Укус скорпиона

– В общем-то, да.

– Тогда ждем. Сейчас поедем. Да и обычно ожидание надолго не затягивается. Все зависит от степени значимости места назначения. Как правило, со столицами проблем нет, бывает два-три звонка в минуту, а то и боль…

– О-о-о! – завопил я.

Стена эллинга стремительно понеслась навстречу, и я понял, что сейчас от нас не останется и мокрого места. Но к счастью, модуль, заложив крутой вираж, с огромной скоростью ворвался в туннель.

Раздавленный, расплющенный, вмятый в амортизационную подушку, я балансировал на грани сознания и небытия, понимая, что долго не продержусь. Я ведь не космонавт, меня не готовили к таким перегрузкам, даже не предупредили. Почему? Это было странно и, честно говоря, не совсем понятно.

Что-то опять было не так, и я уже почти понял, в чем дело, но слабенькую, еще не до конца оформившуюся мыслишку внезапно спугнул громкий хлопок.

– Прошли звуковой барьер, – раздался в наушниках голос Бруно. – Ну, как ты там? Еще не превратился в камбалу?

Я не ответил, лихорадочно вытаскивая назад из глубин мозга визжащую от испуга догадку. Она изо всех сил сопротивлялась, она пыталась вновь ускользнуть от меня, вертко виляя хвостом, но я все же уцепил ее за жабры и лишь тогда понял, что к чему.

– Ладно, хватит, – громко сказал я, – Повеселились и довольно. Включай стабилизирующую систему.

Бруно лишь на самую малость повернул голову в мою сторону, и я увидел широкий его оскал. Тут же перегрузка исчезла. Бруно довершил поворот головы, продолжая широко улыбаться.

– Раскусил все-таки.

– Тебе сейчас врезать как следует или потом? – зло спросил я.

– Не обижайся, – Бруно сотворил на лице улыбку младенца. – Это ведь только шутка.

– И за меньшее в прежние времена на кол сажали.

– Ну не сердись. Мы так обычно новичков проверяем.

– А если бы от такой проверки у меня сердце остановилось?

– Да ты что! Я ведь все время следил за информацией, передаваемой твоим компом.

– Врешь. Как ты мог получить такую информацию?

– Вот те раз. Наши компьютеры имеют не только постоянную радиосвязь. Взаимодействие гораздо глубже. При необходимости ты, например, можешь подключить и мой комп для решения какой-либо проблемы, как я твой.

– Все равно дурацкая у вас проверка, – продолжал злиться я.

– А представь, каково было еще год назад, когда стабилизирующую систему только разрабатывали? Нас после задания, в прямом смысле слова, соскребывали со стенок модуля.

– Ну, вот что, – хмуро сказал я, – давай договоримся раз и навсегда. Я не люблю проблемы, и если кто-то начинает мне их создавать, тот автоматически попадет в разряд моих врагов.

– Понял, – покорно кивнул итальянец, – каюсь, виноват, больше не повторится.

– Будем надеяться, – произнес я и, не выдержав, улыбнулся.

Уровень 3

Курьер особого назначения

Коридор был освещен яркими светильниками с металлической оплеткой. Мы дошли до лифта, который вознес нас на нулевой этаж, где надо было перейти в другую кабину, связывающую наземные уровни здания, а также пройти проверку документов. Впрочем, это не заняло много времени, и через несколько минут мы с Бруно уже входили в кабинет Стрэдфорда.

– Садитесь, – приказал шеф, и сам занял место за письменным столом, на котором красовалась новенькая Ай-Би-Эмка последней модификации.

Бруно устроился в кресле, я же выбрал один из стульев и сел на него в позе добропослушного подчиненного.

– Итак, – начал Стрэдфорд, – сегодня вечером вам предстоит доставить депешу нашему агенту в Лондоне. Содержание депеш, обычно, курьеры не знают. Это я объясняю вам, Эндрю. Скажу лишь одно: от этого сообщения зависит жизнь нескольких человек. Встреча с агентом назначена в клубе «Реформ» на Пэлл-Мэлл с двадцати двух часов до полуночи. Вы узнаете нужного человека по золотой, в форме трилистника булавке на галстуке. Агент подойдет к вам сам и скажет пароль: «Не хочу навязываться, но терпеть не могу одиночества», на что вы должны ответить: «Ради Бога, втроем всегда веселее».

– Один вопрос, шеф, – сказал Бруно. – А если мы не уложимся в нужное время?

– Обязаны уложиться. МИ-5 села этому парню на хвост. Без инструкций ему из Англии не выбраться.

– Понятно, – вздохнул Филетти.

– Для вас же, Эндрю, это будет отличной школой, – продолжал Стрэдфорд, – Бруно – непревзойденный специалист в своей области, съевший в виртале не один пуд соли. Именно поэтому я посылаю вас двоих, что обычно мы не практикуем. Учитесь, перенимайте навыки, в дальнейшем вам предстоит работать в одиночку. Ну а сейчас пообедайте, отдохните, в общем, готовьтесь…

Мы встали и, попрощавшись, вышли в коридор.

– Что такое МИ-5? – спросил я.

– Британская служба безопасности или, проще, контрразведка.

– А-а, – протянул я.

– Не дрейфь, парень, все будет о`кей. А, вообще, лучше не думай об этом, вспомни о хорошей еде. Еще неизвестно, когда нам доведется перекусить в следующий раз.

– Совсем не против, – ответил я, все еще размышляя о службе безопасности.

– Тогда, вперед! Тут есть отличное место, где подают великолепные спагетти.

За прошедшее время мы сдружились с Филетти. Разговоры наши становились все откровеннее, поэтому я не боялся обидеть итальянца вопросом:

– Не хочешь рассказать, как ты очутился на этой работе?

Бруно зыркнул черными глазищами и сперва неохотно, но потом со все большим энтузиазмом поведал мне свою историю.

В семье Филетти почитался один-единственный бог – компьютер. Отец и мать были высококвалифицированными программистами, начинавшими свою карьеру еще на заре развития вычислительной техники. С детства Бруно был погружен в эту среду. Первая написанная им строчка появилась на экране монитора и лишь потом на бумаге.

В восемь лет Бруно создал свою первую программу на тогда весьма распространенном, но теперь давно забытом языке С. Далее – школа с кибернетическим уклоном, колледж. К восемнадцати годам – автор почти сотни системных, прикладных и познавательно-игровых программ. Но ни денег, ни славы, о которых мечтал молодой Филетти, они не принесли. Бруно фатально не везло. Его программы нагло присваивали другие, чаще просто воровали, иногда все же покупали, но по такой смехотворной цене, что молодой программист, к тому времени оставшийся без родителей, едва сводил концы с концами.

И однажды ему все это смертельно надоело. Он взломал банковскую компьютерную сеть и с нескольких, раскиданных по всему миру счетов, перевел на свой три тысячи долларов. Все прошло гладко, и Бруно воспрянул духом. В то время он работал над структурированной автоматизированной системой логического проектирования, и, чтобы целиком отдаться исследованиям, ему постоянно нужны были средства.

Два года он потихоньку воровал деньги с разных счетов из разных банков, не ведая, что к нему медленно, но уверенно подбирается Отделение по борьбе с компьютерными преступлениями Интерпола. Впрочем, вычислить его они вряд ли когда-нибудь бы смогли, если б результаты двухлетнего труда Бруно по созданию революционной системы программирования не были вновь украдены.

Филетти доверился молодой, но быстро развивающейся компьютерной фирме, которая еще быстрее обанкротилась и в довершение всего продала за бесценок системный продукт, в который Бруно вложил всю свою душу, талант и сбережения. Проклиная весь мир, а особенно компьютерный, Бруно создал один за другим несколько вирусов, вызвавших немалый переполох в локальных компьютерных сетях Чикаго, откуда Филетти был родом.

– Но все это было лишь тренировкой, – возбужденно говорил Бруно. – Я, так сказать, набивал руку, готовя нечто грандиозное, от чего содрогнулся бы весь мир. На меньшее я, просто, не был согласен. Я решил сделать так, чтобы все люди поняли – от компьютеров не стоит ждать ничего хорошего. Они – путь к хаосу. Слишком много на них возложено, за многое они отвечают, даже за жизни человеческие. Конечно, я был юн и запальчив. Свои личные обиды хотел спрятать за глобальными проблемами, а со временем и вовсе уверовал, что несу человечеству избавление…