Страница 38 из 43
— На той стороне реки есть торговый путь и несколько деревень, но я не знаю, почему нигде не был построен хоть один мост.
— А как начет этой дороги? — спросил я, хотя знал ответ.
— Она будет сужаться, — сказал халдей, — Потом превратится в тропу и закончится около следующей фермы. Я уже проверил.
— Так что же нам делать, — спросил Софос халдея.
— Мы пойдем дальше, — сказал я. — Мы не можем вернуться и попасть в руки поисковой партии. — я отдыхал, прислонившись спиной к камню. — Мы будем держаться берега, и надеюсь, здешние скалы задержат конную погоню. Скорее всего, нас будут искать в другом направлении, так что нет смысла возвращаться назад.
— Мы могли бы на некоторое время спрятаться в антиутопии, — предложил Софос. — Мы могли бы перейти ее и вернуться через Елеонское море.
Халдей покосился на меня.
— Мы не сможем переправиться через Арактус.
— Мы могли бы подождать, пока Гену не станет лучше.
— А что мы будем есть?
Странно, я совсем забыл о еде.
— По крайней мере, воды нам хватит, — оптимистично сказал я и начал вставать.
Я чувствовал себя сломанными часами, над которыми иногда работал мой брат. Халдей наклонился, чтобы подать мне руку. Софос тоже бросился помогать.
— Неужели ты думаешь, что они бросятся искать нас? Ведь если нас казнят, начнется война.
Я прикинул выгоду от казни главного советника вражеского государства против риска тотальной войны.
— Она может позволить вам уйти, — заметил я, — Чтобы избежать войны или оттянуть ее, пока не будет готова.
— А что насчет тебя? — спросил Софос.
— Она так же может отпустить меня. Но, наверное, ей будет выгоднее поймать меня одного и дать вам обоим возможность сбежать.
Из-за меня войну никто не начнет, зато я могу оказаться полезен, если буду работать на нее. Я вздрогнул, и мой вздох превратился в стон. Нам надо держаться ближе к реке, потому что при угрозе задержания я планировал утопиться в ней.
Как только я оказался на ногах, инстинкт самосохранения погнал меня вперед. Мы шли козьей тропой через скалы над самым берегом. Камни ранили подошвы ног, но днем мы могли идти намного быстрее. Мы шли друг за другом, и Софос не прекращал говорить.
— Ген, — спросил он. — Если бы ты мог, где бы ты хотел сейчас оказаться?
Я вздохнул.
— В постели, — сказал я. — В большой кровати с резным изголовьем, в теплой комнате с большими окнами. На чистых простынях, — добавил я, сделав несколько шагов на своих израненных ногах, — Самых лучших, какие продают на Священном пути. Около камина, — добавил я, конкретизируя мечту. — И с книгами.
— С книгами? — удивленно переспросил он.
— С книгами, — твердо сказал я, не заботясь о том, что мои слова могут показаться халдею странными. — Пусть будет много книг. А где бы оказался ты?
— Под абрикосовым деревом в саду моей матери. Я бы смотрел, как играют мои маленькие сестры, и мог бы дотянуться до абрикоса, не вставая с места.
— Они сейчас еще не созрели.
— Ну, скажем, в любом месте в любое время. А где бы вы были, учитель?
Халдей молчал так долго, что я решил, он не собирается отвечать.
— В главном храме, — сказал он наконец.
— Фу, — я по старой привычке представил людскую толчею, клубы ладана и нестройное пение.
Моя новая неистовая вера в богов не сделала меня более терпимым к бормотанию жрецов, которых я ненавидел всю свою жизнь. Но халдей не закончил.
— При заключении брака Суниса и Эддиса.
Я поморщился.
— Почему вы ты заинтересованы в этом браке?
— Царю нужен наследник, и этот наследник должен стать царем Суниса и Эддиса.
— У него есть племянник, — заметил Софос.
— Извини, конечно, у него есть наследник, — сказал халдей. — Но он должен передать трон собственному сыну, чтобы обезопасить страну.
— А почему он должен стать наследником Эддиса? — спросил я.
Он решил, что я заслуживаю подробного ответа, что показывало, насколько изменилось его мнение обо мне.
— В идеале не только Эддис, но и Аттолию, — сказал он. — Вряд ли ты знаешь это, но сейчас во всех трех странах сложилось уникальная ситуация. Самые первые завоеватели захватили нашу страну, потому что желали, чтобы мы платили им дань. Их сменили купцы Империи, которые, в основном, интересовались нашей торговлей, и этих повелителей мы в конце концов тоже прогнали. Мы смогли сделать это только потому, что Торговая Империя сосредоточилась на борьбе с другой угрозой, с мидянами. Вот уже сто лет, как мидяне стремятся расширить свою империю, чтобы охватить все Срединное море. Скоро они захотят не только наши земли, но и нас в качестве рабов. Многие годы они боролись с остатками Торговой Империи, и пока они воевали, мы оставались свободными. Но к тому времени, когда они победят, Сунис, Эддис и Аттолия должны стать едиными, чтобы бороться с победителями, или нас ждет самое жестокое в истории порабощение. Тогда не останется ни Суниса, ни Эддиса ни Аттолии. Только Мидия.
— Ты уверен, что Мидия победит?
— Уверен.
Мне было о чем подумать, когда мы плелись вперед. Берег поднимался все выше над рекой, пока не превратился в обрыв высотой в семь или восемь футов. Наша дорога превратилась в пыльную тропинку, виляющую среди камней. Слева от тропы скалы вздымались еще выше. Вверх по течению река становилась все уже и глубже. Я слышал неумолчный гул, с которым вода пробивалась сквозь камень. Мы миновали маленькую пустую деревушку на противоположном берегу всего в ста ярдах от нас. Деревьев здесь не было, и солнце пекло все жарче.
Скалы слева поднялись еще выше, скрывая от нас дорогу за ближним поворотом. Когда мы подошли к большому валуну, халдей помог Софосу подняться на вершину и велел посмотреть в сторону реки.
— Ты видишь что-нибудь? — спросили мы его дружно.
Он сказал, что нет, и приготовился спускаться вниз.
— Подожди, — сказал я. — Ты видишь пыль?
— Пыль в воздухе? Да, есть небольшое облачко.
— Это лошади на дороге, — сказал я халдею.
Тот согласился и помог Софосу спуститься. Мы пытались спешить, но хотя мне было не очень больно, но сил идти быстрее у меня уже не осталось. Когда Софос в следующий раз посмотрел назад, он заметил всадников в просвете между скалами. Мы шли дальше, пока я не споткнулся о камень и нырнул вперед. Халдей шел впереди меня. Он успел услышать мой вздох и повернулся, чтобы помочь, но я уже лежал на земле. Тогда он попытался поднять меня и ухватился за больное плечо. Я смог только помахать рукой. Дед гордился бы моей подготовкой. Вор никогда не зашумит случайно. Я закусил губу.
— Ген? Ген, тебе плохо? Мы уйдем с тропы и попытаемся спрятаться среди камней. Может быть, они проедут мимо.
— Нет, — сказал я.
Это был безнадежный план, и мы оба это знали. Если они с Софосом оставят меня, то смогут уйти, но лучшего варианта я не видел. Между двумя вдохами я сказал:
— Там мост.
Вверх по течению скалистый островок делил реку на два потока. Во время наводнения вода с гор несла мусор, и он застревал между скал. Ствол дерева течением развернуло как раз от нашего берега к скале в центре реки. Халдей оглянулся через плечо и увидел самодельный мост.
— Ты думаешь, мы сможем перебраться на ту сторону?
— Да.
К дальнему берегу тянулась спрессованная течением полоса веток. Она выглядела более хрупкой, но должна была выдержать и мой вес и, вероятно, халдея. Мост находился в нескольких сотнях ярдов от нас, расстояние до преследователей было всего в два раза больше.
Это было соревнование между черепахой и зайцем, но черепаха имела достаточно форы, и халдей потащил меня на себе. Мы успели к переправе, оставив солдат позади. Камни на тропе грозили переломать лошадям ноги, преследователям пришлось спешиться.
— Софос, ты идешь первым, — сказал халдей. — Потом я помогу Гену.
— Нет, — сказал я.
— Я попробую пройти, — предложил Софос.
— Нет! — я настоял, чтобы он оперся на руки и колени и полз на карачках.