Энгельс – теоретик

Важно, затем, установить логическую связь между различными абстрактными определениями, правильно расположить их одно по отношению к другому. Необходимо, иначе говоря, построить субординированную систему абстракций, ибо не разрозненные или беспорядочно сгруппированные понятия, а только определенная, строго последовательная система их отвечает требованиям науки.

Сейчас кое-где наблюдается мода представить политическую экономию некоей разновидностью прикладной математики, математизировать политическую экономию до такой степени, чтобы абстрактно-логический аппарат и инструментарий уступили место математической символике, формулам и т.п. Отдельные очень уж ретивые поклонники моды не прочь порассуждать даже о «физикализации» политической экономии. Предлагают отказаться от традиционного и вполне оправданного ее наименования, заменив его более «современным» наименованием, которое должно-де отразить возросшую роль экономико-математических методов исследования.

Прогресс в области конкретных приемов и средств изучения экономических процессов отнюдь не означает того, что в политической экономии не сохраняется по-прежнему примат качественного анализа.

Абстрактно-логический и исторический характер политической экономии не дает никаких оснований третировать ее как чисто описательную науку, далекую от практических проблем экономики, и требовать создания новой, «практической» политической экономии. Конечно, по мере экономического и научно-технического прогресса неизбежно будет углубляться дифференциация экономических наук, будут отпочковываться новые, по преимуществу прикладные науки. Естественно, что образование новых отраслей производства, расширение сферы услуг создают предпосылки для возникновения целого ряда новых экономических дисциплин. Но для всех экономических наук теоретическую базу составляет и будет, несомненно, составлять политическая экономия.

С целью опорочить Маркса и его учение буржуазные противники марксизма не гнушаются обычно даже самым недостойным оружием. Еще при его жизни в оборот было пущено обвинение в плагиате у Родбертуса. Детальный разбор совершенной несостоятельности этого обвинения – особая тема. Здесь же будет уместно напомнить только те разъяснения, которые давал Энгельс о сущности абстракций в «Капитале» Родбертуса. Уже одни эти разъяснения показывают диаметральную противоположность теоретических основ Маркса и Родбертуса, а тем самым и снимают начисто вздорный вымысел о плагиате.

Если теоретические абстракции у Маркса представляют собой выражение материального содержания предмета исследования, то Родбертус, наоборот, сначала составлял себе по существу произвольно идеальный, мысленный образ предмета, формулировал отвлеченное понятие, а затем уже втискивал вещи или отношения в готовую форму.

В отличие от Маркса, подчеркивавшего неизменно преходящий характер материальных вещей и общественных отношений, Родбертус в вещах и общественных отношениях искал истинное, вечное содержание. Так, он оперировал понятием истинного капитала, смешивая при этом капитал со средством производства, отбрасывая в сторону все, что делает средство производства капиталом, а современный капитал, который не укладывался в ложные, теоретические рамки, трактовался потом как несовершенная реализация понятия истинного капитала. Вместо анализа капитала Родбертус подсовывал несуществующий идеал, шел не от реального общественного отношения к адекватному понятию, а от умозрительно сконструированного понятия – к мнимой действительности, к действительности, которая должна быть создана в духе такого понятия.

Но, разумеется, даже строго научное понятие отнюдь не является фотографической копией реальной жизни. В письме К. Шмидту от 12 марта 1895 г. Энгельс говорил по этому поводу следующее: «понятие не есть прямо и непосредственно действительность, а действительность не есть непосредственно понятие этой самой действительности… понятие имеет свою сущностную природу… оно… не совпадает прямо и prima facie [явно] с действительностью, из которой только оно и может быть выведено»[100]. В качестве примера такого частичного несовпадения понятия и выражаемой им действительности Энгельс приводил понятие общей, или средней, нормы прибыли в его сопоставлении с живой практикой хозяйствования. «Она (эта прибыль. – Ред.) в каждый данный момент существует лишь приближенно. Если она когда-нибудь и осуществляется на двух предприятиях точь-в-точь, если оба эти предприятия и получают в каком-либо данном году точно одинаковую норму прибыли, то это чистая случайность… общая норма прибыли существует только как средняя величина для многих предприятий и для целого ряда лет»[101]. Живой феодализм никогда не соответствовал полностью своему понятию. Это замечание Энгельса[102] в той же мере может быть распространено и на капитализм.

Не совпадая с действительностью непосредственно, или не всегда совпадая, понятие тем не менее не становится фикцией; оно должно выражать доминирующие черты и главные тенденции явления, процесса, общественной формы и т.д. Единство понятия и явления утверждается как бесконечный процесс их взаимного приближения.

Энгельс всегда очень решительно восставал против готовых схем в науке, считая недопустимой раскидку сложных общественных явлений по заведомо известным полочкам. Ему совершенно претила подгонка фактов для получения желаемых выводов. Он говорил: «первое условие всякой критики – отсутствие предвзятого мнения»[103]. Большой методологический интерес с этой точки зрения представляет письмо Энгельса П. Лафаргу, написанное около 11 августа 1884 года[104].

Наряду с конкретным разбором рукописи – рецензии Лафарга на книгу французского буржуазного экономиста и социолога П. Леруа-Больё «Коллективизм. Критическая проверка нового социализма» Энгельс напомнил тогда Лафаргу: «Маркс стал бы протестовать против „политического и социального идеала“, который Вы ему приписываете. Коль скоро речь идет о „человеке науки“, экономической науки, то у него не должно быть идеала, он вырабатывает научные результаты, а когда он к тому же еще и партийный человек, то он борется за то, чтобы эти результаты были применены на практике. Человек, имеющий идеал, не может быть человеком науки, ибо он исходит из предвзятого мнения»[105]. Слово «идеал» употребляется здесь, как видно, в смысле постулирования какого-либо положения без доказательств, волюнтаристски, сообразно чисто субъективному желанию, которым игнорируется необходимость делать выводы только на основе тщательного научного анализа фактического материала.

Наука отвергает «идеалы»-выдумки. Но ее строго выверенные выводы могут иметь значение идеала, достойного того, чтобы за него бороться. Величайшим идеалом освободительной борьбы человечества является коммунизм, научно разработанный прежде всего гением Маркса, Энгельса, Ленина.

В современных условиях получили распространение теории преодоления «идеологической инфекции», «идеологии» в науке, в том числе также в экономической науке. Но именно под флагом «чистого знания» буржуазные деятели в области общественных наук, служа классовым интересам монополистической буржуазии, отвергают с порога неоспоримые доказательства исторической обреченности капитализма. Буржуазные экономисты, кичащиеся часто своей идеологической нейтральностью, в действительности заняты выработкой практических рецептов для спасения капитализма, переживающего состояние глубокого и неизлечимого кризиса. На словах они часто против «идеологии», а на деле выступают в роли прямых идеологов реакции. Их идеал – строй капиталистического насилия и рабства. Защите этого идеала, потрепанного буржуазного знамени, подчинена их научная деятельность.

100

К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 39, стр. 354.

101

Там же, стр. 355.

102

См. там же, стр. 356.

103

К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 21, стр. 193.

104

См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 36, стр. 166 – 171.

105

К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 36, стр. 170.