Страница 101 из 118
Затаив дыхание, мы стояли с вахтенным офицером в боевой рубке.
«Поднять перископ!» «Трайэмф» стоял бортом к нам в трехстах метрах. Никогда еще подводная лодка не имела такой великолепной цели.
«Торпеда – пли!» Мое сердце сильно билось, когда я отдал такую команду.
А затем наступил один из самых ужасных моментов. Подозрение и нетерпеливость схватили меня в железные объятия. Не обращая внимания ни на что, я приказал поднять перископ. Выпущенная с лодки торпеда быстро шла прямо туда, куда и была нацелена – к носовой части нашего огромного противника. Из воды поднялось огромное облако дыма. Мы услышали в боевой рубке сначала сухой металлический звук удара, а затем сильный взрыв.
Моим глазам представилось ужасное зрелище. Мне трудно было оторвать глаза от перископа, и я наблюдал м достаточно долго, хотя за это мы могли заплатить своей жизнью. В тот момент, когда на поверхности воды появился белый след торпеды, эсминцы со всех сторон бросились на лодку.
«Перископ вниз!» И мы тоже пошли вниз. Я ничего не слышал, кроме шума винтов надо мною, и справа, и слева. Почему я не нырнул в тот момент, когда была выпущена торпеда? Те 2 секунды, которые я потерял, теперь были подобны годам. Когда над нашей головой f собрался этот рой, я действительно почувствовал себя так, словно уже был осужден на смерть. Затем одна мысль молнией озарила мой мозг.
«Полный вперед!» – крикнул я. И мы пошли вперед тем самым курсом, которым шла торпеда, прямо по направлению к громадному кораблю, который мы поразили.
Это было безрассудно, я допускаю. Но я был вынужден рискнуть на этот маневр. Нырнув так глубоко, как только было можно, мы прошли прямо под тонущим линейным кораблем. Он мог с грохотом опуститься прямо нам на голову, а затем лодка и ее огромная добыча могли вместе пойти на дно. Однако этот безумный на первый взгляд маневр в действительности спас нас. Я мог слышать за кормой жужжание винтов эсминцев, однако они мчались к тому месту, где мы только что находились. Наш маневр был столь неожиданным, что неприятель о нем даже не заподозрил. Мы оказались в безопасности. Держась на большой глубине и не показывая перископ, мы слепо, но уверенно уходили прочь. Когда я отважился всплыть под перископ, мы уже были далеко от того места, где погиб «Трайэмф».
27 мая Херзинг потопил броненосец «Маджестик», а потом прошел Дарданеллы и 5 июня прибыл в Константинополь. Какое-то время он базировался на этот порт, совершая вылазки в восточную часть Средиземного моря. 4 июня он вышел из Дарданелл и возле полуострова Галлиполи потопил пустой французский транспорт «Картаж». Уходя от дозорных кораблей, U-21 едва не погибла, так как во время погружения рядом с лодкой взорвалась мина заграждения. 29 августа Харзинг вышел во второй поход и 18 сентября снова атаковал броненосец «Свифтшур», и снова неудачно. 26 сентября он попытался вернуться в Константинополь, но проход в Дарданеллы был перекрыт сетями, поэтому Херзинг пошел в Полу, где U-21 была сразу поставлена на ремонт.
Как мы уже говорили, к гонцу сентября 1915 года на Средиземное море прибыли U-34, U-35, U-39 и U-33. Потери торгового флота союзников начали стремительно расти. Удивляться здесь можно лишь тому, что лодки не добились еще больших успехов. Предложенная англичанами система патрулирования вдоль судоходных маршрутов была совершенно бессмысленна и ни в коей мере не обеспечивала безопасности транспортов. Французы и итальянцы в своих зонах ответственности не смогли организовать даже этого.
Беспомощность союзников в борьбе с германскими подводными лодками лучше всего демонстрирует судьба войсковых транспортов. Эти корабли всегда считались более важными, чем даже линкоры. Мы уже рассказывали, как фон Хеймбург потопил «Ройял Эдуард». 23 октября U-35 Копхамеля в Салоникском заливе встретила войсковой транспорт «Маркетт», шедший из Египта, и потопила его торпедой. Погибли около 170 человек. После этого Копхамель забрал специальную труппу из 10 турецких и германских офицеров, которых следовало доставить в принадлежащую туркам Ливию. 4 ноября U-35 благополучно прибыла в Бардию, а на следующий день возле Солдума Копхамель потопил торпедой досмотровый корабль «Тара». После этого он всплыл и взял на буксир шлюпки с английской командой. Он привел их в Бардию и сдал пленных турецкому коменданту. Потопив еще несколько судов, Копхамель вернулся в Полу, где получил приказ сдать лодку одному из офицеров штаба адмирала фон Поля. Сам Копхамель был назначен командиром базы германских лодок в Поле. «Адмиральским любимчиком», перехватившим у него U-35, был не кто иной, как де ля Перьер, к концу войны возглавивший список германских асов-подводников.
В ноябре U-38 капитан-лейтенанта Валентинера еще на пути от Гибралтара к Мальте потопила 2 войсковых транспорта, 11 пароходов и 1 парусник. Действия этой лодки сразу показали, что Макс Валентинер является одним из самых кровавых и безжалостных убийц, которые столь часто встречались среди командиров германских лодок. Можно предположить, что возможность безнаказанных массовых убийств очень быстро ломала психику этих офицеров, превращая их в законченных психопатов. В годы Второй Мировой войны подводники во время боевых походов чуть не ежедневно подвергались смертельной опасности. Они убивали, но и сами рисковали погибнуть. А в 1914- 15 годах действия подводников были сродни работе палача. Ведь убивая, они сами практически не подвергались никакой опасности/Не каждый человек такое выдержит.
4 ноября он атаковал войсковой транспорт «Мершиэн», который попытался уйти. Однако U-38 расстреляла судно из орудия, а когда команда попыталась спустить шлюпки, Валентинер приказал топить их тоже. Объяснение было дано дикое, вполне в стиле германских меморандумов: «Шлюпки спускались без разрешения». Еще более плачевной оказалась судьба французского войскового транспорта «Кальвадос», на борту которого находился целый пехотный батальон. Судно даже не имело радиостанции! Вот до какой степени доходила безалаберность французов. Стоит ли удивляться, что в результате вместе с кораблем погибли 740 человек. 7 ноября Валентинер еще раз показал, что является законченным садистом. Встретив итальянский пароход «Анкона», он потопил его артогнем, а потом расстрелял шлюпки с командой. Погибли 208 человек. При этом Валентинер поднял на лодке австрийский флаг.
9 декабря U-38 вышла из Каттаро, ведя на буксире маленькую лодку UC-12, груженную различными припасами для турецких иррегулярных войск в Африке. Выполнив эту задачу, Валентинер снова занялся уничтожением пароходов союзников. 30 декабря он атаковал и потопил торпедой британский лайнер «Персия», на котором погибли 334 человека, До 4 января он потопил еще несколько судов, на которых в общей сложности погибли более 500 человек.
После грубейшего нарушения Валентинером обязательства германского правительства щадить пассажирские суда Вашингтон заявил резкий протест. Однако Берлин нагло ответил, что никто из германских подводников не виноват в кровавых инцидентах. Австрия наотрез отказалась изображать из себя козла отпущения, потому что всегда выступала против подобных методов ведения войны. В 1917 году, когда немцы, не удовлетворившись пассажирскими судами, приступили к систематическому истреблению госпитальных судов, германским лодкам было категорически запрещено пользоваться австрийским флагом. Отметим, что после окончания войны командование нового германского флота не сочло возможным пользоваться услугами Валентинера, и он был отправлен в отставку. Хотя Валентинер и был включен в список военных преступников, под суд его так и не отдали.
22 января 1916 года завершила ремонт U-21 Херзинга и сразу отправилась в поход к берегам Сирия. 8 февраля Херзинг обнаружил устаревший французский броненосный крейсер «Амираль Шарнэ» и атаковал его. Маленький крейсер затонул моментально, из его команды спасся только 1 человек. Де ля Перьер сумел отличиться уже в первом походе, еще раз показав, что глупость союзного морского командования на Средиземном море граничит с преступлением. 25 февраля он атаковал и потопил французский вспомогательный крейсер «Прованс II», на котором находилось 1800 солдат. Погибли 930 человек. Зато 1 марта в районе Порт-Саида де ля Перьер встретил корабль, который оказал ему самое ожесточенное сопротивление. Это был английский шлюп «Примула».