Кола

Борис Поляков

Кола

ЕЖЕЛИ И ДЫМ ОТЕЧЕСТВА ЛЮБЕЗЕН КАЖДОМУ БЫТЬ ДОЛЖЕН, ТО КОЛЬМИ ПАЧЕ ПАМЯТЬ ПРЕДКОВ СВОИХ,

ДАЛЕКО ВРЕМЕНЕМ ПРЕДВАРИВШИХ НАС, ДОЛЖНА БЫТЬ ДРАГОЦЕННА:

ИСТОРИЯ ЖИЗНИ ИХ ЕСТЬ УЧИЛИЩЕ, А ДЕЯНИЯ ПОХВАЛЬНЫЕ СУТЬ ЗЕРКАЛО,

В КОЕ СМОТРЕТЬСЯ НАМ ДОЛЖНО ЧАЩЕ И ЧАЩЕ...

(ИЗ СТАРОЙ КНИГИ)

ОТ АВТОРА

На верхушке Европы, самом северном ее крае, омывает Баренцево море неприветливые с виду мурманские берега – Кольский полуостров. Мурман Западный и Восточный разделяет Кольский залив. Он идет далеко в глубь полуострова и в стужу не замерзает, как прочие воды суши. А в самый конец залива впадают две реки: широкая и величественная Тулома и усыпанная валунами говорливая Кола.

В том месте, где, образуя песчаный намыв, сливаются под горою Соловарака Тулома и Кола, с незапамятных времен поселились люди, которых из многих земель Руси-России гнала безысходная нужда в необжитые, глухие места. Шли сюда непокорные и обездоленные, спасая себя от кнута и палки, стремясь сохранить ноздри и уши, уберечь лоб от клейма, голову от плахи. Шли от великих князей подальше и устраивались в этом суровом краю обстоятельно, навсегда. Жили безбедно, тихо, нередка трудно. Но всегда оставляли в наследство детям любовь к независимости и ненависть к притеснителям.

И теперь уж никто не помнит, почему им больше пришлась по нраву веселая речка Кола, но постепенно все стало связано с ее именем: селение назвали Кола, залив стал Кольский, а земля, что была вокруг, – Кольский полуостров.

Редкими, скупыми документами пришла из глубин веков к нам история города Колы. И даже сегодня трудно сказать, когда здесь возникло первое поселение. Известно только, что в 1532 году на мысу при слиянии двух рек стояла церковь, а в 1565 году поморская деревенька Кола упоминается и в документах.

На Руси в то время Иван Грозный взял титул царя. Россия крепла. Устраняя восточную угрозу, завершила покорение Казани, присоединила Астрахань и, нуждаясь в торговле с Европой, искала выхода в море.

Англия и Франция, Испания и Голландия были не прочь торговать с Россией, но Ливонский орден, Швеция и Речь Посполита лишали Москву сообщения с Европой.

В эти же годы англичане искали путь в Индию и Китай через северные моря, а нашли удобные морские ворота России: заброшенную на край земли русскую Колу. Так, не заходя на Балтику, Европа стала торговать с Россией. С этих пор и начинается рост Колы как города торгового, на Севере равных себе не знающего.

Удобно стояла Кола. Удаленная в глубь полуострова, имела свободный выход в океан. Расположенная на мысу при слиянии двух рек, была надежно защищена от набегов воинственных соседей.

Кола никогда не знала крепостного права, не испытывала помещичьего произвола. Коляне занимались лесным и морским промыслом, самостоятельно вели торговлю. В складчину строили промысловые суда и ходили на Белое море, к Новой Земле и Шпицбергену бить тюленей и нерп. На паях ловили зубатку, треску и палтус, а в реках – королевскую рыбу семгу. А где водилась она – добывали жемчуг: нежно-розовый, иссиня-черный, темно-серый. Нередко били в Кольском заливе китов и топили из них сало, и даже бывали случаи, когда скелет кита отправляли в Петербург на всеобщее обозрение и удивление подданных царя и его гостей иноземных.

Но не только океан кормил поморов. На Кольской земле водились дикий олень и лось, медведь и бобер, выдра и куница, лисица и росомаха, белка и горностай. Знай не ленись.

А Кола была городом тружеников. И колянки не отставали в работе от мужей-поморов: пряли лен и пеньку, вязали невода и сети, вили веревки из соснового корня, шили из оленьих шкур теплые одежды. В скудную землю на огородах сажали репу и капусту, в верховьях Туломы косили сено.

Были среди колян и состоятельные. На своих лодьях и шхунах ходили они в Норвегию, продавали, меняли, покупали, везли товары заморские в Колу, Холмогоры, Великий Устюг и Вологду.

А в самый разгар лета, к петрову дню, съезжались на ярмарку в Колу купцы многих земель. Французы, норвежцы и англичане, голландцы и датчане ставили торговые шатры в городе, дивились незаходящему солнцу и, хмелея от барышей, на разных языках предлагали колокола, порох и снасти, парчу, сукна и бархат, вина, зеркала и посуду, бумагу и серебряные украшения.

Русские купцы привозили в Колу муку, крупу, зерно и солонину, смолу, пеньку, коровье и льняное масло, кожи, мед, холсты и воск.

Не оставались в стороне и коляне. Покупали товары заморские и сами продавали в большом количестве шкуры и сало морского зверя, треску и палтус, жир тресковой печени для лечения недугов и худосочий жемчуг на церковные облачения.

Пестрой, праздничной была в эти дни Кола. Шумными ватагами ходили чужеземные моряки по городу, заигрывали с красивыми колянками, пили в государевой кабацкой избе, оставляли золотые целовальнику.

А в гостином дворе сидели хозяева товаров. Любезные и обходительные, хитрые и осторожные, объедались бобровым мясом копченым, оленьими языками и медвежатиной, пили ром заграничный и мед русский, пьяно хлопали по рукам, торговались и выгадывали, договаривались о ценах сегодняшних и о товарах на будущее.

Однако соседним феодалам не по нутру было укрепление русских владений на Севере. Не нравилась им торговля России с Западом. Враждебно смотрели они на Колу.

В конце 1589 года шведы и финны, после того как сожгли все постройки Печенгского монастыря, а живших там всех убили, пришли и под Колу. Опьяненные легким успехом в Печенге, лезли с огнем и мечом к городу. Коляне укрылись за стенами острога, стояли насмерть. Взяли в долг у датских купцов четыре пушки с ядрами да четыре больших пищали с припасами и не только разгромили врагов, но и захватили много пленных вместе с их воеводою.

Славно праздновали коляне победу: на три года царь освободил их от податей, торговых пошлин и несения повинностей. Повелел уплатить датчанам за пушки из казны государевой.

Но шведы на этом не успокоились. С большим войском пришли на следующий год к Коле. Привезли осадные сооружения, с их помощью близко подошли к стенам крепости, сумели поджечь две угловые башни. Долгий полярный день и всю ночь бились коляне. Трупами врагов были усеяны крепостные рвы. Шведы не выдержали отпора, дрогнули, отошли на остров по Туломе, что зовется до сих пор Немецким, простояли там три дня, в злобе глядя на город, и ушли бесславно восвояси.

Датский король пошел по другому пути: он предложил Борису Годунову продать Кольский полуостров за пятьдесят тысяч талеров. Гордо звучал ответ Христиану IV, переданный русскими послами: «Хотя и много у русского царя земель, но собственности он своей не уступит, если даже король предложит сумму в пять раз большую». Тогда в 1599 году Христиан IV на восьми кораблях лично явился в Колу. Он устраивал сходы и выступал с речами, призывал колян принести присягу ему на верность. Обещал за это особые льготы и милости. Коляне глаза опускали, тая улыбки, разводили руками, поясняли степенно, что они люди русские, православной веры. Смеялись после над королевской затеей приближенные Годунова, а царь велел заново перестроить Кольскую крепость, усилить ее военными людьми и пушками.

В конце зимы 1611 года с новым войском пришли под Колу шведы. Обложили крепость со всех сторон, на глазах у колян строили башни для штурма, готовились к взятию города. Колянам неоткуда было ждать помощи. Под прикрытием артиллерии и штурмовых сооружений ожесточенно лезли на штурм шведы. Они даже ворвались внутрь городских укреплений. Но и на этот раз коляне мужественно защищали свою землю и выбили врага за городские ворота.