Депп. Ей так хотелось, чтобы у нее появился бойфренд, что она его придумала. Нет, вряд ли он захочет стать ее бойфрендом. Но если парень у нее когда-нибудь появится, думала она, хотелось бы, чтобы он выглядел так, как ночной гость. Хотя обычно такие парни даже не смотрели в сторону девушек, подобных ей. Ханна знала, как выглядит. Невысокая. Обыкновенная. Молчаливая. Самая примечательная ее черта — глаза цвета морской воды, обрамленные темными пушистыми ресницами. Но большую часть времени они были спрятаны за очками.

Мать всегда упрекала Ханну за слишком живое воображение, — вероятно, в этом было все дело. Местные зимы наконец подействовали и на нее.

Однако ночью гость вернулся — вошел в ее комнату как к себе домой. Она уставилась на него, открыв рот, от испуга не в силах выговорить ни слова, а он, прежде чем исчезнуть, вежливо ей поклонился. На следующую ночь она решила не ложиться и стала ждать.

В три часа ночи фонарь загорелся. Что это — игра воображения или свет действительно становится все ярче? Хлопнула дверь. На этот раз Ханна не спала и была готова к появлению незнакомца. Она увидела, как парень встал перед ее комодом, словно материализовался из ниоткуда. Она моргнула, в ушах зашумело, но она постаралась подавить зарождавшуюся панику. Кто бы это ни был, он не был человеком.

— Опять ты! — окликнула она его, пытаясь говорить небрежным тоном.

Гость обернулся. На нем была та же одежда, что и две ночи назад. Он улыбнулся ей печальной и задумчивой улыбкой:

— Да.

— Кто ты? Что ты? — спросила она.

— Я? — На мгновение он, казалось, задумался, потом выпрямился.

Теперь Ханна смогла лучше разглядеть рану у него под подбородком: два отверстия, покрытые струпьями, и… синие. Темно-синего цвета, а не красно-коричневого, как она ожидала увидеть.

— Наверное, таких, как я, вы называете вампирами.

— Вампир? — Ханна отпрянула.

Если бы он оказался призраком, было бы совсем другое дело. Тетя Ханны, которая увлекалась спиритизмом и виккой [4], много рассказывала ей о призраках. Ханна их не боялась. Призраки, похожие на дым, эфир или оптический обман, не причиняли людям вреда — только полтергейсты.

Но вампиры… На острове Шелтер существовала легенда о семействе вампиров, которые много лет назад наводили ужас на всю округу. Монстры-кровопийцы. Бледные и неумирающие, холодные и липкие на ощупь порождения тьмы, способные превращаться в летучих мышей, крыс или кого похуже. Она задрожала и огляделась, соображая, как быстро ей удастся выскочить из постели и выбежать за дверь. Если у нее вообще будет на это время. Разве можно убежать от вампира?

— Не беспокойся, я не такой вампир, — миролюбиво произнес гость, словно прочитав ее мысли.

— Что значит «не такой»?

— Ну, не из тех, которые набрасываются на людей без предупреждения и кусают. Вся эта чепуха про Дракулу. Рога на голове. — Он пожал плечами. — Мы не такие уж и уроды.

Ханна чуть не рассмеялась, но решила, что это будет невежливо. Страх постепенно рассеивался.

— Зачем ты пришел?

— Мы здесь живем, — просто ответил он.

— Здесь уже много лет никто не живет, — возразила Ханна. — Джон Картер, сторож, сказал, что дом пустует целую вечность.

Парень хмыкнул и пожал плечами. Затем уселся в углу, напротив кровати.

Ханна осторожно разглядывала его, размышляя, не слишком ли близко он сидит. Может, он и был вампиром, но не выглядел ни холодным, ни липким. Скорее, усталым и изможденным. Под глазами виднелись темные круги. Он не походил на хладнокровного убийцу. Впрочем, откуда ей знать? Разве ему можно доверять? Хотя он уже дважды приходил к ней и, если бы хотел убить, мог бы это сделать в любой момент. К тому же он был таким красавчиком, что вызывал отнюдь не страх.

— Зачем ты это делаешь? — спросила она, когда снова смогла заговорить.

— Ты имеешь в виду штуки со светом?

Ханна кивнула.

— Не знаю. Долгое время я вообще не мог ничего делать. Просто спал в твоем комоде. Но ты меня не замечала. Потом я понял, что могу включать и выключать лампу раз за разом. Лишь когда ты стала замечать происходящее, я почувствовал себя лучше.

— Зачем ты сюда пришел?

Парень закрыл глаза.

— Я прячусь кое от кого.

— От кого?

Он зажмурился сильнее, и на его лице появилась гримаса боли.

— От одного плохого существа, которое хочет меня убить. Нет, даже хуже. — Он содрогнулся.

— Но если ты вампир, ты ведь уже мертв? — спросила Ханна со знанием дела.

Она почувствовала, что страх отступил. Как можно его бояться, если он сам испуган до смерти?

— Это не совсем так. Скорее, я прожил долгую жизнь. Очень долгую, — пробормотал гость. — Это наш дом. Я помню камин на первом этаже. Я сам разрисовал тарелку.

Должно быть, он имел в виду старую пыльную тарелку, висевшую рядом с камином; она была такой старой и грязной, что никто не обращал на нее внимания.

— Кто охотится за тобой? — спросила Ханна.

— Это слож…

Не успел он договорить, как оконная рама задрожала, словно кто-то или что-то изо всех сил пыталось прорваться внутрь.

Парень вскочил и на мгновение растворился в воздухе. Затем, тяжело и часто дыша, снова появился около двери.

— Что это? — дрожащим голосом спросила Ханна.

— Он здесь. Он нашел меня, — резко ответил гость, нервный, напряженный и готовый бежать, но все же оставался на месте, не сводя взгляда с дрожащего стекла.

— Кто?

— Плохое… существо…

Ханна встала и пристально посмотрела сквозь стекло. Снаружи было темно и тихо. Неподвижные голые деревья, похожие на скелеты, торчали на заснеженном берегу скованного льдом моря. Луна заливала пейзаж холодным голубоватым сиянием.

— Я никого не вижу… О! — Она отпрянула, словно ее ударили кинжалом.

Она увидела ЭТО. Нечто. Из темноты на нее смотрели багровые глаза с серебристыми зрачками. За окном парила какая-то темная масса. Она чувствовала его ярость и неистовое желание пробраться внутрь. Оно хотело войти, пожрать, насытиться. «Ханна… Ханна…» Оно знало ее имя! «Впусти меня… Впусти меня…»

Слова оказали на нее гипнотическое действие; она двинулась к окну и начала отодвигать щеколду.

— ОСТАНОВИСЬ!

Она обернулась. Парень стоял в дверях, на его лице застыло напряженное и безумное выражение.

— Не делай этого! — воскликнул он. — Он именно этого и хочет. Чтобы ты позволила ему войти. До тех пор пока окно закрыто, никто не может сюда проникнуть. И я в безопасности.

— Что это такое? — проговорила Ханна; ее сердце отчаянно билось.

Она отдернула руку от щеколды, но продолжала вглядываться в темноту. Там никого не было, но она чувствовала его присутствие. Он находился поблизости.

— Это тоже вампир. Как и я, только другой. Он… сумасшедший, — объяснил гость. — И пьет кровь у своих собратьев.

— Вампир, который охотится на вампиров?

Парень кивнул:

— Знаю, что это звучит глупо…

— Он… сделал это с тобой? — спросила Ханна, проведя пальцами по ранам у него на шее.

На ощупь раны оказались засохшими. Ей стало жаль его.

— Да.

— Но с тобой все в порядке?

— Думаю, да. — Он опустил голову. — Надеюсь.

— Но как ты смог войти? Ведь тебя никто не впускал, — удивилась она.

— Ты права. Но мне это не нужно. Когда я пришел, дверь была открыта. Во многих домах были открыты двери, но я смог войти только в этот. Поэтому я и решил, что нашел его — дом моей семьи.

4

Викка — неоязыческий культ почитания природы, стал популярен с 1954 г.